СЕРИЯ № 12. Спустя три дня. Площадка перед домиком правления. Полина деловито приклеивает скотчем к доске объявлений внушительных размеров плакат со словами: «Сегодня состоится суд над нарушителями общественного порядка» и фотографии Владимира, Саши и Андрея АНДРЕЙ (подходит с охапкой флоксов): Привет!
ПОЛИНА (расцветает улыбкой): Привет!
АНДРЕЙ (протягивает ей несколько цветков): Вот, это тебе!
ПОЛИНА: Спасибо! А в честь чего? (ревниво) И кому остальные? (присмотревшись) И где твои очки?
АНДРЕЙ: После того… ну, как вы меня тогда под березой… в общем, после этой процедуры с циркулярной пилой я стал прекрасно видеть без всяких очков! (хвастливо) Зрение сто процентов! Доктор Штерн говорит – феноменальное явление, и хочет про меня статью в медицинский журнал тиснуть… А я вот… решил тебя поблагодарить и остальных девчонок…
ПОЛИНА (слегка разочарованно): А я думала, ты подарил мне цветочки, потому что я тебе нравлюсь…
АНДРЕЙ (застеснявшись): Ну… и поэтому тоже… (вздыхает) Был бы я Вовкой, я бы тебе красиво об этом сказал, а так…
ПОЛИНА: Очень хорошо, что ты не Вовка! И очень хорошо, что не умеешь говорить красиво! Хватит с меня пустых слов, хочется настоящего чувства! (обнимает смущенного, но довольного Андрея и целует его в губы)
(подходят с разных сторон Ната и Саша)
НАТА (взглянув на фотографии трех «преступников»): Шурик, да ты сегодня герой дня!
САША: Какой герой, я на этой фотке страшнее атомной войны! (целует Нату) Ужас, как по тебе соскучился!
НАТА (смеется): Мы же вчера весь вечер на лодке катались.
САША: Все равно соскучился! (шепчет ей на ухо) Нат, мой батяня в город свинтил, дом пустой… приходи ночевать, а?
НАТА (строго): Только после свадьбы! (Саша смиренно вздыхает) Кстати, что там у вас случилось? Почему Катюня к Польке на дачу переехала?
САША: А, они с батей моим вдрызг рассорились и разводятся. Катишь свалила к Польке, а батяня помчался утешать мою родную мамочку. Она сейчас вся в печали, ее поэт к какому-то юному дарованию сбежал.
НАТА: Бедная! Ей, наверное, очень тяжело?
САША: Угу, рыдала в трубку и говорила, что мой батяня – лучше всех, а остальных мужиков надо выкосить газонокосилкой.
НАТА: Папа у тебя и, правда, хороший.
САША: Да и маман мировая! Она любой молодой телке сто очков вперед даст! Вы с ней подружитесь.
НАТА (хмыкнув): Надеюсь.
(подходят Марья Алексеевна, Лиза и Шуллер. Шуллер рассказывает какой-то анекдот, Лиза хихикает)
МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Лизанька, я запрещаю тебе смеяться над всякими пошлостями!
ШУЛЛЕР: Если вы, мамаша, считаете, что Лизаньке вредно слушать анекдоты, то я могу побеседовать и о чем-нибудь более возвышенном – например, о творчестве Хемингуэя.
ЛИЗА: Убиться об стенку!
МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Лизанька, ты видишь теперь, что этот хам и грубиян совсем тебе не пара?
ЛИЗА: Пока я вижу, маменька, что он не нравится тебе, а вот нравится ли он мне, я еще не решила.
ШУЛЛЕР (пощипав усы): Буду надеяться на положительное решение этого вопроса.
ЛИЗА: Только не надо про Хемингуэя, а?
ШУЛЛЕР: Ладно, не будем про Хемингуэя. А жуткие истории вам нравятся?
ЛИЗА: До жути!
ШУЛЛЕР: Тогда – слушайте…
МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА (сама с собой): Хемингуэй и квартира в новом доме – вполне приличные условия для моей Лизаньки, особенно если вспомнить, что она и сама не подарок… (вздыхает) Ох, не подарок!
(Подходит грустная Анна, вслед за нею – Владимир, покрытый синяками, ссадинами и кусками пластыря и под конвоем доктора Штерна)
ВЛАДИМИР (радостно): Анечка! (хочет кинуться ей навстречу, но Штерн ловит его за локоть)
ШТЕРН: Молодой человек, вспомните о нашем уговоре: вы не делаете попыток к бегству, а я не надеваю на вас смирительную рубашку.
АННА (ахает): Смирительную рубашку?!
ВЛАДИМИР (разводит руками): Увы, Анечка, я социально опасный тип и должен содержаться под стражей.
АННА: Какой ужас! Володя, скажите, я могу вам чем-нибудь помочь?
ВЛАДИМИР: Спасибо, Анечка, вы мне уже помогли. Я никогда не забуду вашего благородного поступка, вашего самопожертвования… (целует ей руку) И поверьте, это не пустые слова!
АННА: Я вам верю… (нежно проводит ладошкой по фиолетово-зеленому фингалу у него скуле) Очень больно?
ВЛАДИМИР (трется щекой о ее руку): Уже нет…
(Из домика правления выходит Иван Иваныч, облаченный в черную судейскую мантию, из-под которой видны босые ноги в шлепанцах. Гришка вытаскивает на крыльцо стол)
ПОЛИНА: Встать! Суд идет!
ИВАН ИВАНЫЧ: Уже пришел. Граждане члены кооператива, занимайте ваши места!
ШТЕРН (оттаскивает Владимира от Анны): Все-все, свидание окончено!
(Присутствующие рассаживаются по скамейкам. Подходят опоздавшие: Катерина в соломенной шляпке, Миша с забинтованной головой, Забалуев в мешковатых штанах на подтяжках)
ИВАН ИВАНЫЧ (звенит в колокольчик): Объявляю заседание суда открытым!
МИХАИЛ: А почему скамья подсудимых пустая?
(Владимир, Саша и Андрей с понурым видом садятся на отдельно стоящую скамейку)
МИХАИЛ: И пусть жена господина Романова туда же сядет, а то я на нее за проломленный череп в настоящий суд подам!
КАТЕРИНА: К твоему сведению, я больше не жена господина Романова, и денег он мне при разводе не оставил! (показывает средний палец) Так что обогатиться за счет иска у тебя не получится!
МИХАИЛ (просияв): Ты развелась с этим старым кренделем?
КАТЕРИНА: Нищих мастеров холодильного дела это совершенно не касается!
ИВАН ИВАНЫЧ (звенит в колокольчик): Отставить прения не по делу! Полина, оглашай документ!
ПОЛИНА (читает): «Заявление от группы жительниц деревни Завалинка. Мы, нижеподписавшиеся, жалуемся на двух дачников из вашего кооператива, которые учинили в нашей тихой деревне погром, сломали плетень у Татьяны Хворостовой, искали какого-то Вовку, шумели и мешали нашим детям спать».
(Ропот среди слушателей)
МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: Мой Андрюша попал под дурное влияние. (сокрушенно вздыхает) Ах, в недобрый час я взяла к себе этого дачника! (неприязненно косится на Владимира)
ЗАБАЛУЕВ: Сечь хулиганов принародно, спустить с них шкуру!
(Анна всхлипывает и утирает глаза белым платочком)
ИВАН ИВАНЫЧ: Нуте-с, что вы на это скажете, граждане подсудимые?
САША: Мы ходили друга выручать!
АНДРЕЙ (виновато): Мы думали, что его этот деревенский терминатор в колодце утопил…
ИВАН ИВАНЫЧ: Я вам покажу, как портить отношения с окрестными жителями! Знаете, чего мне стоило уговорить их не подавать заявления в милицию?! Теперь придется выкупать у них землю под новые участки по двойной цене!
ЗАБАЛУЕВ: А кто починит мой разгромленный крольчатник?
САША: Вот у кроликов мы Вовку точно не искали!
МАРЬЯ АЛЕКСЕВНА: Может, вы скажете, что и заборы черной краской разрисовали не вы?
ВЛАДИМИР (ворчит): Валяйте, вешайте на нас всех собак…
МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА: До вашего здесь появления, молодой человек, никаких безобразий не было! Да если б я знала, какой вы за негодяй, на пушечный выстрел бы не подпустила вас к моей даче! Таких, как вы, надо изолировать от нормальных людей за колючей проволокой! В концлагере!!!
ЗАБАЛУЕВ (потрясает кулаком): Мочить в сортире!
АННА (тихо): Какие они все злые, безжалостные… готовы растерзать бедного Володю… (с жалостью смотрит на Владимира) А мне так хочется обнять его, приласкать… но вдруг он меня не любит? (всхлипывает, но тут же решительно вздергивает красивый носик) Ничего, моей любви хватит на двоих!
ЗАБАЛУЕВ (пытаясь свистнуть беззубым ртом): Ворюг – на мыло!
САША: Дедок, а ты не слыхал про презумпцию невиновности?
ЗАБАЛУЕВ (озадаченно чешет лысину): Это чего еще за фигня?
САША: А это такая фигня, что пока вину мою и моих друзей суд не докажет, никто не имеет права нас ворами называть!
ЗАБАЛУЕВ: Ах ты, паразит! Да мы ж с Иванычем тебя в моем неводе из реки выудили! Да я ж тебя собственными руками по голой заднице крапивой стегал!
(Народ громко смеется)
ИВАН ИВАНЫЧ (звенит в колокольчик): Отставить смех! (достает из-под стола двое джинсов и показывает их Владимиру и Андрею) Ваши штаны? (оба кивают) Значит, вы подтверждаете факт вашего пребывания в ту ночь рядом с местом, где гражданин Забалуев ставит сети?
САША: А у гражданина Забалуева, между просим, есть лицензия для отлова рыбы? А то ведь, если без лицензии, это браконьерством называется и карается…
ИВАН ИВАНЫЧ: Подсудимый, захлопни глотку! (пьет минералку) Ну и жара опять! Значит, факт кражи рыбы можно считать доказанным…
ЛИЗА: И ничего не можно! Когда мы до этих сетей добрались, они уже были пустые!
АНДРЕЙ: Лизок, мы же договорились, что тебя с нами не было!
ЛИЗА: А я товарищей в беде не бросаю!
МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА (в ужасе): Лизанька, ты воровала рыбу у Андрея Платоновича?!
ЗАБАЛУЕВ: Пусть и эта негодница садится на скамью подсудимых!
ШУЛЛЕР (встает): Никому никуда садиться не нужно! Сети Андрея Платоновича обобрал я. (протягивает Забалуеву несколько купюр) Это вам компенсация за вашу рыбу.
ЗАБАЛУЕВ (шелестит бумажками): Мало!
ШУЛЛЕР: Хватит, на городских рынках закупщики больше не дают. (обращаясь к собравшимся) И заборы кузбасс-лаком разрисовал тоже я, то есть не я сам, а два шалопая по моему наущению, в чем я чистосердечно каюсь и готов возместить дачникам принесенный ущерб. Однако все эти шутки я проделал вовсе не потому, что отпетый хулиган, а потому что хотел отплатить за тот нелюбезный прием, который мне оказали в день моего приезда в ваш кооператив. Понимаю, что перегнул палку, прошу у вас у всех прощения и надеюсь, что дальше мы жить, как добрые соседи. (все ошарашены)
ЛИЗА (с восторгом): И ты все это сумел провернуть?! Я думала, что ты зануда, а ты – потрясный мужик! (бросается Шуллеру на шею)
ЗАБАЛУЕВ (фальцетом): А кто сломал мой крольчатник?!
КАТЕРИНА (встает): Я! Не хочу уступать Карлу Модестычу в благородстве и чистосердечно каюсь, что проломила пол в крольчатнике Андрея Платоновича, уж больно он был трухлявый…
ЗАБАЛУЕВ: Кто трухлявый?! Я трухлявый?!
НАТА (тоже встает): И пол в вашем сарайчике тоже. Простите нас, дедушка, что мы устроили у вас такой погром, но мы искали капкан…
ЗАБАЛУЕВ: Вы еще и капкан у меня украли?!
ПОЛИНА: У вас капкан, а из гаража Ивана Иваныча – циркулярную пилу.
НАТА: Но у нас есть смягчающие вину обстоятельства.
ПОЛИНА: Да, мы хотели проучить одного жука!
КАТЕРИНА: Колорадского!
ПОЛИНА: Хуже колорадского! (указывает пальцем на Владимира) Вот из-за этого хмыря две семьи разбились: Катьку и Анютку мужья бросили! А сколько он еще бед мог натворить, если бы мы с подругами его не тормознули? (Владимир с виноватым видом теребит распухшее ухо)
КАТЕРИНА (Мише, радостно): Ты развелся со своей альбиноской?
МИША (усмехнувшись, складывает руки на груди): Нищих разведенок это не касается!
ИВАН ИВАНЫЧ (трясет колокольчиком): Отставить разговоры не по теме!
НАТА: Тогда продолжаю каяться. Андрей Платоныч, помните, как-то ночью неизвестные злоумышленники попользовались вашим водопроводом? Так вот, это были мы с Анютой… А еще три дня назад мы с девочками под виски с коньяком поджарили на барбекю двух ваших кроликов…
ЛИЗА: Раз пошла такая пьянка… (Шуллеру) Это я шины на твоем джипе проколола.
ШУЛЛЕР (ухмыляется): Я тебя тоже люблю.
ИВАН ИВАНЫЧ (разводит руками): Хоть весь кооператив на скамью подсудимых отправляй!
АНДРЕЙ: Тогда, может, нас отпустите? А то все на одной скамье не поместятся.
ВЛАДИМИР: Мы с удовольствием освободим место для других.
ПОЛИНА: Сашку и Андрюшу можно отпустить, а этого жука – ни в коем случае!
КАТЕРИНА: Да, его навечно нужно на скамье подсудимых оставить!
ЛИЗА: Приклеить на клей «Момент»!
ПОЛИНА: Гвоздями прибить!
НАТА: И покрасить кузбасс-лаком – пусть изображает статую Командора, тьфу, дон Жуана!
АННА (не выдержав): Почему вы такие злые?! Володя вам ничего плохого не сделал, вы сами из-за него в драку лезли! Он просто добрый и общительный, а с Мишкой я бы и без него развелась! И Катя бы со своим мужем развелась, потому что ни капельки его не любила!
ВЛАДИМИР: Милые… то есть дорогие… (откашлявшись) Уважаемые девушки! Врать не буду, я приехал сюда весело провести время, и когда познакомился с вами со всеми на пляже, решил, что с развлечениями проблем не будет. Мое заблуждение дорого мне обошлось (потирает подбитый глаз), а в общем, я рад, что в наше прагматичное время существуют еще на свете целомудренные девушки (кланяется дамам) и верные друзья (жмет руки Саше и Андрею). Если же я кого сильно обидел, прошу меня простить.
АННА (умоляюще): Простите его, пожалуйста!
ПОЛИНА (махнув рукой): Ладно, пусть живет!
НАТА: Я на Вольдемара тоже зла не держу. В конце концов, он помог мне сорокаведерную бочку воды натаскать.
ЛИЗА: А мне огурцов для окрошки нарвал.
ПОЛИНА: Катька, а ты что скажешь?
(Катерина с Мишей целуются на задней скамейке, закрывшись соломенной шляпой)
АННА: Катенька тоже не сердится! (все смеются)
САША: Ну, Вован, повезло тебе с адвокатом!
ВЛАДИМИР (крепко обнимает Анну): Нет, мне просто повезло. На всю жизнь, Анечка?
АННА (жмурится от счастья): На всю жизнь!
АНДРЕЙ (раздает девушкам остатки цветов): А потом еще подарю по номеру журнала со статьей про мой феномен!
САША (взобравшись с ногами на скамейку): Эгей, народ! Есть предложение отпраздновать мою с Натой помолвку на нашей даче, пока батя в городе!
(Все радостно аплодируют и верещат «ура!»)
ЗАБАЛУЕВ (пытаясь перекричать всеобщий шум): Я требую, чтобы мне заплатили штраф за разрушенный крольчатник!
ШТЕРН: Марья Алексеевна, может быть, пока молодежь веселится на мальчишнике, или как его там, вы пригласите меня на чашечку чая?
МАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА (кокетливо улыбается): А к чаю найдется и коньячок!
ИВАН ИВАНЫЧ (стягивая с себя судейскую мантию): Однако, пора сходить в баньку, освежиться…
ПИСАРЕВ (выглядывает из кустов): А по-моему, уже пора заканчивать!
ИВАН ИВАНЫЧ: В таком случае, объявляю - КОНЕЦ!
Тем, кто слушал - холодец