Отправлено: 19.01.13 19:27. Заголовок: "Меч и роза" - пьеса

Название игры: Меч и роза

Фрагмент летописи о нравах испанской высшей знати середины ХVI века, с элементами жизненной корриды.

Работа над сюжетом: Роза, Gata, Светлячок, Царапка

Иллюстрации: Gata

Переработка игры в пьесу: Царапка

Действующие лица и исполнители:

Дон Алехандро Христофор де Фаль, герцог Бенедорфе - Gata
Дон Серхио Дементес, граф Писарро, племянник герцога – Светлячок
Ольхита Калиноза де Арагон, дочь вице-короля Арагона – Роза
Барбара де ла Вега, дуэнья – Светлячок
Фрай Валдомиро де Корфо-и-Вано, член трибунала святой инквизиции в г. Толедо – Царапка
Фрай Андрес де Заба-и-Луя, помощник фрая Валдомиро - Царапка
Донья Мария Агнеса де Ачара, вдова маркиза Педро Мигеля Долговареса - Gata
Мария ди Медичи, флорентийская изгнанница - Роза
Донья Софонисба, младшая дочь маркизы Долговарес - Gata

Картинки кликабельны.

 Отправлено: 19.01.13 19:31. Заголовок: Дон Алехандро Христо..

Дон Алехандро Христофор де Фаль, герцог Бенедорфе



Имеет еще два десятка графских и герцогских титулов, которые здесь опустим ради экономии места, кастильский гранд из числа имеющих высшую привилегию - говорить с королем и получать его ответы с покрытой головой. Подростком был отдан родителями в военно-монашеский орден Алькатравы, где благодаря незаурядным способностям быстро сделал карьеру. Когда умер бездетным младший брат, любимчик родителей, взял под управление все многочисленные вотчины семьи. Участвовал в войне Коньякской лиги и трех последних итальянских войнах, сражался против берберийцев. В магистры Ордена был возведен еще императором Карлом V, пользуется доверием его сына - короля Филиппа II, насколько этот подозрительный монарх вообще способен кому-то доверять. Установил в Ордене жесткую дисциплину, сурово пресекает воровство, пьянство и прочие бесчинства. Трех местечковых командоров, пытавшихся подать на него жалобу королю, заставил эту жалобу съесть без вина и оливкового масла. Самоуверен, никого не боится и не слушает ничьих советов. При слове «инквизиция» презрительно пожимает плечами. Чужд нежных привязанностей, кроме единственного племянника, сына покойной сестры. Доволен, что сумел воспитать в мальчишке главное – тот не трус и не подлец, а остальное облетит, как штукатурка с фресок в главной часовне Ордена (богомаз уже огреб по первое число и судорожно вбивает в новые краски побольше яиц).
Увлечения – шахматы и соколиная охота.

Приложения:

Портрет кисти Тициана, подарок императора Карла V за битву при Мюльберге


Меч работы лучших толедских мастеров – подарок короля Филиппа II

 Отправлено: 19.01.13 19:33. Заголовок: Донья Ольхита Изабел..

Дон Серхио Дементес, граф Писарро



Племянник герцога де Бенедорфе по материнской линии. Красавчик. После смерти родителей остался под опекой дяди, не склонного к сантиментам и педагогическому благодушию. Строгое, военное воспитание герцог компенсировал привязанностью к родной кровиночке. Кровиночка рос любознательным и начитанным шалопаем. За каждый подзатыльник от тяжелой руки родича дополнял парадный портрет дядюшки в доспехах верхом ослиными ушами. Особенно герцог оценил, когда Серхио в творческом азарте изобразил коню вымя. Летели годы. Результат блестящего воспитания: воин, поэт, гуляка, выпивоха и любимец женщин. По завещанию родителей до женитьбы не может вступить в права немалого наследства и транжирит ежемесячное содержание, назначенное дядей. К чему жениться, если женщины выпрыгивают из юбок стоит им только подмигнуть, а ты наследник самого герцога де Бенедорфе, магистра и бла-бла?! Единственная и неизменная страсть графа Писарро – это коррида.

 Отправлено: 19.01.13 19:35. Заголовок: Дон Валдомиро де Кор..

Донья Ольхита Изабель Мерседес де Калиноза Арагонская



Единственная дочь вице-короля Арагона. Воспитана, как подобает её положению: музицирует, танцует, говорит на нескольких языках, прекрасно держится в седле, умеет вести светские беседы, вышивает и т.п. Вице-король, занятый политическими интригами, и мать, помешанная на религии, не слишком много времени уделяли девочке, окружив ее лучшими педагогами и положившись на заботу дуэньи. В их обязанность входило воспитать образованную и послушную будущую жену и мать для политически выгодного брачного союза . Однажды, в редкие минуты отцовства, играя с дочерью в шахматы, Калиноза прозрел – перед ним сидела красавица с характером, которой палец в рот не клади. Тут же были предприняты запоздалые попытки обуздать строптивый нрав наследницы, и донью Ольхиту отвезли цистерианский женский монастырь Санта-Лусия в Сарагосе. Через нескольк лет мать-настоятельница сдалась – переупрямить гордячку и заставит делать что-то против её воли было невозможно. Калиноза понял, что с таким же успехом он может высечь собственный портрет и вернул дочь домой под замок.

Папуля доньи Ольхиты

 Отправлено: 19.01.13 19:49. Заголовок: Донья Мария Агнеса д..

Барбара де ла Вега



Дуэнья при дворе Арагонского вице-короля с колыбельного возраста доньи Ольхиты. Жизнерадостная, любвеобильная обжорка и пышка. Внебрачная дочь кастильского служилого дворянина, павшего геройской смертью во время военного похода армии Карла V. Не замужем по причине всего выше перечисленного. В cвоенравной воспитаннице души не чает. Потакала капризам и желаниям, покрывала шалости, защищала, по каждому чиху созывала врачебный консилиум, короче, баловала как могла. Когда юную Ольхиту отдали в монастырь Санта-Лусия для надлежащего ее происхождению и положению образования и воспитания, несколько лет безутешно рыдала от тоски по «моей голубке» в разнообразных позах на груди овдовевшего Калинозы. Треск монастырских стен от нашествия армии поломников мужского пола, мечтающих хоть одним глазком взглянуть на «арагонскую розу», долетел до ушей вице-короля. Инфанту вернули во дворец под опеку непомнящей себя от радости дуэньи и вооруженной охраны.

Из семейного альбома. Барбара с маленькой доньей Ольхитой.

 Отправлено: 19.01.13 19:50. Заголовок: Кликабельно http://s..

Дон Валдомиро де Корфо



Родился в знатной и богатой семье. Его предки сражались с маврами. Юноша учился, как подобает, военному искусству, служил во Фландрии и несколько лет вёл себя, как обычные офицеры – был отважен в бою и гулял напропалую на отдыхе. Однажды попал в засаду, где потерял друга, а сам выжил чудом – пуля попала в распятие на его груди. Дон Вольдемаро, потрясённый горем, счёл своё спасение знаком свыше, и ушёл с военной службы, дабы посвятить себя Богу. Поступил в университет, готовясь принять обет. Пламенно возненавидел врагов короля и святой Церкви, особенно тайных – за что его приметили инквизиторы и взяли на службу. Дон, теперь фрай Валдомиро с рвением взялся за новое дело, честно блюдя обеты. Воспитание сказывается на его манерах – с мужчинами он учтив, но чуть надменен, с женщинами – любезен, хотя держится отстранённо. В Святую инквизицию поступил донос о том, что дон Алехандро де Бенедорфе вольно высказывается о политике герцога Альба во Фландрии, главное – сочувствует еретикам, уничтожаемым герцогом беспощадно, и на фрай Вольдемаро, как на человека благородного происхождения и бывшего военного, была возложена деликатная миссия проверить слухи – кого попало не пошлёшь к такому высокопоставленному подозреваемому. Действовать прямо – не стиль Святого суда, тем более с сильными мира сего, так что официальный повод расследования – некоторые имущественные разногласия между инквизицией и орденом, магистром которого является дон Алехандро.

 Отправлено: 19.01.13 19:57. Заголовок: http://s020.radikal...

Донья Мария Агнеса де Ачара



Вдова маркиза Педро Мигеля Долговареса. Замуж была выдана очень рано, благодаря чему, имея трех взрослых детей, остается всё еще относительно молода и недурна собой. Восемь лет назад потеряла супруга, подавившегося оливкой за обедом, с тех пор каждый год, в день его памяти, раздает толедским нищим несколько мешков оливок, за что снискала прозвище сеньора Асейтуна (маслина).
Педро Андреас, первенец и любимец, делает карьеру при дворе, это требует много денег, поэтому мать возлагает большие надежды на брак сына с обещанной ему в колыбельном возрасте наследницей графа де Калинозы. Старшая дочь сбежала в Америку с португальским идальго Мигелем Репьяишем.



Младшую дочурку, вообразившую себя Софонисбой Ангисоллой (итальянская художница), мать заперла в монастырь.



Оказывает покровительство дальней родственнице покойного мужа, флорентийской изгнаннице Мари Медичи, которая покорно отдает «тетушке» всё, что ей не слишком регулярно присылают из Италии. В последние месяцы, надо сказать, не присылали ничего, но маркиза Долговарес скрепя сердце терпит приживалку, так как от этих Медичи всего можно ждать – сегодня они изгнанники, завтра снова при славе и богатстве, а то еще и яду в любимое кушанье добавят.



Тщательно скрывает ото всех, даже от духовника, страсть к некоему кабальеро, оставшемуся хладным к ее чувствам.

 Отправлено: 19.01.13 20:00. Заголовок: Фаль Дон Алехандро:..

Мария ди Медичи

(Maria Romola di Ferdinando de' Medici) Из рода флорентийских Медичи, банкиров, ростовщиков, торговцев и покровителей искусств. Ревностная католичка. Двоюродная племянница Екатерины Медичи, королевы Франции. Правнучка Лоренцо Медичи, прозванного Великолепным. Для одного из карнавалов Лоренцо сочинил песенку, полюбившуюся жителям Флоренции:
О, как молодость прекрасна,
Но мгновенна. Пой же, смейся!
Счастлив будь, кто счастья хочет,
И на завтра не надейся.
Печальное "завтра" для семьи наступило с появлением в городе Саванаролы. Не без его влияния Пьеро Медичи, дед Марии, был низложен жителями Флоренции и бежал в Рим. Медичи несколько десятилетий не возвращались во Флоренцию. А когда вернулись, оказалось, что история их ничему не научила. Опять они непременные участники переворотов. В скорости случилось и «послезавтра»: враждебная Медичи семья Пацци подняла вооруженный мятеж. Наступило тяжелое и кровавое время, и братья Марии решают спрятать ее от греха подальше в Испании. Мария тоскует по любимой Флоренции приживалкой в доме дальней родни Долговаресов.

До приезда в Толедо и после:

 Отправлено: 19.01.13 20:07. Заголовок: Комната герцога. Утр..

Фрай Андрес де Заба-и-Луя



Родовит, но предки его подвязались больше при казначействе, чем на войне. После очередной ревизии вовремя бросился под покровительства Святого суда. Отличился в розыске и конфискации имущества еретиков, но подозревается в излишнем усердии при обеспечении благоденствия одной милой синьоры, пятеро ребятишек которой числятся детьми её давно уехавшего в Америку мужа. По этой причине назначен не главным, а помощником в серьёзном расследовании благонамеренности дона магистра Алехандро. Тайно уязвлён второстепенностью своей роли при знатном и фанатичном мальчишке.

 Отправлено: 19.01.13 20:09. Заголовок: Комната Ольхиты За у..

Донья Софонисба Эухения де Ачара-и-Долговарес



Младшая дочь маркизы доньи Марии Агнесы.
С детства любила рисовать, портила стены в доме и уроки по чистописанию. Став старше, в рисовании находила отдушину от тирании матери. Не осуждает сестру, которая сбежала из дома-тюрьмы хоть с бедным, зато любимым человеком, и втайне презирает брата, который шагу не сделает без материнского согласия, но любит всех троих, как и положено доброй дочери и сестре. Несколько месяцев провела в монастыре, куда мать ее отправила в ответ на просьбу о позволении взять несколько уроков живописи у Антонио Моро. Поначалу с энтузиазмом взялась расписывать фресками монастырские стены, но вскоре поняла, что церковная живопись - это не то, о чем она мечтала. Услышав, что магистр Ордена Алькатравы прогнал художника, напортачившего с росписью, удрала из монастыря, переодевшись юношей. Надеется вскоре заработать на вожделенные уроки у маэстро живописи.

 Отправлено: 19.01.13 20:10. Заголовок: Замок Фаль Барбара: ..

Кликабельно


Перевод со старо-испанского
Испания. 1560-е годы. Вице-король Арагона граф Хуан Карлос де Калиноза де Арагон за годы правления автономией умудрился вызвать неприязнь всей местной знати и прочего населения непомерными налоговыми поборами по поводу и без, в т.ч. дорожной пошлиной за пересечение границы. В Мадрид к королю Филиппу II полетели депеши с жалобами и доносами. Почувствовав мягким местом, что вокруг сгущаются тучи, Калиноза, прежде планировавший выдать дочь за Санчо Наваррского,



решает заручиться поддержкой авторитетной фигуры при мадридском дворе, имеющей влияние на короля Филиппа – магистра рыцарского ордена Алькатравы, кастильского гранда герцога де Бенедорфе, который в это время прибыл в Сарагосу, столицу Арагона, по делам своего ордена. Историческая справка: жители разных областей недавно объединенного королевства друг друга, мягко скажем, не жаловали. Арагонцы считали соседей невежественными грубиянами, кастильцы же арагонцев – напыщенными гордецами. Но, когда земля горит под ногами, в ход идут соображения высшего порядка. Наступив на горло собственной спеси, Калиноза отдал руку единственной дочери и наследницы доньи Ольхиты племяннику герцога де Бенедорфе – графу Писарро. Мнения молодых людей, как водилось в то время, никто не спрашивал. Тут же подписали брачный договор, утрясли вопросы приданого (2 торговых города, несколько замков, пастбища, три повозки сундуков с золотыми дублонами, не считая серебряной посуды, драгоценностей, мехов и мебели-текстиля), и герцог обручился за племянника, даже не поинтересовавшись, хороша ли собой девушка. На другой день после объявления о помолвке герцог с кортежем невесты, свитой, прислугой и вооруженной охраной направился в сторону своего замка Фаль в Кастилии…

 Отправлено: 19.01.13 20:29. Заголовок: Утро в Толедо Дон С..

Толедо

Таверна «Рассвет мертвецов» в Толедо. Ранее утро. Друзья-собутыльники в отключке. Граф Писсаро единственный, кто шевелится после бурной ночной пирушки.
Дон Серхио: (пристроил лист на спине друга и пишет, обмакивая перо в услужливо пододвиную хозяйкой таверны чернильницу)
"Коль сам Господь велел сеньорам
Достойно проживать в запое,
Не мне на них глядеть с укором,
Я, промолчав, глаза закрою.
Всем нищим счел он за благое
Навеки подарить терпенье,
А кто ни то и ни другое,
Тем хлеб, соленья и варенья.
Для них просверлят дырку в бочке,
Сготовят соус, крем собьют,
Вкрутую, всмятку и в мешочке –
Они любые яйца жрут.
Они не каменщики тут,
Кто тяжко вынужден трудиться,
Но вовсе не почтут за труд
Без виночерпия напиться".

(Появляется ординарец весь в мыле и передает письмо от герцога де Бенедорфе.)
Дон Серхио: О, чёрт, ик, дядя задумал меня женить! Не было печали. На арагонке. Да они все уродины и ломаки. Не бывать этому! (шлепнув по попке хозяйку таверны, восьмерками выходит на улицу, вскочил в седло и рванул в сторону городских ворот Толедо)
(Примечание: Здесь и далее стихи классиков Европы. Серхио будет собирательным образом поэтов Средневековья)

Толедо. Дом Долговаресов

Донья Мария Агнеса: (В отвратительном настроении - земля слухами полнится, и скорая свадьба племянника герцога Бенедорфе с дочерью вице-короля Арагона уже не секрет; отхлестала по щекам камеристку, любимую карлицу прогнала на кухню) Maldito Калиноза! (портрету покойного мужа) Ты должен был взять с него письменное обещание, Педрильо! Где мне теперь искать невесту для нашего Андресито? Все знатные и богатые разобраны еще в пеленках! (велит всхлипывающей служанке подать мантилью и позвать донну Марикилью - они идут в церковь) Никакого от нее проку, пусть хоть помолится, чтобы новый жених нашей Ольхиты провалился в ад! Или хотя бы утонул в Тахо.
Донна Мария: (вздохнула и закуталась в плащ - из Флоренции и сегодня нет ни писем, ни денег, поспешила к донье Марии Агнесе) Доброе утро, тётушка. Как себя чувствует ваша печень?
Донья Мария Агнеса: Вашими молитвами, Марикилья. (окидывает родственницу холодным взглядом) Вы носите слишком светлые платья, дитя мое. Если у вас нет денег на новое, я велю перешить вам два моих, они почти не поношены, и будут вам к лицу.
Донна Мария: (под взглядом тетушки вся сжалась, лепечет) Благодарю, но у меня есть деньги... Будут. (мысленно прикинула что из украшений можно заложить у ростовщика) В Италии темное надевают только, когда траур. (почти выкрикнула в волнении) А мои братья живы!
Донья Мария Агнеса: (с уксусной улыбкой) В Испании темное надевают только самые знатные дамы.
Донна Мария: (жалкая попытка куснуть в ответ родственницу) А самые знатные дамы Италии надевают только то, что красиво.
Донья Мария Агнеса: (про себя) Когда она, наконец, туда вернется?

Толедо. Главный собор

Фрай Андрес: (перед поездкой в Фаль улаживает свои дела в соборе Толедо - принять дары, дать советы о том, какие дары и, главное, сколько, угодны святой Церкви и инквизиции, читает доносы: «У соседа кошка родила чёрных котят! Нет ли здесь богохульства». Вздыхает) Что возьмёшь с кошки! И хозяин у неё - голодранец!
Донья Мария Агнеса: (подталкивает Мари к распятью) Помолитесь пока за здоровье ваших братьев.
Фрай Андрес: (медовенько улыбается вошедшей в храм донье Марии Агнессе) Доброе утро, дочь моя, доброе утро, добродетельная сеньора, драгоценная донья Мария Агнеса!
Донья Мария Агнеса: Доброе утро, отец Андрес! (целует воздух в пяти сантиметрах от его руки) Уделите мне несколько минут для исповеди. (уединяется с ним в одном из боковых нефов)
Донна Мария: (пока тетушка не видит, бочком к выходу из церкви – можно успеть продать нитку жемчуга)
Донья Мария Агнеса: (исповедавшись в каких-то пустяках, прикладывает кружевной платочек к глазам) Бедняжка Марикилья, я так переживаю о ней... (проникновенным голосом) больше, чем о родных дочерях. Пекусь о ее благе, не покладая рук, но что я могу, скромная вдова... Марии нужен муж, который бы любил ее и защищал. Нет ли у вас кого на примете, отец Андрес?
Фрай Андрес: Добрая Вы душа! (вздыхает, думая, что ему с этого получится поиметь). Ваша подопечная, конечно, девица набожная, скромная и благородная... осталось уточнить сущий пустяк - туфельки к свадьбе она купит сама или нужно позаботиться жениху? (смотрит с невинным взором, не сомневаясь, что его поймут правильно).
Донья Мария Агнеса: (поведя бровью - знает, с кем имеет дело) Не босиком же к алтарю идти. Когда бы с Божьей помощью (перекрестившись) мне удалось устроить счастье Марии, Господь нашел бы во мне щедрую благодарительницу. (вздохнув) А ведь как бывает - взять хоть дона Серхио Писарро, племянника сеньора магистра... женится на арагонке, невесть какого нрава, обречет себя на несчастную, быть может жизнь... (снова вздыхает и крестится) Когда б Господь подсказал ему путь к счастью...
Фрай Андрес: (в курсе прежних семейных планов доньи Марии Агнесы, схватывает на лету). Да-да-да такой приятный молодой человек! И, представьте себе совпадение, я уезжаю сегодня в Фаль. Быть может, у Вас появятся срочные дела ко мне, придётся совершить маленькое путешествие. (ухмыляется) тем, кто спрашивает инквизитора, откроют любые двери.

Дорога в Фаль

Барбара: (сидит в карете напротив доньи Ольхиты и радостно обозревает в окно пейзажи Кастилии, где она не была уже лет двадцать) Ах, нет ничего краше Кастилии! А какие здесь мужчины! (подмигивает инфанте и тут замечает, что девушка за всю дорогу не проронила ни слова) Голубка моя, сеньорита, к чему печалиться? Чужие языки донесли, что граф Писарро - знатный красавец!
Донья Ольхита: (откинула вуаль) Мне нет никакого дела до того, красавец он или рябой! Не могу простить отцу, что он отдал меня какому-то кастильцу и мнения моего не спросил.
Барбара: (вздохнула) Такова наша женская доля. (но долго печалиться не умеет, смеется) Можно повернуть это дело в свою пользу и многое приобрести. Когда жених увидит мою ласточку, он с рук будет есть и ножки целовать, а вы - крутить им, как захотите.
Донья Ольхита: (откинулась на подушки и опустила вуаль) Утраченные иллюзии - это тоже ценное приобретение.
Дон Алехандро: (Едет впереди длинного каравана карет и повозок с приданым, справа блестит серебряная лента реки Тахо; доверенному дворянину) Фомпедроса, сообщи сеньоре, что через несколько часов мы достигнем замка Фаль.
Донья Ольхита: (какой-то кастилец попытался сунуть нос между занавесками в окно кареты, но верный охотничий пес его облаял и попытался цапнуть, кастилец не успел открыть рот и ретировался)
Барбара: Ихи-хи-хи! (хохочет всем пухлым телом) У нашего пёсика тоже арагонский нрав.
Дон Алехандро: (вернувшемуся с виноватым видом Фомпедросе) Не захотела тебя слушать? (усмехнувшись) Надеюсь, с моим племянником она будет полюбезнее.
Дон Серхио: (Скачет впереди ординарцев и слуг под развевающимися штандартами с фамильными гербами. Дорога из Сарагосы в Толедо, которая идет через Фаль - одна, поэтому вскоре показался арагонский кортеж. Подъезжает к дяде, который монументом самому себе возвышается в седле) Дядя, я требую объяснений, ик... (еще не протрезвел и старается дышать в сторону)
Дон Алехандро: (узрев племянника, нахмурился) Почему ты здесь, Чеко? Разве я не велел тебе подготовить всё к встрече в замке? (ветерок доносит букет ароматов отнюдь не роз, протягивает суровую длань в грубой кожаной перчатке и выкручивает любимому племяннику ухо) Прочь отсюда, пока я не освежил тебя в реке!
Дон Серхио: (вывернулся из железной лапы герцога) Да, я пил! Пил за ваше здоровье, дядюшка. Пил так, что вы теперь бессмертны! И чем вы меня отблагодарили за любовь и преданность? Подсунули какую-то каракатицу ростом с табурет, толстуху с оспой на все лицо?
Дон Алехандро: (слушает племянника с бесстрастным лицом)
Дон Серхио: Дядя, я хочу ее видеть. Сейчас же. Лучше умереть от ужаса до первой брачной ночи.
Барбара: (одним глазом обозревает из-за зановесок обстановку с открытым ртом) Прискакал ваш жених, донья Ольхита. Копытами бьет от нетерпения. Поглядите сами, такой голубок!
Дон Алехандро: (племяннику) Ты собираешься брать невесту приступом, как Родриго Понсе де Леон - Гранаду? (подзывает четырех рыцарей из свиты – меньше с племянником не справятся) Доставьте сеньора Серхио в замок и проследите, чтобы он к нашему приезду выглядел, как подобает счастливому жениху.
Донья Ольхита: (кортеж остановился, до девушки долетела перебранка между баритоном и тенором, слушает и начинает закипать) И не подумаю cмотреть на кастильского увальня со следами беспробудного пьянства и умственного отдыха на лице! (щеки залил румянец) Каков наглец! Я все сделаю, но постараюсь обручальное кольцо ему в гроб положить. А сейчас мы его проучим. (подмигнула дуэнье)
Барбара: (через минуту в окне кареты появилась изящная ручка в кружевной перчатке с фамильным перстнем Калинозы, а над ней между занавесок жизнерадостное лицо дуэньи с улыбкой в обе щеки и щербиной посреди рта, кружевная ручка подперла три подбородка, и Барбара почпокала на графа ресницами) А вот и я, мой сладкий голубок!
Дон Серхио: (побелел) О, чёрт, ей лет сто. Мне столько не выпить! (обернулся к герцогу) За что, дядя?! (снова чертыхнулся, вскочил в седло и умчался)
Донья Ольхита: (тихонько рассмеялась в ладонь)
Дон Алехандро: (глянул вслед племяннику уже не так сердито, в усах промелькнуло даже что-то похожее на улыбку - юнца надо было проучить, ничего, тем приятнее будет встреча; даже если дочка Калинозы лицом похожа на отца, сложение у нее, насколько позволяли судить мантилья и двадцать слоев парчи, вполне отвечает поэтическому складу души Серхио; подъехав к карете, Барбаре) Передайте вашей госпоже, что я оценил ее шутку, и пусть не взыщет на шутку моего племянника. Он добрый малый, и еще сумеет ее очаровать. (делает знак кортежу двигаться дальше)
Барбара: (падает на подушки с глазами - блюдцами, пухлые ручки прижаты к груди) Какой мужчина!
Донья Ольхита: Раз в жизни и осел делает ход конём. (удивленно моргнула ресницами) Если тебе понравился мой жених, можешь забрать его себе.
Барбара: (замахала ручками) Бог с тобой, ласточка моя, я говорю о сеньоре герцоге. Вот это настоящий кабальеро! (на глазках появилась томная поволока) Выносливый, поди. Не юнец, который позвенел бубенцами, вжик-вжик и уснул. Они в своих рыцарских орденах всё граали ищут. Невдомёк, что самый священный грааль, он у женщины между ног располагается. Уж я бы его светлости свой граальчик даром подарила.
Донья Ольхита: (густо покраснела, но сдержала эмоции - её дуэнья была всегда сильна на язык - и перевела разговор на другое) Барбара, ты же родом из Толедо. Сколько дней пути до Португалии?
Барбара: (дуэнья была не только родом из Толедо, но ещё была сообразительной) Неужто бежать задумали?! Папеньку удар хватит. У него же сердчишко слабое.
Донья Ольхита: Его сердце легко справилось с разлукой. Выдержит и последствия. К тому же, после свадьбы моя судьба - больше не его забота. Я выйду замуж, как предписывает мне долг и честь, но не больше. (впереди выросли стены замка Фаль, накинула вуаль) Поговорим об этом после. Мне понадобиться твоя помощь и молчание.

 Отправлено: 19.01.13 20:32. Заголовок: Замок Фаль Донья Ол..

Толедо

Донна Мария: (накинула капюшон и быстрым шагом пересекает площадь)
Дон Серхио: (скачет, не разбирая дороги и в надежде, если повезет, сломать себе шею до свадьбы; под копытами лошади раздался какой-то писк, резко потянул поводья на себя и спешился, помогая девушке подняться) Прошу простить меня, сеньорита. Я спешу. Чем мне исправить мою оплошность?
Донна Мария: (руки-ноги целы) Сеньор окажет мне любезность и будет прощен, если подскажет дорогу к самому щедрому ростовщику Толедо.
Дон Серхио: (нахмурился и посмотрел внимательно на девушку) Подобные скряги - не лучшая компания для юной сеньориты. Решили заложить фамильный чепчик троюродной бабушки? Извольте, провожу. Это через дорогу (показал куда).
Донна Мария: (улыбнулась) Grazie, но я справлюсь сама. (еще не хватало, чтобы этот красавец видел, как она торгуется и пересчитывает эскудо, побежала в указанном направлении и скрылась в лавке)
Дон Серхио: (хмыкнул про себя) Итальяночка! (но преследовать не стал) Сколько человеку ни давай советов, а он все равно хочет жить хорошо. (вскочил в седло и направился в Фаль навстречу египетской казни)
Донна Мария: (запыхалась, но вернулась в церковь к окончанию исповеди тетушки, в бархатном мешочке на поясе приятно позвякивали золотые монеты, торговаться Медичи умели и любили - хватит на новые платья и прочие дамские штучки, остальное придется отдать в жадные руки родственницы, чтобы та прикусила свой ядовитый язык хотя бы на неделю)
Донья Мария Агнеса: (фраю Андресу, продолжая беседу) Неужели хозяин Фаля имел несчастье... то есть будет иметь счастье оказать гостеприимство святой инквизиции? (быстро соображает, какую из этого можно извлечь выгоду - если у герцога грядут неприятности, и если избавить их от него с помощью любезного и сообразительного фрая Андреса, герцог, несмотря на спесь, должен будет отблагодарить... только бы он не успел обвенчать племянника раньше) Возможно, у меня появятся срочные дела... там, куда вы направляетесь, отец Андрес. (протягивает ему тугой кошелек) На благие дела (крестится) во имя Господа нашего. (оглянувшись в поисках родственницы) Вы уже помолились, Марикилья?
Донна Мария: (до этого незаметно прислушивалась к разговору - кто такой этот граф Писсаро? если его упоминают Долговаресы, стоит держаться от него подальше) Со всем усердием, тётушка. Колени до сих пор ноют.
Донья Мария Агнеса: (инквизиторский взгляд) А почему юбка на коленях не мятая?
Донна Мария: (похлопала невинно ресницами) Я молилась, как вы учили, тётушка - коленями не на платье, а на пол. (перекрестилась)
Донья Мария Агнеса: (улыбнувшись по-матерински) Бережливым девушкам Господь посылает новое платье, а благодарным (со значением) богатого мужа. (садятся в карету и едут домой)
Фрай Андрес: (принимает кошелёк, твёрдо намереваясь направить его на доброе дело - воспитание детишек бедной соломенной вдовы, благодаря Господу и его верного слуги умножающей число подданных короля; едет в Фаль, трясётся в карете, ворча) Всё как всегда! Одни главные с грамотами и почётом, другим – работать! Скачет тут, там красуется, а мне в бумагах сидеть! Ничего, моё от меня не уйдёт! Тем лучше, что от мальчишки никакого проку в счетах и доносах. С Божьей помощью именем Святой инквизицией округлю виноградники моей дорогой доньи Теофилы! Ах… (умильно вспоминает её пышные прелести) Ай-ай-ай, Вадиньо, слушайся маму! (грозит пальцем маленькому озорнику, оставшемуся в Толедо)

Дорога в Фаль

Фрай Валдомиро: Получив инструкции Святого суда, выехал верхом на рассвете, хотя ехать недалеко, но утренняя прохолада милее знойного дня. Дорога прекрасна. За спиной – мрачные стены Толедо, впереди – замок Фаль и непростые заботы. Но пока благородный конь мчит молодого всадника, можно не думать о прошлом и будущим, наслаждаясь солнцем и ветром. Давно Валдомиро не видел полей, забыл, как огромно синее небо, к которому несколько лет обращал только молитвы. Бывший капитан отлично сидит в седле, руки сильные, как и прежде, уверенно держат поводья. Ближе к замку посланец святой инквизиции с сожалением пустил коня шагом, дожидаясь кареты фрая Андреса.
Дон Серхио: (уже показались шпили Фаля, а над ними нарисовалось лицо толстухи, которое хотелось забыть навсегда)
«Я знаю, как на мёд садятся мухи,
Я знаю Смерть, что рыщет, всё губя,
Я знаю книги, истины и слухи,
Я знаю всё, но только не себя!» (хмыкнул и въехал в ворота замка) Видимо, не знаю, коль сам стремлюсь на вилы.

Фаль

Дон Алехандро: (Всадники и повозки, гремя подковами-колесами по подъемному мосту, под фанфары въезжают во двор замка, но дона Серхио там не наблюдается, ни трезвого, ни пьяного; мысленно пообещав отбить племяннику всё, кроме того, чем он должен будет поддержать честь кастильского дворянина в первую брачную ночь, герцог распахивает дверцу кареты будущей племянницы и протягивает руку) Добро пожаловать в замок Фаль, донья Ольхита.
Донья Ольхита: (из кареты с радостным лаем выскочила её любимая гончая, выходит, опираясь на руку будущего родственника, роняет сквозь вуаль взгляд на огромный замок, конца и края которому не видно) Я ожидала увидеть что-то более значительное, сеньор герцог. Это ваш охотничий домик?
Дон Алехандро: (начинает понимать, что, кажется, привез племяннику головную боль, ну да ничего - пусть справляется; поднимаясь с гостьей по лестнице в главный зал, откуда идут галереи во внутренние покои) После свадьбы вы будете жить в одном из замков моего племянника - их можно будет перестроить по вашему вкусу, сеньора. (потрепав по ушам бегущую рядом собаку) У вас прелестная левретка.
Барбара: (хохотнула) В этой игре нам не надо ничьих.
Донья Ольхита: (гордо несет себя по лестнице, приподняв на золотой цепочке подол платья и ступая сапожками из тонкой кожи по изразцовому мрамору, про себя) «После свадьбы я буду жить где и как пожелаю, подальше от вашей семейки». (вслух) Я ожидаю, что эти замки расположены в более живописной местности, где свежий воздух развеет винные пары.
Дон Алехандро: В вашей власти заменить виноградники оливковыми рощами.
Донья Ольхита: (бархатным голосом) О, вы еще не видели моего котёнка. (из дальней повозки раздался рык ручного гепарда) Я позволю вам, как близкому родственнику, его погладить, сеньор.
Барбара: (Ловит каждое слово диалога, знает, что этот переливчатый тембр голоса у инфанты появляется, когда ее голубка что-то затевает) Ха-ха, пока мы - вас, а не вы - нас. Ну же, мой кабальеро, я уверена, ваша любимая поза - сверху.
Дон Алехандро: (и это монастырское воспитание? Чеко скучать не придется) Мой племянник обожает котят. (остановился на пороге покоев, отведенных будущей родственнице, любезно-приказным тоном) После отдыха прошу вас отобедать с нами, донья Ольхита. Пришлите вашу служанку сказать, какие блюда вы предпочитаете. (покинув дам, спускается по лестнице назад в главный зал) Фомпедраса, ты до сих пор не отыскал дона Серхио?
Дон Серхио: (дядин глас достанет и в аду) Я не терялся, дядя. Ну, и где мой клад заветный? Набивает утробу, чтобы брачное ложе проломить?
Дон Алехандро: Оценить аппетит невесты сможешь за обедом. Пить будешь только воду, чтобы в глазах не двоилось. (приказывает своим людям запереть ворота замка, чтобы племянник не вздумал удрать, и удвоить охрану снаружи - на случай, если тот захочет сигануть в окно)
Донья Ольхита: (в комнате сбрасывает вуаль, Барбаре) Этот кастильский медведь вообразил, что последнее слово останется за ним и не привык к отказам. Слава Иисусу, мне недолго придется терпеть его покровительственный тон. Что тебя в нем привлекло, решительно не понимаю?! Самоуверенный, упрямый и твердолобый, и племянник ему под стать. (отдает распоряжение служанкам, те суетятся с сундуками, платьями, готовят ванну с розовым маслом, с наслаждением погрузилась в теплую воду, почесала за ухом гончую и прикрыла глаза) Пусть Хасинта передаст мажордому... впрочем, я ничего не хочу из рук кастильского повара.
Барбара: (присела рядом с ванной и гребнем расчесывает густые кудри Ольхиты) Ласточка моя, ничего и не скушаешь? Весь день в дороге. Так и в обморок недолго упасть, а в обмороки полагается падать аккурат после свадьбы около брачной постельки. (подмигнула и захохотала, когда инфанта щелкнула пальцами по воде, и брызги прилетели в нос дуэньи)
Фрай Валдомиро: (Грамот от инквизиции довольно, чтоб растворились все двери. Бросив поводья конюху и подождав с кряхтением вылезающего из кареты фрая Андреса, молодой инквизитор велел доложить герцогу о прибытии посланцев Святого Суда.)
Дон Серхио: (хандрит в компании гитары, но тут слышит о приезде святош, отбросил инструмент и вышел посмотреть, кто пожаловал) До ужина успею наеретить, и они меня под благовидным предлогом суда и следствия избавят от женушки! (вдохновлен идеей, и тут узнал капитана де Корфо) Ба, кого я вижу! Фрай Валдомиро! А это кто с тобой? Прибыли с милыми улыбками для тщательно запланированного геноцида?
Фрай Валдомиро: (на миг отбрасывает всю свою важность) Чеко! (усмехнувшись). Ты скоро остепенишься не хуже меня стараниями своего дяди! (тихо) хорошо, хоть до фрая Андреса нам далеко!
Дон Серхио: (подкрутил ус) Эх, капитан, как же мы весело проводили время между сражениями, пока ты не натянул эту ряску. Ну, ей богу, Валдомиро, целомудрие - самое неестественное извращение. Мужчина должен быть постоянно в состоянии сексуальной вздрюченности и готовность к немедленным действиям - повышенная. Тогда из него будет толк.
Фрай Валдомиро: (чуть усмехается уголком рта) Это ты обсудишь с супругой.
Фрай Андрес: (умильно улыбается, закатывая глаза) Ах, юный грешник! (хихикает в воротник, вспоминая, как мало его сан мешает его развлечениям - и жениться не нужно).
Фрай Валдомиро: (снова серьёзен). Сеньор магистр, если не возражаете, прежде чем приступить к делу, мы хотели бы переодеться с дороги. (фрай помнит наставления верховного инквизитора - если заговоришь до обеда, тебя могут вежливо выставить в тот же день, а если комнату предоставят хотя бы на полчаса - не раньше, чем через неделю.
Дон Алехандро: (С галереи, по которой направлялся в пиршественную залу, когда ему доложили о визите непрошеных гостей) Я не привык обсуждать дела до обеда, сеньоры, тем более - во время обеда. Если вы не поститесь, прошу разделить его со мной и с моей семьей, если на посту - вам подадут хлеб и воду в отдельную комнату. Не хочу портить аппетит невесте моего племянника.
Фрай Андрес: (поспешно) Не постимся, что Вы, дон Алехандро, разве можно отравлять аппетит, будучи в гостях! Несомненно, мы оценим старания и благословим Вашего повара! (кланяется неглубоко, из вежливости, но во всей фигуре заметна готовность угодить высокому лицу, с которым ещё неизвестно - поживится его имуществом при конфискации или в благодарность за дружеское отношение).
Дон Алехандро: (усмехнувшись) Когда бы мой повар полагался на ваши молитвы, а не на свое умение, я бы умер с голоду.
Фрай Валдомиро: (кивает коротко, по-военному, подтверждая слова собрата, и уходит вслед за слугой, перед этим улыбнувшись дону Серхио) Мы поболтаем ещё с тобой, Чеко!
Дон Серхио: (отсалютовал) Всегда рад, фрай капитан! (направляются с дядей к обеденному столу) Ведите же меня, дядюшка, на Голгофу!
Дон Алехандро: Это последнее решение, которое я принял за тебя, бездельник. С завтрашнего дня будешь решать всё сам, или доверишь решать жене, если не полагаешься на самого себя. (идут в пиршественную залу и садятся за стол)
Донья Ольхита: (благоухает после душистой ванны, служанки одевают и причесывают, Барбара подносит украшения из жемчуга, сапфиров, рубинов и изумрудов - на некоторые из них Ольхита кивает, ими украшают ее волосы и платье, другие отвергает мановением мизинца, служанки расступились - рассмотрела себя в зеркале и осталась довольна)
Барбара: (хлопочет вокруг) Персик!
Фрай Валдомиро: (Приняв ванну и переодев дорожный костюм, он потянулся своим сильным телом и стал размышлять о деле. Тайное обвинение против герцога может показаться смешным, но раз опытные инквизиторы принялись за расследование, значит, следует быть серьёзным. Это первое настоящее дело фрая Валдомиро! Если он выявит нечто, способное поколебать неуязвимый авторитет герцога в глазах короля, самые уважаемые члены святого суда будут относиться к молодому собрату с почтением, доверять ему самые… Фрай Валдомиро оборвал недостойные мысли. Истинный инквизитор должен думать только о преследовании врагов Церкви, а не о карьере! Да ещё Чеко... не хотелось бы, чтоб его дядя... Опустившись на колени перед распятием, молодой человек смиренно попросил Господа даровать ему душевные силы и мудрость, затем встал, послал слугу за фраем Андресом и твёрдым шагом направился в обеденный зал.)

 Отправлено: 19.01.13 20:58. Заголовок: Обед в Фале Барбара..

Обед в Фале

Барбара: (важно семенит немного сзади процессии, когда мажордом объявляет, постукивая тростью об пол) Донья Ольхита Изабель Мерседес де Калиноза Арагонская.
Дон Серхио: (увидел невесту и остолбенел) Чёрт меня дери... (просветлел лицом) Дядя, целую ваши ноги!
Дон Алехандро: (племяннику, усмехнувшись) Успеешь еще и поблагодарить и проклясть, и между этим нарожать десяток ребятишек, если ты - настоящий кастилец.
Дон Серхио: (тихо) Готов приступить хоть сейчас же. (со всех ног кинулся к Ольхите и подал ей руку) Позвольте, прекрасная донья Ольхита, быть вашим спутником.
Фрай Валдомиро: (входит в залу. Выправка выдаёт бывшего военного, хотя фрай Валдомиро старается идти медленнее, кивает всем и подходит к столу вместе с фраем Андресом)
Донья Ольхита: (повела бровью в сторону графа, снизошла улыбнуться и положила ладонь на предложенную руку, другой крепче сжала поводок, на котором важно шествовал гепард)
Дон Алехандро: (лицо сделалось каменным)
Дон Серхио: (не сводит глаз с невесты) Позвольте экспромт:
"Когда улыбкой, звуком нежных слов
Мой слух, мой взор, все чувства увлекая,
Вы мысль мою, мой разум, дорогая,
Возносите к обители богов,
Освобожден от всех земных оков,
Людских богатств ничтожность презирая,
Я здесь дышу благоуханьем рая,
Я вдруг рассудок потерять готов.
Не оскорблю Вас жалкими хвалами,
Кто видел Вас, кто восхищался Вами,
Тот понял всю безмерность красоты.
Он согласиться вынужден без спора,
Что сотворить Вас мог лишь тот, сеньора,
Кто создал небо, звезды и цветы."
Барбара: (кряхтит сзади) Вечер рискует превратиться в поэтический, и до стола мы не дойдем, а кушать очень хочется.
Фрай Валдомиро: (в глазах мелькнул огонёк) кажется, Чеко по душе выбор дяди! Недолго ему осталось расуждать о мужских шалостях. (беглым взглядом окинул невесту, чуть заметно кивнул, одобряя будущую графиню. Надменность грандессе к лицу).
Донья Ольхита: (дону Серхио) Экспромт хорош, но будет еще лучше, если сеньор граф будет смотреть не на меня, а под ноги. Если вы наступите на лапу Цезарю, боюсь, я не успею объяснить ему, что вы - мой жених.
Дон Алехандро: (с тем же каменным выражением лица) Серхио, не пора ли попотчевать донью Ольхиту что-нибудь посытнее стихов? Прошу пожаловать к столу, сеньора. Вас… и вашего котенка. Ему тоже найдется угощение, если он не предпочтет закусить кем-нибудь из нас.
Донья Ольхита: (за столом слегка кивнула всем сидящим, её кресло почетной гостьи оказалось напротив главы дома - герцога де Бенедорфе, граф сел по левую руку, дуэнья по правую, ручной гепард лег в ногах девушки) Благодарю, сеньоры.
Фрай Андрес: (побледнел, заметив гепарда) Кто тут обедает? Главное, кем?!!!
Дон Алехандро: (делая слугам знак разлить вино) Если вами, обещаю похлопотать перед Его Святейшеством о причислении вас к лику святых.
Фрай Валдомиро: (старается успокоить собрата, тихо) Фрай Андрес, будь эта кошка опасна, её бы так не водили! Наверняка когти обточены и клыки вырваны. Так, забава для дам, эффектна, но мы с вами страшнее дюжины таких тварей. (громко) Очень рад видеть дочь знатнейшего из грандов Испании и будущую супругу другого!
Фрай Андрес: (сердито) Вы очень добры! (объяснения Валдомиро, а главное - волшебное слово "попотчевать" и запах вина успокаивают фрая Андреса. На донью Ольхиту он глянул мельком - и так ясно, что птичка не его полёта, а вот донья Барбара заставила инквизитора приосаниться. Донья Теофила осталась в Толедо, из шевелюры мало что можно выдрать - почему бы не наставить на путь истинный ещё одну духовную дщерь?)
Барбара: (с аппетитом рассмотрела кушанья и не стала дожидаться, когда слуги окажутся расторопными, серебряным двузубцем навалила себе полное блюдо и впилась зубами в куриную ляжку, успев подмигнуть фраю Андресу - мол, не теряйся, налегай)
Дон Алехандро: (инквизиторам) Отведайте вино нового урожая, сеньоры. (по знаку хозяина слуги наливают инквизиторам в огромные кубки молодого забористого вина) За здоровье моего племянника... (тяжелым мрачным взглядом смотрит на донью Ольхиту) ...и будущей хозяйки этого замка.
Донья Ольхита: (не донесла кубок до губ, побледнела, но глаза не опустила)
Дон Серхио: (ничего есть не может, дышит через раз, первый тост дяди нравится, второй... где-то кольнуло, но в голове только сладкий шум)
Фрай Валдомиро: (как ни в чём не бывало поднимает кубок, салютует донье Ольхите и пригубляет вино) За здоровье будущей жены дона Серхио! (смотрит на гепарда и улыбается) Прелестная кошка! Гордый взгляд, величавая поступь... Наверняка мечтает, чтобы её покормили из рук.
Дон Алехандро: (ловит себя на мысли, что думает совсем не о гепарде)
Донья Ольхита: (пригубила терпкого вина и снова встретила тяжелый взгляд на другом конце стола, ресницы предательски дрогнули. Перевела взгляд на фрая Валдомира, и невольно подумалось, что молодой человек с военной выправкой слишком хорош собой для монаха) - Цезарь ест только из моих рук. Впрочем, вы можете попробовать, если не боитесь. Другим это ни разу не пришло в голову.
Дон Алехандро: (не отрывает мрачного взгляда от побледневшего лица доньи Ольхиты, в пальцах машинально сгибая и разгибая чеканную серебряную вилку, пока не завязал ее в причудливый узел)
Фрай Валдомиро: (лукаво глянул на дона Серхио) У Цезаря скоро будет соперник.
Дон Серхио: (ответил Валдомиро далеко не лукавым взглядом, имея в виду далеко не гепарда) Не потерплю.
Фрай Валдомиро: (с невинным видом не может удержаться от шпильки) Ты сам к себе ревнуешь невесту, Чеко? (берёт кусок мяса, подходит к гепарду и присаживается на корточки рядом с ним). Ну как, дружище, ты ведь не хочешь оставаться голодным?
Дон Серхио: (наклонился к капитану) Как на исповеди, Валди - ревную! С той минуты, как увидел, ко всему свету ревную. (встает и поднимает кубок) Выпьем сеньоры и снова нальём. За ту, которая завтра сделает графа Писарро верным семьянином и трезвенником!
Дон Алехандро: (угрюмо проронил) Такие клятвы дают у алтаря. (отбросив покореженную вилку, залпом осушает свой кубок) Доброго вечера, сеньоры! (больше не глядя на донью Ольхиту, поднимается из-за стола и, кивнув всем присутствующим, уходит)
Фрай Валдомиро: (присоединяется к тосту, про себя) Чеко - верный кандидат в подкаблучники.
Фрай Андрес: (забыв о диких кошках, впился зубами в каплуна, одновременно бросив бодрое "ух" донье Барбаре!
Барбара: (перемигиваясь, уничтожают кулинарные шедевры, соревнуясь, кто больше уговорит) Все женщины бояться потолстеть, а толстые женщины уже ничего не бояться. (заела бараньи почки телячьей отбивной)
Донья Ольхита: (за весь обед ничего не съела - за последний час с ней произошло больше событий, чем за всю ее небольшую жизнь, когда дон Алехандро покинул залу и напряжение её оставило, поддавшись аппетитному чавканью Барбары и фрая Андреса, она решилась отведать кастильского цыплёнка)
Дон Серхио: (поцеловал подол платья доньи Ольхиты и догнал герцога уже на лестнице) Дядя, что происходит? Вы как будто не рады за меня. Вы сами настаивали на этом браке, я утром вел себя полным идиотом, каюсь, но сейчас все осознал и готов выполнить вашу волю с радостью и песнями.
Дон Алехандро: (смерив племянника хмурым взглядом) Говоришь, готов выполнить мою волю? (что-то еще хотел сказать, но передумал) До завтра, Серхио. (поднимается к себе)
Дон Серхио: Дядя, выражайтесь яснее, половинчатость хороша лишь для задних мест. (но ответом была прямая спина герцога, спине) До завтра, дядя. (ничего не понял из того, что произошло)
Дон Алехандро: (Позже, в своих покоях задумчиво крутит напольный глобус Меркатора - кажется, картограф бежал из Фландрии, будучи обвинен в ереси, - потом, сердито прихлопнув по нему ладонью, зовет слугу и велит пригласить к нему господ инквизиторов, про себя) Посмотрим, чего хотят эти попрошайки.

 Отправлено: 19.01.13 20:59. Заголовок: Комната герцога Фра..

Комната герцога

Фрай Валдомиро: (входит в комнату герцога, фрай Андрес - за ним) Приветствую и благодарю за гостеприимство, дон Алехандро! (фрай Валдомиро обращается к магистру почтительно, помня о заслугах подозреваемого, но с достоинством, подобающим служителю Церкви) Благодарю, что не стали затягивать наш разговор, хотя свадьба Вашего наследника - достойный повод подождать день-два. Надеюсь, недоразумения между орденом Алькатравы и святым судом будут скоро прояснены. (Подаёт герцогу письмо, где подробно исчисляется спорное имущество – драгоценная церковная утварь, изъятая рыцарями ордена во Фландрии у одного из тамошних важных еретиков, и, по мнению инквизиции, подлежащая передаче собору в Толедо).
Дон Алехандро: (ознакомившись со списком, хмыкает - у попрошаек недурные аппетиты) Разногласия между Орденом и святым судом не могут быть улажены за более скромную цену?
Фрай Андрес: (суёт свой нос в список) Дон Алехандро! Уместно ли Вам торговаться? Вы - благородный гранд, а не один из этих еретиков-торгашей! Посмотрите, разве такому потиру не место в соборе Толедо? А драгоценные камни нужны для отделки алтарной части нашего великого храма!
Дон Алехандро: (свернув список, так что края свитка щелкнули фрая Андреса по носу) А моему Ордену нужны новые рыцари, хорошие лошади и оружие - потому что добрый меч и крепкая рука помогают в борьбе с врагами Испании не меньше ваших молитв, любезные сеньоры.
Фрай Валдомиро: Дон Алехандро, невозможно преувеличить роль снабжения армии, но удержание нижних земель нужно не только для пополнения казны короля. Еретики оскорбляют Господа, и должны, хотя бы и против воли, внести свой вклад в укрепление Церкви. (Валдомиро этот торг что-то не очень нравится, но требуется отстаивать интересы, ради которых он сюда прислан.
Дон Алехандро: (Дон Алехандро человек не жадный и добрый католик, построил один из храмов в Толедо на свои личные деньги, но не выносит, когда от него пытаются что-то требовать) Мои рыцари носят не только меч, но и крест, фрай Валдомиро. (кто стоит за этим фанатичным мальчишкой и его помощником с хитрым вороватым взглядом?) Его католическое величество не вверил бы мне власть над Орденом, если бы сомневался, что я могу удержать то и другое.
Фрай Валдомиро: (примирительно). К чему долгие разговоры ни о чём? Вы отлично понимаете, дон Алехандро - далеко не все ценности могут пойти в оплату коней, часть должна быть сохранена в ордене или соборе. Великий инквизитор просит позаботиться о вещах, ценных для Церкви не как кусок золота или пригорошня драгоценных камней. На некоторых священных сосудах может оказаться вот это клеймо... (показывает рисунок). Так отмечали реликвии еретики альбигойцы... (чуть хмурится, он плохо знаком с такими тонкостями, оборачивается к фраю Андресу).
Фрай Андрес: (с готовностью) Конечно-конечно, для церкви золото - только повод! (в сторону) разве грех немного украсить жизнь бедных служителей тем, что для Церкви - тлен и прах?
Дон Алехандро: (покосившись на плутоватую физиономию Андреса) Не сомневаюсь. (холодно) Вы правы, фрай Валдомиро, к чему долгие разговоры ни о чем? (возвращает ему свиток) Я поручу моему казначею провести ревизию в сокровищнице Ордена, и если сосуды, оскверненные еретическим клеймом, будут найдены, охотно предоставлю их вам (не удержался от иронии) для следствия и аутодафе.
Фрай Валдомиро: (сверкнув глазами, так же высокомерно) Вам угодно шутит со святой инквизицией? Что ж, надеюсь, Ваши шутки ограничатся клеймами... на сосудах.
Дон Алехандро: Я не имею обыкновения ставить их где-то еще.
Фрай Валдомиро: (холодно) Рад за Вас, дон Алехандро! (с трудом вспоминает, что ему полагается быть смиренным, с другой стороны - он говорит от лица инквизиции). Доброй ночи! (уходит вместе с фраем Андресом, на всякий случай заискивающе улыбнувшимся).
Дон Алехандро: (вспомнив слышанную в молодости шутку (шутника, кажется, четвертовали): святая инквизиция, как клопы - если завелись, можно вывести, только спалив вместе с домом; скрипнув зубами) Кровь Христова, как они некстати! (сегодня, впрочем, всё некстати, не вовремя... или наоборот - вовремя?)

Комната герцога. Утро

Дон Алехандро: (Рано утром следующего дня велит позвать к себе племянника)
Дон Серхио: (вечером проводил невесту в её покои, в полном восторге и эйфории половину ночи бренчал на гитаре у нее под окнами, вторую - сочинял в ее честь сонеты, когда появился слуга Диего и сообщил, что его ждёт герцог) Дядя, если вы позвали меня сказать, чтобы я поторопился к свадьбе, так я вчера осознал, что был готов к ней как родился.
Дон Алехандро: Я позвал тебя сказать, что ты едешь в Рим. Отвезешь Папе одну вещицу (показывает старинный церковный сосуд, осыпанный сапфирами, бриллиантами и рубинами размером с куриное яйцо), которая, я не хочу, чтобы досталась кому-то еще. Доверить это дело я могу только тебе. Поезжай немедленно, из Валенсии скоро отходит эскадра в Италию, ты как раз успеешь на нее.
Дон Серхио: (от удивления открыл рот и не сразу нашелся с ответом) Дядя, я ничего не понял! Кто из нас вчера пил и до сих пор не протрезвел? Папа, какое-то церковное барахло... Это связано с приездом фрая Валдомиро? Я знаю, что посланник великой инквизиции может сделать больно сразу всем, но и он способен потерпеть вместе с Папой до окончания свадебной церемонии.
Дон Алехандро: Ты слишком скор в перемене решений, Серхио - сегодня ты хочешь одного, завтра - другого. С таким ветром в голове тебе еще рано жениться. (непреклонным тоном) Ты едешь в Италию, и сию же минуту.
Дон Серхио: Ваши решения тоже сменяются вместе со временем суток. Вчера грозились меня выпороть, если я не женюсь на донье Ольхите. Когда же я согласился, вы решили меня выпороть за согласие? (укоренился в кресле, нога на ногу) Никуда не поеду, пока не женюсь. Или у вас есть еще племянник и претендент на руку инфанты?
Дон Алехандро: (спокойным голосом, вызывавшим дрожь в коленях самых храбрых рыцарей Ордена) На донье Ольхите женюсь я.
Дон Серхио: (подался вперед и прохрипел) Что? Дядя, вы в своём уме? А как же ваш обет безбрачия, клятвы на крови и прочие фанфары?
Дон Алехандро: Тебя должно сейчас волновать, как поскорее добраться до Валенсии. Конь оседлан, свита ждет. (вызывает мажордома) Проводите дона Серхио к подъемному мосту и упакуйте это (показывает на подарок Папе).
Дон Серхио: (отпихнул мажордома) Дядя, я сию минуту сам упакую вас в подарок Папе. Порадую старичка. Вы и сами давно не юнец, у вас из свежего будут только молодые рога.
Дон Алехандро: (бесстрастен, как испанский король) Если ты не сядешь в седло сам, тебя к нему привяжут.
Дон Серхио: Я понял вас, дядя. Прекрасно понял. Сначала вы отобрали у меня невесту, теперь отправляете в ссылку. Отныне между нами вода гуще крови. Прощайте! (снова отпихнул мажордома, пинком ноги распахнул дверь и вышел)
Дон Алехандро: (У племянника ветер в голове и ветреное сердце, новое увлечение рассеется из его головы еще на полпути в Валенсию. Больше не позволяя себе об этом думать, мажордому) Епископ приехал? (Получив утвердительный ответ, идет в покои доньи Ольхиты)

Комната Ольхиты. Утро

Донья Ольхита: (ночь была бессонной: сперва граф равлекал ее серенадами под окном, после тяготили раздумья и сомнения, только Барбара безмятежно храпела на своей кушетке, к рассвету Ольхита все-таки забралась под одеяло и откинулась в море мягких подушек с мыслью, что её будущий муж легкий и обятельный человек, хоть и кастилец, и ее бегство после свадьбы сможет пережить без надрыва)

Кухня в Фале

Барбара: (выспалась, румяная, руки в боки на кухне гоняет поваров, требуя для своей голубки её любимые кушанья на завтрак, попутно залезая во все миски и кастрюльки для дегустации, посмотрела критичным оком на свежие куриные яйца) Эти не годятся. Только перепелиные! Сливки взбить, масло со слезой и засуньте себе эти плюшки с изюмом в... С корицей и побыстрее. Донья Ольхита вот-вот откроет ясные глазоньки.
Фрай Андрес: (запах с кухни - путеводная звезда фрая Андреса, пышкам он рад по всех смыслах. Увидев донью Барбару, закатывает глаза). - Благослови Господь эту трапезу! - осеняет кухню крестным знамением, ненароком угодив пальцем в декольте доньи.
Барбара: (расцвела улыбкой и сделала вид, будто споткнулась и палец вместе с рукой святоши до локтя утонули в пышной груди, голосом кающейся грешницы) И меня благословите, фрай Андрес!
Фрай Андрес: (как в мёд окунулся) Господь щедро благословил Вас, добрая сеньора! Возблагодарим же его дары! Ваше прекрасное здоровье! (отпивает из кубка, свободной рукой чуть приобнимая Барбару за талию - за вас, дескать, пью). За ваши румяные щёчки! (наклоняется, почти целуя).
Барбара: Возблагодарим и приумножим (многозначительно подмигивает обоими глазами) во время свадебного пира. (подхватывает поднос с завтраком и каравеллой плывет из кухни) Ах, как тяжел, как тяжел. Фрай Андрес, не поможите ли девушке?
Фрай Андрес: (с готовностью) Как не сделать богоугодное дело, не помочь ближнему! (подхватывает поднос, чуть не присел) Ох! (страдальчески улыбается) Я пппровожу вас...

Толедо

Донья Мария Агнеса: (При полном блеске роскошного туалета, талия в корсете, как в 18... ну хорошо, как в 25 лет, кормит орехами любимую обезьянку, поджидая известий от лазутчика в замке Фаль. Приносят письмо от настоятельницы монастыря Святой Агнесы, читает, губы белеют от гнева) Негодная девчонка! Впрочем, без денег ей никуда не деться, явится домой.

 Отправлено: 19.01.13 21:00. Заголовок: Библиотека в Фале До..

Библиотека в Фале

Донья Софонисба: (Худенький большеглазый юноша, по виду почти мальчик, стоит на деревянных подмостках и старательно малюет фреску на потолке библиотеки в замке Фаль. Собственно говоря, библиотекой это помещение можно назвать с большой натяжкой - не меньше, чем книг, здесь разных произведений искусств, картин, статуй, драгоценной посуды, выдающих широтку вкусов и возможностей хозяина замка)
Барбара: (с подносом дотянули только до библиотеки, куда ввалились, на ходу задирая одежки)
Фрай Андрес: ("мальчику" в библиотеке) Брысь, юный грешник! О, донья Барбара! Барбарилья моя, Барбарилья...
Донья Софонисба: (ойкнула, покраснела, кубарем скатилась с подмостков и выбежала за дверь, стоит, прислонившись к ней, тяжело дыша, в руках - кисть, в глазах - паника) Хесус Мария, что это было?
Барбара: (шебуршит у фрая в сутане) Мой, сладенький фрайчик! Покажи мне своего маленького проказника...
Фрай Андрес: (радостно выпрыгивает из штанов) у святой церкви нет секретов от своих верных чад!
Барбара: (глазенки расширились) Святая Мария Магдалина, он вовсе не маленький! (задирает юбки и устраивается сверху)
Фрай Андрес: (Фрай Андрес, может, слабоват в руках и коленках, но известный предмет у него крепостью сравним с ключом от собора, что фрай с удовольствием доказывает донье Барбаре".
Барбара: (полчаса с ковра раздавалось только пыхтение и сопение, еще полчаса стонов на все лады, села и еле дышит) Мой сладкий фрайчик, что ты со мной делаешь! (смачно чмокает святошу в губы)
Донья Софонисба: (не удержалась, сунула нос в дверную щелку - для художника богатый материал, но для вчерашней монастырской послушницы - перебор, снова ойкнула и тихонько прикрыла дверь).

Где-то в Фале

Фрай Валдомиро: (Бодр и полон сил. Одет подобающе строго, но в лучшие ткани. Один крест - поверх сутаны, нательный - распятие, некогда спасшее жизнь Валдомиро. По дороге к герцогу столкнулся с доном Серхио, удивлён его видом). Чеко, доброе утро. Что с тобой? Ты не в себе, бледен. (смеётся) Не выспался и напился? Напрасно, силы скоро понадобятся.
Дон Серхио: (ходит желваками) Я трезв, как никогда, капитан. Силы скоро понадобятся моему дядюшке, а меня благослови не прибить драгоценного родственника.
Фрай Валдомиро: (догадывается, что дело серьёзно, и кладёт руку на плечо друга) Объясни прямо! Герцог узнал новое о твоих проказах и отложил свадьбу? (до Валдомиро доходит смысл слов графа о силах, но он не может предствить себе подобного поворота).
Дон Серхио: Отложил? Как бы не так. Дон магистр сам, стирая пятки, мчится под венец! Чтоб его сожрал гепард! Прости, Валди, но я не могу больше ни говорить, ни оставаться в этом доме. Дядя указал мне на дверь и в Рим. (потряс перед лицом фрая подарочком для Папы и быстрым шагом направился к уже оседланному для него коню, вскочил в седло, за воротами замка зашвырнул подарок в ров и направил коня в Толедо) Ничего, мы еще поглядим, чья возьмёт.
Фрай Валдомиро: (от удивления потерял дар речи и не успел удержать Серхио). Немыслимо! Магистр сражён страстью? Но разрешения на брак должны быть готовы... и этот подарок для папы... Дон Алехандро знал, что женится сам! Так обойтись с беднягой Чеко! (в глазах загорается мрачный огонь) Я напрасно усомнился в справедливости обвинений. Человек, лишённый родственных чувств, не станет церемониться и с присягой! (спрашивает слугу, где искать фрая Андреса и входит в библиотеку, дорогой чуть не сбив "мальчика") Что за.... (далее следует спич отборного капитанского лексикона, как будто Валдомиро, как и раньше, в мундире).

Библиотека в Фале

Донья Софонисба: (Услышала не предназначенную для девичьих ушей речь молодого инквизитора, такого наплыва впечатлений вынести не может и едва не сползает по двери в обморок. Это не святые отцы, это переодетые черти, которыми пугала ее матушка - придут и заберут тебя, Чофа, если ты посмеешь ослушаться твою добрую мать. Вот они и пришли. Истово молится) Господи, спаси и помилуй! Клянусь вернуться в монастырь и поститься тридцать дней...
Барбара: (спохватилась) Ой, как же я оплошала! Свадьба! Ласточка моя, лечу к тебе. (быстро прибрала себя, чмокнула снова фрая Андреса и понеслась, в дверях притормозила, прижала роскошным телом Валдомиро к косяку) Ты тоже не теряй даром времени, голубок. (отлипла и покачивая бедрами выплыла из библиотеки)
Фрай Валдомиро: (как ни был сердит, рассмеялся, глянул на умильную физию фрая Андреса - захохотал. Придя в себя, обратился к собрату вполне дружелюбно). Не теряем времени, фрай Андрес, ради ревизии. (обводит взглядом библиотеку) у герцога есть, что ревизовать (снова мрачнеет).
Фрай Андрес: Да-да-да! Роскошное место, ковры великолепны! (замечает много интересных вещей, ранее ускользнувших от внимания). О! (хватает со стены шпагу с богато украшенным эфесом) Это же изумруд!
Фрай Валдомиро: (усмехается) Это оружие для парада (взгляд Валдомира привлекает простая боевая шпага и кинжал рядом с ней) Великолепно! Настоящий толедский клинок! (с горящими глазами хватает эфес, ложащийся в руку, как влюблённая женщина на брачное ложе, взмахивает шпагой, рассекая свечу, счастливо смеётся) Будь здесь прекрасная дама, я попросил бы её подбросить платок!
Донья Софонисба: (Черти собираются ограбить доброго дона Алехандро, взявшего ее на работу, едва посмотрев, как она рисует, даже не спросив рекомендаций! Хватает со стены тяжелое серебряное распятие и машет им перед монахами) Изыди!
Фрай Валдомиро: (воодушевлён, позабыв всё на свете, хочет метнуть кинжал, как в лицо врага, вдруг видит распятие и приходит в себя). Мальчик, откуда ты взялся?
Донья Софонисба: (крепко зажмурилась, приготовившись встретить смерть, но неожиданно осталась жива, боязливо приоткрывает один глаз) Я... я х-художник... А вы... (осмелев) кто?
Фрай Валдомиро: (видит, что перед ним - совсем юное перепуганное существо, старается говорить мягко) Мы - представители святого суда. Не бойся, мальчик, у нас вопросы только к хозяину замка (холодным неумолимым голосом, глядя сквозь Софонисбу) Много вопросов, очень много вопросов... (резко) Фрай Андрес, нам пора к казначею! (уходит)
Донья Софонисба: (оробела под ледяным и пронзительным, как клинок мелькнувшей давеча шпаги, взглядом, под ложечкой кольнуло холодом, одно хорошо - это все-таки не черти, повеселела) В монастырь можно не возвращаться! (напевая, полезла обратно на леса, но штукатурка уже успела схватиться, погубив не дорисованную фреску; наложила новый слой штукатурки и стала быстро рисовать сцену "Искушение святого Антония", по мотивам недавно увиденного)

 Отправлено: 19.01.13 21:02. Заголовок: Комната Ольхиты За..

Комната Ольхиты

За утренним туалетом служанки облачают Ольхиту в свадебное платье. Будущая графиня без всякого желания и радости позволяет надеть на себя кружевную нижнюю сорочку, которая не прячет родинку на высокой девичьей груди, сверху еще одну из тончайшего шёлка, почеркивающую женственность фигуры, сверху металлический корсет и т.д.
Донья Ольхита: (при полном свадебном параде ожидает, когда появится свита для сопровождения невесты в церковь, поглаживает Цезаря) Где Барбарита? Её только за смертью посылать. Что ж... позавтракаю вечером в дороге.
Дон Алехандро: (посылает доложить о себе и входит вслед за звуком своего имени. В глазах темнеет, как вчера. На мгновение прикрывает веки, чтобы вернуть ясность мыслям, потом - спокойным голосом, лишь чуть более низким, чем обычно) Вы уже готовы, сеньора?
Донья Ольхита: (снова побледнела и невольно еще больше выпрямила спину, хотя куда еще прямее? - встала, но тут же села и опустила ладонь на теплую шерсть гепарда) Мой будущий муж доверил вам проводить меня к алтарю, сеньор герцог?
Дон Алехандро: (подает руку) Ваш будущий муж сам проводит вас к алтарю, донья Ольхита.
Донья Ольхита: (пальцы соскользнули из ладони дона Алехандро, попятилась к окну) Я вас не понимаю, сеньор... Но мой ответ - "нет"!
Дон Алехандро: (другого ответа не ждал, но это не может повлиять на его решение, она - в его замке, в его власти, снова протягивает руку) Пойдемте, донья Ольхита, епископ ждет, чтобы обвенчать нас.
Донья Ольхита: (нижняя губа от возмущения стала еще пунцовей, нос кверху) Епископ будет ждать до второго пришествия. Я не сдвинусь с этого места. Вы нарушаете договор с моим отцом, сеньор герцог! (потянула за ошейник и гепард издал грозный рык)
Дон Алехандро: (рык гепарда не громче рыка пушек на поле боя, пристально смотрит на нее, взгляд темнеет) Наш брак не противоречит договору с вашим отцом, донья Ольхита. Вы не хотите спускаться, значит, епископ поднимется сюда. (зовет мажордома и велит проводить сеньора епископа со свидетелями - двумя небогатыми соседними дворянами - в покои будущей герцогини)
Донья Ольхита: (от взгляда дона Алехандро она не чувствует пола под ногами, ухватилась за ошейник двумя руками, как за спасительную соломинку) Ваc не волнует, что я не люблю вас теперь, а после свадьбы возненавижу?
Дон Алехандро: (тот же тяжелый взгляд, что накануне) Меня волнуете только вы... донья Ольхита.
Донья Ольхита: (в отчаянии) Епископ нас никогда не обвенчает! Магистр не может жениться без разрешения Папы, а Его Святейшество никогда такое разрешение не даст!
Дон Алехандро: Папа Пий IV когда-то дал разрешение на брак магистра Педро Гирона с принцессой Изабеллой. (нахмурился, подумав, что, может быть, сеньорита де Калиноза успела увлечься его племянником; что ж, ей придется навсегда забыть о нем, как и ему – о ней) Не противьтесь тому, чему бессмысленно противиться, донья Ольхита. (не обращая внимания на рычащего гепарда, снова взял ее руку и поцеловал)
Донья Ольхита: (отдернула руку, как ужаленная) Это был выбор Изабеллы, но не мой! Я твержу, что не люблю Вас, но большего понимания достигла бы в разговоре со скалой. (на повышенном тоне) Самоуверенный кастильский медведь!
Дон Алехандро: Вам решать, как называть вашего мужа, донья Ольхита.
Донья Ольхита: (вне себя, глаза сверкают, но голосу вернулась прежняя холодная и надменная интонация) Спрошу совета у вашего племянника, графа Писарро.
Дон Алехандро: (знает, что сошел с ума, но к себе прежнему возврата уже нет и не будет) Граф Писарро на пути в Рим – за разрешением на брак, который будет заключен (сказал, как мечом рубанул) здесь и сейчас.
Донья Ольхита: (вложила в ответ всю спесь, унаследованную от Калинозы Арагонского) Вы пожалеете об этом, сеньор медведь! Обещаю! (гепард почувствовал ярость хозяйки и оскалил на герцога зубы)
Дон Алехандро: (нечаянно ножнами парадной шпаги стукнул гепарда по носу, зверь обиделся и попытался укусить герцога за ляжку, но был решительно отодвинут сапогом из дорогой кожи; в глазах и в голосе прекрасной арагонки полыхнуло такое пламя, что расплавило бы и скалу, с которой она его сравнила) Пусть медведь, все равно вы будете моей!
Барбара: (застыла в дверях, челюсть отпала) Пресвятая Дева Мария, что творится! Сам герцог не устоял! Где уж племяннику супротив такой фигуры.
(Епископ и свидетели тоже уже явились, все заранее щедро вознагражденные и проинструктированные, что на любой вопрос должны слышать "да", однако его преосвященство оказался озадачен заменой жениха и неожиданно уперся - венчать без дозволения Папы магистра военно-монашеского ордена, давшего обет безбрачия, за такое могут не только сана лишить, но и от церкви отлучить, а там и со святой инквизицией спознаться недолго.)
Дон Алехандро: (герцога уже не своротить, перехватывает из рук невесты гепарда прямо за ошейник, как котенка за шкирку, зверь рычит, сверкая на побледневшего епископа желтыми зрачками) Начинайте, ваше преосвященство.
Барбара: (пристроилась за спиной доньи Ольхиты и жарко зашептала в розовое прозрачное ушко) Соглашайся же, голубка моя. Пока герцог от страсти не скормил вашему любимцу весь Священный синод Испании. Помните, что я вам про его выносливость говорила? (хихикнула, когда инфанта пихнула её в бок локтём).
Донья Ольхита: (со всей ясностью, рухнувших в одночасье надежд и планов, она поняла - от герцога не сбежишь, шипит дуэнье) Шла бы тогда сама за этого выносливого надутого индюка!



Барбара: (сложила губы трубочкой) Этот высокородный кабальеро не про нашу честь. Герцог помешался от любви к тебе, моя голубка.
Донья Ольхита: (дальше было как во сне: она упорно твердила пересохшими губами "нет", но епископ словно оглох и ослеп, но дело своё делал проворно, пока не пробубнил: "надеваю тебе это кольцо в знак вечной верности и любви..." - колец не было)
Дон Алехандро: (оглянулся на бархатную подушечку, где лежали кольца, потом - на морду довольно облизывающегося гепарда, шевельнул бровью, но недолго позволил длиться заминке, сорвал с пальца фамильный перстень с крупным черным бриллиантом, который держат в оправе золотые буквы А и Б, и надел его на пальчик Ольхите, снял другое кольцо с ее безвольной руки и надел себе - подошло только на мизинец; последние слова обряда сказаны, обнимает теперь уже жену, ее талия закована в прочный, как двери замка, корсет, а губы холодны, как лед; к остальным) Прошу поздравить ее светлость герцогиню Бенедорфе.
Донья Ольхита: (перед глазами всё поплыло, только палец с кольцом горел так, словно она сунула его в пылающий костёр, чужие губы на её губах - больше не в силах это выносить, быстрым шагом, почти бегом, выскочила из душной комнаты и кинулась по лестнице, по залам и переходам на воздух, на волю)
Дон Алехандро: (знает, что жена не убежит дальше ворот замка, над которыми прикреплен каменный герб с именем, ставшим теперь и ее)
Барбара: Это ничего еще, мой сеньор. Вам повезло, что только сбежала, а не опрокинула на вас чего-нибудь тяжелого. Когда его величество король Филлип держал малютку Ольхиту во время крестин над купелью и посетовал, что, дескать, церемония затянулась, так малышка на него тот час же срыгнула.
Дон Алехандро: (в темном взгляде магистра Ордена Алькатравы, поправшего его устав, мелькнуло что-то, отдаленно похожее на улыбку) Его величество просто плохо ее держал. (снова бесстрастен, как собственный парадный портрет) Передайте сеньоре герцогине, донья Барбара, что я приду поздравить ее вечером. (потрепал гепарда по загривку и вышел)
Барбара: (скроила постное лицо) Непременно, ваша светлость! Как я понимаю, присутствие во время поздравления зверья и слуг не желательно? (потопталась на месте, пока герцог не вышел, и понеслась искать свою голубку)
(Епископ и свидетели ретировались из замка, увозя, один - охапку золотой и серебряной церковной утвари, другие - просто кошели с дукатами, но все одинаково довольные.)

 Отправлено: 19.01.13 21:03. Заголовок: Толедо Дон Серхио: ..

Толедо

Дон Серхио: (конь под ним не скачет, а летит, направляемый опытной и крепкой рукой, и вот уже показались городские стены Толедо - не в Валенсию, тем более Рим, граф и не думал отправиться, сперва напиться в хлам, потом протрезветь и осмыслить, затем бороться)
Донья Мария Агнеса: (День клонится к закату, а вестей из замка Фаль всё нет и нет, два раза выбранила камеристку, отдала марципан вместо обезьянки карлице, и те подрались между собой, побила обеих, больше не на ком сорвать злость, кроме портрета покойного мужа) Надеюсь, тебя в аду кормят оливками четырнадцать раз на дню, Педрито!
Донна Мария: (в новом платье) Тётушка, я принесла вам деньги. Сегодня прислали из Флоренции. (протягивает донье Марии оставшиеся деньги, после покупки новых платьев и заначки, от продажи жемчуга) Вы позволите мне сходить в церковь и возблагодарить господа за его милости?
Донья Мария Агнеса: (нет настроения уличать лукавую флорентийку во лжи, сердито тычет иголку в вышивку) Ступайте, раз вам больше нечем заняться.
Донна Мария: (прижимает томик Библии к груди) Для меня самое важное занятие в жизни - молитва и спасение души. (книксен, в своей комнате, суёт Библию под подушку, достает из потайной шкатулочки хрустальный флакончик и прячет в декольте, закуталась в плащ и вышла из дома).
Дон Серхио: (уже изрядно надрался в таверне, стоит на столе среди дюжины пустых бутылок, покачивается и декламирует):
"Утратить разум, сделаться больным,
Живым и мертвым стать одновременно,
Хмельным и трезвым,
Кротким и надменным,
Скупым и щедрым,
Лживым и прямым;
Все позабыв, жить именем одним,
Быть нежным, грубым, яростным, смиренным,
Веселым, грустным, скрытным, откровенным,
Ревнивым, безучастным, добрым, злым;
В обман поверив, истины страшиться,
Пить горький яд, приняв его за мед,
Несчастья ради, счастьем поступиться,
Считать блаженством рая адский гнет:
Все это значит - в женщину влюбиться,
Кто испытал любовь, меня поймет".
Донна Мария: (пробирается среди кричащей и вопящей толпы на трибуну, она как раз успела к последней терции корриды - "прощению быка", кричать вместе со всеми, требуя от пикадора помиловать измученное животное - это она любила больше всего в дикой и захватывающей забаве, которая была бы немыслима в её родной Италии, но покорило сердце флорентийки в Испании, изредка она доставала флакончик и подносила к носу, чтобы не упасть в обморок при виде крови; как жаль, что сегодня не было того пикадора-кабальеро, который всегда брал верх над разъяренным быком, но и всегда оставлял ему жизнь, он никогда не поднимал забрало, но девушка воображала себе, что он не только смел и отважен, но и невозможно красив)
Дон Серхио: (собутыльники его "поняли" и потянулись набить морду, чтобы высокой поэзией не отвлекал от радостей жизни, завязалась потасовка: кто-то вылетел в окно, кто-то угодил от кулака графа на вертел в компанию к свиной туше и прокрутился над огнем пару раз, время Серхио проводил насыщенно и интересно)
Донна Мария: (вся под впечатлением возвращается в дом Долговаресов, под ноги и по сторонам не смотрит)
Дон Серхио: (после потасовки, с трудом взбирается в седло, скачет и тоже под копыта коню не заглядывает - снова писк и визг, мешком падает вниз и утыкается носом во что-то мягкое) О, черт!
Донна Мария: (всадник вылетел из-за угла, она не успела отскочить, упала и в довершении ко всему к ней на колени приземлилась голова седока) - Спасибо за комплимент, сеньор! (принюхалась - да он пьян, попыталась спихнуть с колен голову и узнала компаньона по несчастью) Это снова вы? Ваши глаза определенно не на своём месте.
Дон Серхио: (навел резкость в глазах и согласно кивнул) Снова я. (и опять уткнулся в мягкие девичьи колени)
Донна Мария: (приподнимает голову за чубчик) Встать сами можете? (лучше бы не поднимала, потому что смутилась, поймав его взгляд)
Дон Серхио: Зачем? Мне и тут хорошо. (обнимает руками девушку за бедра)
Донна Мария: (только этого не хватало - быстро осмотрелась, к счастью улица была пустынной, но в любой момент мог кто-нибудь появиться, а уж если узнает донья Мария - лучше не думать о плохом, быстро вынимает флакончик и капает ровно две капли на губы кабальеро) Оближите губы, сеньор. Это поможет вам встать и не испортить мою репутацию.
Дон Серхио: (еще не протрезвел) Готов облизать вас всю от макушки до пяток. (тем не менее, проделал, что ему сказали и через пару минут встал сам и помог подняться девушке) Что вы мне дали? Я бодр, трезв и готов на подвиги.
Донна Мария: (не обращает внимания на глупую браваду) Это старинный рецепт нашей семьи. Вам лучше не знать из чего он состоит, иначе сон потеряете.
Дон Серхио: Позвольте представиться, Серхио, граф Писарро (картинно подмел перьями мостовую у ног итальянки) А как зовут вас, моя спасительница?
Донна Мария: (вспомнила, как слышала это имя в церкви в разговоре между доньей Марией и ее духовником и насторожилась) - Я сделаю вид, что рада нашему знакомству, а вы - что услышали моё имя. Прощайте, сеньор граф. (уходит)
Дон Серхио: (кричит вслед) Я помню, провожать не надо. (усмехнулся себе под нос) Если я еще раз встречу эту голубоглазку, пожалуй, решу что это знак свыше.

Замок Фаль

Барбара: (Нашла герцогиню Бенедорфе в глубине сада, девушка плакала под цветущим гранатом) Ну что ты, что ты, не плачь, ласточка моя...
Донья Ольхита: (кинулась на пышную грудь дуэньи и расплакалась еще пуще) Ненавижу его! Ненавижу!
Барбара: (поглаживает воспитанницу по спинке) Ненависть - тоже чувство. (засмеялась грудным материнским смехом) Значит, неравнодушна к мужу, а там до любви дорожка прямая. А его понять можно. В летах не в летах, а как перед такой красотой устоять?! Опять же герцог, не граф какой-нибудь, мужчина видный, богатый, все ему кланяются, все боятся. (покашляла, переходя к главному) Придет сегодня к тебе, а ты не гони. От герцога в этом деле проку намного больше будет. У меня глаз верный. Пока на все голоса не прокричишь, он не остановится...
Донья Ольхита: (отпрянула) Опять ты за свое? (утерла слёзы) От герцога сбежать будет труднее, но я хотя бы попытаюсь.
Барбара: Хорошо ли ты подумала, лапушка? Герцог ради тебя землю перевернет, а найдет и залюбит до обморока. Может, попытаешься приручить своего индюшонка? Мужчины от любви теряют бдительность.
Донья Ольхита: Я его боюсь, Барбарита! Он не индюк, я ошибалась. Дон Алехандро – грубый кастильский медведь! Он так на меня смотрит, как будто... (не может подобрать слово, а женским опытом дуэньи не располагает, и краснеет, не договорив)
Барбара: (со знанием дела пошлепала губами и растянула их в улыбке) Ты приласкай мужа-то, чтобы у него в глазах потемнело, а дальше – твоя воля. Женщина, как кошка, отмурлыкается в любой ситуации.
Донья Ольхита: (губы бантиком) Не бывать этому! Скорее в Толедо летом снег пойдёт. (развернулась и гордой поступью направилась в замок) Сегодня же разом избавлюсь от этого зверинца.
Барбара: (вздыхая пышной грудью) Одна надежда, что сеньор герцог сегодня ночью всё ей подробненько разобъяснит. (причмокнула с новым вздохом – эх, где моя первая сладкая ночка, и покатилась колобком по садовой дорожке вслед за своей упрямицей)

Толедо. Дом Долговаресов

Донья Мария Агнеса: (Получила, наконец, голубиную почту от своего шпиона в Фале, в нетерпении, отвязывая от птичьей ножки записку, помяла голубю крыло, голубь клюнул ее в глаз, за что был тут же скормлен любимой кошке; читает одним глазом: "Свадьба между графом Писарро и доньей Ольхитой де Калиноза не состоялась...") Не состоялась!.. (издает торжествующий вопль) Арагон наш! Надо написать Андресито, чтобы немедленно приезжал! (велит подать вина, чтобы выпить на радостях, но тут заметила, что в записке есть еще одна строчка, читает) "...на донье Ольхите женился сам герцог" (побледнела, чуть не в обмороке, зовет всех слуг, кто умеет грамоте, и велит прочесть, что написано, не веря своему глазу, но слышит одно и то же - герцог женился, герцог женился, герцог женился; топает ногами и бросает в слуг чем подвернется) - Все вон! вон!!! (падает в кресло, кусая губы от ярости) Женился!.. Maldito!.. Я прощала ему всё... всё... (портрету покойного супруга) Педрильо, заткни уши! (снова о своем) Всё прощала - его холодность, его монашеский обет... обет, ха-ха-ха!... (несколько минут истерически смеется) Столько лет ждала, не вышла больше замуж... почти не имела любовников... а он променял счастье, которым я могла бы его наградить, на девчонку, которая даже не умеет целоваться! (изорвала в клочья манжеты из золотого венецианского кружева) Он поплатится за это, клянусь веером, которым хлопнула тебя по спине, Педрито, когда ты хрустел своими ненаглядными оливками!

 Отправлено: 19.01.13 21:04. Заголовок: Замок Фаль Донья Ол..

Замок Фаль

Донья Ольхита: (заперлась в своей комнате, дожидаясь темноты, переоделась в костюм идальго *дворянина не особой родовитости и достатка*, сняла с руки обручальное кольцо и на мгновение залюбовалась редким камнем, но тут же решительно положила перстень в шкатулку на столике, побарабанив по крышке тонкими пальцами) - Это вам мой свадебный подарок, дон Алехандро. (коротает время примеряя перед зеркалом шляпы с пером и оттачивая выброс шпаги из ножен, раздался условный стук в дверь - впустила Барбару) Ты все сделала, как я тебя просила, Барбарита?
Барбара: (причитает) Сделала, ласточка моя. Может, передумаешь? Ох, страсти господни, куда же ты одна, без меня! Я же не переживу, слезами изойду (зарыдала).
Донья Ольхита: (сама чуть не разрыдалась, обняла дуэнью) Я буду скучать, моя Барбарита, и заберу тебя, как только устроюсь. Позаботься о Цезаре. (поцеловала в пухлые, мокрые щеки) Мне пора, солнце садится. (легонько свистнула - с ковра медленно поднялась большая пятнистая кошка и подошла к девушке - взяла ее на поводок, натянула на глаза шляпу и направилась в конюшню, если и увидят, решат, что кто-то из ее свиты выгуливает зверя, в конюшне конь уже был оседлан, привязала Цезаря) - Прости, друг, но дальше я одна. (потрепала гепарда за ушами и вскочила в седло)
Дон Алехандро: (из полумрака конюшни появилась мужская фигура, крепкая рука взяла коня под уздцы) Вы так легко покидаете тех, кого любите?
Донья Ольхита: (чуть не плачет от досады, но на ее лице это никогда не прочитаешь, герцогу надменно) Рассуждаете о том, о чем не имеете ни малейшего понятия, сеньор герцог. Вы следили за мной?
Дон Алехандро: Я знал, куда вы направляетесь. (протягивает руку, предлагая жене спуститься с лошади) Сейчас поздно для прогулки, но завтра мы можем опробовать в окрестностях замка соколов, которых подарил мой тесть.
Донья Ольхита: (сердце бешено колотилось - она была вне себя, впилась ногтями в уздечку, чтобы не проделать то же самое с шевелюрой дона Алехандро, игнорирует его руку) - Отойдите, сеньор, иначе я ненароком могу задеть вас каблуком. Можете опробовать арагонских соколов хоть за обедом, но на моё общество не рассчитывайте.
Дон Алехандро: У вас нет иного выхода, донья Ольхита, как смириться с обществом вашего мужа.
Донья Ольхита: (усмехнулась) Если у меня нет выхода из сложившейся ситуации, то я воспользуюсь входом.
Дон Алехандро: (легко выдергивает ее из седла, благо нет необъятных юбок на железных обручах, перекидывает через плечо и несет в замок).
Донья Ольхита: (это было неожиданно и неожиданной была её реакция, в которую она вложила все силы и отчаяние) Ааааааа, отпустите меня! Уберите ваши руки! Ненавижу! Медведь! (ладонями и коленями колотит по груди и спине герцога - ей уже не до хороших манер)
Барбара: (прибежала на шум, видит, как герцог несет герцогиню в спальню, а та кричит на весь замок, перекрестилась радостно) Слава всем святым! К утру моя голубка запоёт иначе.

Казначейская в Фале

Фрай Валдомиро: (инквизиторы инвентаризируют сокровищницу магистра - он хранит у себя ценности ордена. Казначей тоскливо размышляет - поджарят ему пятки в святом суде или герцог просто повесит. Фрай Андрес увлёкся подсчётом алмазов. Фрай Валдомиро, меланхолично перебрав ценности, более-менее соответствующие данному в дорогу описанию, переключился на документы. Поначалу ничего особенного, но затем опытный фрай Андрес обстучал стены и нашёл потайной шкаф. Казначей жалобно проблеял: "У меня нет ключей". Валдомиро велел вызвать кузнеца и под свою ответственность вскрыть дверцу. В шкафчике найдена переписка по Фландрии. Глаза молодого инквизитора загораются: найдены письма графа Эгмонта с просьбой повлиять на Альбу и добиться милосердия к голландцам. Рядом - письмо герцога Альбы, где тот решительно возражает против миндальничанья с еретиками, но об Эгмонте не упоминает. Неясно, вёл магистр переговоры как уполномоченный короля или проявил самодеятельность, вслух) На сегодня довольно! Вы, сеньор казначей, и ты, добрый человек, поставьте подписи в уголке этой бумаги. В нужное время вы засвидетельствуете, что мы достали её из тайного хранилища герцога, от которого ключей у нас нет. Не бойтесь, инквизиция не преследует верных подданных короля и добрых католиков, а ты (кузнецу) возьми за труды! (даёт ему золотую монету и закругляется с обыском, мало заботясь убрать следы).
Барбара: (всё увидела и услышала, ойкнула, подхватила юбки и понеслась обдумывать)
Фрай Андрес: (едет в Толедо проверить, знает ли о письме инквизиция. Бумаги с ним. Так они договорились с Валдомиро - фрай Андрес понимает, что от герцога пора уносить ноги, не то не поможет и статус. А мальчишка пусть принимает огонь на себя).

Спальня герцога

Дон Алехандро: (несмотря на крики и брыкания, бережно донес свою герцогиню до спальни и опустил на кровать, задержал ее руку в своей) Мое кольцо снова съел Цезарь, или вы его выбросили?
Донья Ольхита: (вся раскраснелась, кудри воинственно и дерзко колышутся вокруг лица) Цезарь бы подавился. Ваше кольцо в шкатулке (кивнула подбородков в сторону столика, дон Алехандро на секунду отвлекся, и она забаррикадировалась от мужа подушками) Не подходите!
Дон Алехандро: (только усмехнулся на ее по-детски беспомощный жест) Ради вас я сровнял бы с землей любую крепость, неужели вы думаете, что меня остановит это? (одно мгновение, и никаких подушек между ними нет, крепко сжал девушку за плечи) Не нужно меня бояться, я не ваш тиран, я - ваш муж, Ольхита. Примите это раз и навсегда.
Донья Ольхита: (смотрит в его глаза, в которых полыхает незнакомое и опасное пламя, от которого её щеки заливает румянец совсем иного толка, голос куда-то пропал, шепчет) Я не хочу... Я вас совсем не знаю, дон Алехандро...
Дон Алехандро: (прижимает ее к себе крепче) Чтобы узнать, нужно только захотеть... Ольхита... (давешний холод ее губ растопило сначала гневом, потом смущением и страхом, или чем-то еще, что герцог поспешил истолковать самым лестным для себя образом, потому что ни продолжать уговаривать, ни связно мыслить уже не мог)

 Отправлено: 19.01.13 21:05. Заголовок: Библиотека в Фале Д..

Библиотека в Фале

Донья Софонисба: (торопливо дорисовывает фреску, пока штукатурка не схватилась, услышала шум снаружи, дорисовала святому Антонию, очень похожему на фрая Андреса, пупок, и побежала узнать, что случилось)
Фрай Валдомиро: (Вернулся в библиотеку, стараясь не заглядываться на оружие. Полистал книгу - а мысли витают далеко-далеко. Дело Валдомиро близко к успеху, но на душе муторно. Гнев за Чеко слегка притупился, и злорадство, с которым молодой инквизитор хотел проучить надменного герцога, сошло на нет. Берёт шахматы, пытается вспомнить задачу, которой его обучали в университете для тренировки ума.)
Донья Софонисба: (Шум удалился куда-то во внутренние покои, и в замке снова воцарилась тишина. За целый день, увлекшись работой, маковой росинки во рту не держала, сейчас голод дал о себе знать, спустилась на кухню, раздобыла кусок пирога и вернулась в библиотеку полюбоваться на результаты своих трудов, но библиотека занята...)
Фрай Валдомиро: (сам с собой) Глупо сравнивать эту игру с боем... в бою фигуры не видны, не слушаются и могут ходить без всяких правил. (сердитым щелчком сбивает пару пешек с доски.)
Донья Софонисба: (не удержавшись, хихикнула) Впервые вижу, чтобы священник молился за шахматной доской! (виновато) Простите, святой отец.
Фрай Валдомиро: (смущён тем, что его застали за детской забавой, пытается напустить на себя строгий вид, но потом улыбается). Как тебя звать, юный художник?
Донья Софонисба: (несмотря на грозную должность, глаза у инквизитора совсем не злые) Чофо, святой отец. Чофо Варес. Надеюсь, мое имя прогремит когда-нибудь на весь христианский мир, как имя Рафаэля Санти. (вспомнила про кусок пирога, который принесла с собой) Вы еще не ужинали?
Фрай Валдомиро: (совсем забыл про еду и почувствовал сильный голод. Звать слугу неохота, все, кроме новобрачного, знают об обыске и трясутся, неприятно смотреть в перепуганные глаза). Спасибо, Чофо, ты добрый малый - пожалел инквизитора. (улыбаясь, берёт пирог, ломает на две части, одну берёт себе, случайно взглянул на потолок и узнал на фреске фрая Андреса). У тебя верный глаз, молодчина! (фыркает, его почтенный собрат очень похож и очень смешон).
Донья Софонисба: (польщена похвалой, но веселье в голосе оценщика смутило) Неужели получилось смешно? Даже если святой суд улыбается, что скажет его светлость дон Алехандро? Он так суров... (представила, что ее, как прежнего художника, выкидывают за дверь, на глаза наворачиваются слезы)
Фрай Валдомиро: (удивлён) Что ты расплакался вдруг, малыш? (гладит Чофо по голове) Ведь это отлично! (разглядывает ещё) Святой Антоний только и ждёт, чтоб его соблазнили. Здесь же библиотека, не церковь! Смотри! (разглядел на полке фолиант с проповедями, вспомнил, где отец прятал книги фривольного содержания, взял наугад примерно в таком месте, которое облюбовано в библиотеке замка Корфо - угадал! Смотри, Чофо, мой фокус... (показывает суровую обложку "Сочинение монаха де... "О добродетели", открывает, а там - Адам, соблазняемый Евой, во всей красе процесса соблазнения, под фиговым листком всё понятно).
Донья Софонисба: (От удивления слезы высохли, смущенно хихикнула) Вот это да! Кто бы мог подумать, что у сеньора герцога есть такие книги, а по виду - монах монахом... то есть я хотел сказать, что по виду ни о ком нельзя судить. За кого я вас сегодня только не принимал! (загибает пальцы) За черта, за вора... за кого угодно, только не за того, кто вы есть. (лукаво) А может быть, вы и не тот, кто есть?
Фрай Валдомиро: (открыл книгу в другом месте - но там уже слишком для ребёнка, отложил её, радуясь, что мальчик развеселился). Давай попробуем угадать, кто я на самом деле... в шахматы играть не умею. Молюсь, но ведь и ты молишься. Книжки читаю... всякие. Напугал целый замок, а ты меня не боишься. С кистью не справлюсь... зато со шпагой... (берёт шпагу) У тебя есть платок? Подбрось в воздух!
Донья Софонисба: (не задумываясь, вытаскивает из кармана платок, оставшийся еще от прежней жизни - из тончайшего батиста, с богатой вышивкой - и подбрасывает в воздух)
Фрай Валдомиро: (быстрым взмахом шпаги разрубает платок на летку, доволен, что получилось)
Донья Софонисба: (в восторге хлопает в ладоши - ее брату, привыкшему носить придворную шпагу с бантом и брильянтами, такое не по силам, но вспомнила, что он как-то рассказывал, что у него был знакомый, которому это легко удавалось)
Фрай Валдомиро: (только сейчас замечает - дорогая вещица, берёт лоскут и нахмурился). Откуда у тебя? (с сомнением оглядывает бедную одежду Чофо).
Донья Софонисба: (спохватилась о своей оплошке, но было поздно) Подарила одна добрая монахиня в монастыре, где я рисовал фрески, пока настоятельница не решила, что я слишком молод, чтобы там находиться. Вот если бы мне было лет семьдесят... (про себя - авось поленится проверять, да и мало ли женских монастырей в окрестностях Толедо)
Фрай Валдомиро: (взяв Чофо за подбородок, пристально смотрит ему в глаза. Неужели славный малыш - обычный воришка? У него тонкие, благородные черты лица, нежная кожа... хм, по солнцу мальчик мало гулял, глазища огромные, ресницы длинные и пушистые, как у девушки... и голос ещё не ломается, сколько ему лет? С губ Валдомиро едва не сорвалось: "Ты врёшь!", но так не хочется больше никого обвинять! И не верится, что мальчик украл, может быть, впрямь подарили, пусть будет так. (вслух) Платок стоил не меньше дуката. Я заплачу за него (снова пристальный взгляд).
Донья Софонисба: (молодой инквизитор смотрит в глаза, будто следствие проводит, пытается прочесть ее мысли, а его собственные - как в открытой книге; глупо обижаться, что тебе не верят, когда ты врешь, но губы все равно затряслись от обиды, сердито буркнула) Подарки не продаются! (убежала в свою каморку неподалеку от кухни, упала на соломенный тюфяк и дала волю слезам)
Фрай Валдомиро: (провожает странного мальчика взглядом, чувствует что-то не то... ну и денёк! потёр лоб, задумался... как бы то ни было, нужен ответ из святого суда - значит, приходится ждать и ничего более. Идёт в свою комнату).

Утро в Толедо

Дон Серхио: (утро застало его на берегу Тахо, сидит на песке и меланхолично бросает в воду мелкие камни, чуть поодаль пасется верный конь, граф ждёт)
"О ревность, сердце сжавшая в осаде,
проникшая в рассудок, в глубину
моей души, ты день и ночь войну
ведешь, не помышляя о пощаде!
Что ж, я сдаюсь, да и чего же ради
сопротивляться дальше я рискну?
Как ни воюй, окажешься в плену,
свое упрямство проклял я в досаде.
Гоним тобой, бреду я снова здесь,
где прежде брел, не размыкая глаз,
чтобы от страха смерти заслониться.
Я бросил щит, настал последний час –
убей меня теперь и труп повесь
к себе на боевую колесницу."
(вскоре показался всадник - его слуга Диего, спешился и кивнул головой, граф только прохрипел) Обвенчались. (Серхио мог понять дядю, который потерял голову от любви к донье Ольхите, понять мог, но не простить; о том, чтобы взять хоть песо из рук родича, речи быть не могло, оставалось только одно - превратить свою рискованную страсть и забаву в источник заработка на жизнь)
Донна Мария: (подсыпает зерна тётушкиной канарейке в клетку, в доме еще тихо - она встала раньше всех) Плохо тебе одной? (вздохнула) А я мечтаю встретить такого сеньора, который протянет мне руку и скажет: "Идём со мной!" и увезет меня в родную Флоренцию. Мы всегда-всегда будем вместе. На всю жизнь!

 Отправлено: 19.01.13 21:05. Заголовок: Утро в Толедо Дон С..

Утро в Фале

Дон Алехандро: (Открыл глаза на следующее утро – головка жены у него на плече, спутанные волосы рассыпались по подушке, сквозь тонкую кожу щек проступает бледный румянец, припухшие губы чуть подрагивают во сне, будто обиженно. Прекрасная арагонская роза, которую он вез племяннику, но захотел приколоть на свой камзол. Долго смотрел на ее лицо, мрачнея взглядом. Он владел тем, чего так страстно желал. Владел ли? Неслышно встал, оделся, нашел в шкатулке свой перстень и так же осторожно, чтобы не разбудить жену, надел ей на палец, постоял еще немного возле кровати и вышел).
Донья Ольхита: (солнечный луч пощекотал щёку, пошевелила губами и с трудом разлепила веки - подушка рядом была пуста - может, это был всего лишь дурной сон? попыталась сесть и ойкнула, всё тело ныло, кольцо! со стоном упала на подушки - это был не сон, она стала герцогиней де Бенедорфе)
Барбара: (протискивается в дверь с подносом, на котором наставлено всякой вкуснятины для ненаглядной ласточки, всю ночь дуэнья промаялась около супружеской спальни, но из-за плотных тяжелых дверей не долетало ни звука, герцог ушел только утром из чего сметливая бабёнка сделала нужные выводы, плюхнулась пышным задом на край кровати, придирчиво осмотрела постель и Ольхиту и расплылась в радостной улыбке) Ночка не даром проспана, не грех и подкрепиться! Покушай, моя голубка.
Донья Ольхита: (со стоном снова села) Я ничего не хочу, Барбарита. У меня всё болит.
Барбара: Пройдет, пройдет. (рассматривает припухшие губы и следы мужской страсти на изящной шее и ниже, удовлетворенно цокает языком - Ольхита стала еще краше уже притягательной женской красотой) Что я говорила? Герцог неутомим. (подмигнула) Скоро сама во вкус войдешь, распробуешь и не оторвешься. А это он делал... (что-то жарко шепчет Ольхите на ушко)
Донья Ольхита: (становится пунцовой и отстраняется) Я не стану об этом говорить! Ночью я исполнила свой супружеский долг на год вперед. Пусть дон Алехандро и не надеется сломать меня или заставить. Ничего не изменилось... (ей хочется в это верить) и не изменится.
Барбара: (целует Ольхиту в щечки, покладисто, а глаза смеются) Конечно, конечно, ласточка моя, как скажешь. Дон Алехандро с годик потерпит. Только разве он теперь в этой постельке герцог и дон? (увернулась от летящей подушки и у окна отдернула тяжелую портьеру) Свят, свят! Снег! Летом!
Донья Ольхита: (не успела ничего ответить от удивления: за окном причудливыми крупными хлопьями падал снег и тут же таял, коснувшись нагретых солнцем ступеней, "скорее в Толедо летом снег пойдет" - вспомнила свои собственные слова)

Библиотека в Фале

Фрай Валдомиро: (фрай Валдомиро встал рано и успел съездить в деревню позавтракать - после вчерашнего обыска в замке кусок не лез в горло, а слуги шарахались. Снова устроился в облюбованной библиотеке, задумчиво и бессистемно двигая шахматные фигуры, прерываясь для того, чтобы разок другой подбросить и снова поймать толедский кинжал).
Дон Алехандро: (Хозяину не потребовалось много времени, чтобы выяснить, почему обитатели замка имеют бледный вид. На икающего казначея только скрипнул зубами. Не вешать же тех, кто боится Святого Суда - тогда всю Испанию придется отправить на виселицы. Отправился прямиком в библиотеку, распахнул дверь, со сталью в голосе) Где письма, которые вы у меня похитили, фрай Сабуэсо (ищейка)?
Фрай Валдомиро: (поднимает на герцога невозмутимый взгляд, в светлых глазах отражается утреннее небо, лицо бесстрастно. Кинжал машинально кладёт рядом с собой, потом догадывается о двусмысленности такого жеста и, не глядя, отбрасывает его, где лежал). Похитил? О чём Вы, дон магистр? Документы изъяты в ходе законного обыска, проведённого в соответствии с полномочиями Святого суда, соблюдены все формальности, в присутствии свидетелей. Сейчас фрай Андрес, должно быть, в Толедо, уточнит возникшие у нас вопросы, и мы будем действовать в зависимости от ответов. Если ответы удовлетворительны, обе бумаги вернут Вам в целости и сохранности.
Дон Алехандро: Если ответы удовлетворительны, говорите вы... (пока слушал молодого инквизитора, в надменно-бесстрастном лице не шевельнулось ни черточки, так же спокойно подходит, наклонился к Валдомиро через шахматную доску, и сгреб в кулак сутану у того на груди) А если я утоплю вас в замковом рву, фрай Валдомиро, вода в нем станет святой?
Фрай Валдомиро: (реакция магистра укладывается в рамки предсказуемого, в инквизиции учат, как себя держать с угрозами грандов, и Валдомиро после опыта на войне легко далась эта учёба. Отвечает мягким, спокойным голосом, не пытается вырваться). Боюсь, дон Алехандро, я пока слишком грешен, чтобы мной святить воду. Возможно, когда в огне моими стараниями очистятся множество еретиков, и буду достоин подобной чести, не раньше.
Дон Алехандро: (усмехнулся, отпустив сутану - фанатика хоть топи, хоть жарь, будет талдычить одно и то же) Если вы не знаете, для чего объявляют еретиками людей, подобных мне - вы дурак, а если знаете - такая же алчная крыса, как ваши старшие собратья из "святого" суда, которым приглянулись мои земли и замки. В любом случае, я вас не желаю терпеть под этой крышей - убирайтесь, или я прикажу вас вышвырнуть моим слугам.
Фрай Валдомиро: (пожав плечами) Не важно, что знаю я, гораздо важнее, знает ли Его католическое величество и Святой суд о вашей переписке с еретиком графом Эгмонтом.
Барбара: (оставила свою красавицу среди хлопочущих служанок одеваться и причесываться, а сама греет уши около библиотеки, охая и ахая от того, что слышит) Такой молодой красавчик, а уже ни стыда и ни совести. Явился в дом и наследил.
Дон Алехандро: (спасибо юнцу, что предупредил, за что потом униженно будет извиняться; хотел уже уйти, но заметил на потолке живописное искушение "святого Антония", особенно удался пупок, с усмешкой указывает на него пальцем) Известно ли Святому суду, как исповедуют грешниц его члены?
Фрай Валдомиро: (проследил взглядом за пальцем герцога, чуть улыбнулся) Вы удачно наняли мальчишку-художника. Я мало смыслю в картинах, но фрай Андрес как живой, и дуэнья.
Барбара: (просунула голову в дверь и тоже полюбовалась на картинку и чуть не шлепнулась от удивления на пышный зад, захохотала) Не знаю как пупок, а маленький проказник моего сладкого фрайчика вышел на загляденье.
Фрай Валдомиро: (с невинным взором) Не думаю, что святой суд заинтересуется смелым выбором для моделей, к художникам в Испании снисходительны. (хочет расставить по местам шахматные фигуры, берёт коня и задумывается) Забавные правила. Конь скачет по доске кренделями. Что ж, в Рим по суше дорога не близкая (ставит коня и берёт ладью). Морем быстрее, если сесть на корабль в Малаге. В любом случае - дорога, решение папы, путь назад... Не меньше полгода.... Вас, герцог, нужно поздравить со свадьбой, хотя я думал поздравлять графа Писарро. Кто б мог догадаться, что Вы целых полгода станете скрывать свои намерения даже от родного племянника.
Дон Алехандро: (даже если бы его обвинили в тайной переписке с английской королевой, не пришел бы в такую ярость) Дорога в ад займет для вас куда меньше времени. Избави вас Бог еще хоть раз попасть мне на глаза! (вышел из библиотеки и едва не стукнул дверью Барбару по носу, с трудом снова взял себя в руки) Сеньора герцогиня хотела вчера прогуляться верхом, но полагаю, что сегодня она предпочтет поехать в карете. В Толедо большая коррида. Передайте моей супруге, что я буду ждать ее во дворе замка. (идет переодеться в подобающий наряд, про себя) Хоть бы один осмелился предупредить о том, что здесь вчера творилось! Всех утопить, к черту!
Барбара: (как ни в чем не бывало, подхватывает юбки) Сеньора герцогиня будет счастлива вам угодить! (переваливаясь уточкой, спешит к донье Ольхите)
Фрай Валдомиро: (глядит вслед магистру с кривой ухмылкой) Сколько в Вас гордости, дон! Или гордыни? (уходит собираться назад в Толедо).
Донья Софонисба: (В глубокой нише окна еще с утра рисовала эскизы для новой фрески. Когда пришел фрай Валдомир, почему-то не решилась подать знак о своем присутствии, забилась в нишу поглубже и продолжала тихонько рисовать, изредка взглядывая на склонившийся над шахматной красивый благородный профиль. Весь последующий разговор фрая Валдомира с герцогом просидела ни жива ни мертва, постепенно молодой инквизитор, вчера ненадолго показавшимся ей человечным, стал превращаться в фигуру зловещую. Какой же он, какой... Последние минуты рисовала машинально, посмотрела на эскиз, и вдруг узнала в одном из палачей святого Себастьяна - его, Валдомиро.)

Толедо дом Долговаресов

Старая карлица, по совместительству доверенное лицо маркизы, рано поутру куда-то ходила, потом вернулась с неизвестным, закутанным с ног до головы в черный плащ, провела его в дом потайным ходом, прямиком в комнату хозяйки, и осталась сторожить под дверью, из-за которой донесся сперва цинично-деловитый, потом испуганный голос гостя - "нет-нет, сеньора, такой человек... это невозможно...", надменный и требовательный голос доньи Долговарес, что-то обещающий, и снова голос гостя, на этот раз исполненный готовности; после разговора карлица проводила неизвестного, у которого из-под плаща выпирал внушительный кошель, тем же путем, что они проникли в дом.
Донья Мария Агнеса: (уладив все дела с таинственным гостем, бледная и надменная, вся в черном бархате, с рубиновыми четками, выходит из своих покоев) Вы вчера вернулись на полчаса позже, чем закончилась вечерня, дитя мое, а от нашего порога до храма десять минут пешком.
Донна Мария: (опустила смиренно ресницы) Доброе утро, тётушка! Вчера я задержалась у духовника для богословской беседы. Святой отец растолковал мне, как понимать "и пития сего не перенёс" в переложении Блаженного Августина.
Донья Мария Агнеса: Ваш духовник по-прежнему фрай Базилио, дитя мое? Я скажу ему, чтобы он не вел больше с вами богословских бесед на ночь.
Донна Мария: (опустила ресницы еще ниже) Нет, тётушка. Вчера меня исповедовал фрай Серхио.
Донья Мария Агнеса: Странно, не слышала о святом отце с таким именем в Толедо. Спрошу при случае у фрая Андреса. (поправив на глазу, подбитом вчера голубем, черную шелковую ленточку)
Донна Мария: (решилась спросить) Что с вами случилось тётушка? Если позволите... у меня есть одна настойка, которая помогает быть зрячим или слепым. Зависит от желания.
Донья Мария Агнеса: (мстительно усмехнулась) Моему глазу может помочь только одно средство, и надеюсь, что сегодня я его получу. Но довольно на сегодня о святых. Вы, кажется, купили себе пару новых платьев, Марикилья? Наденьте то, которое темнее. Нынче большая коррида, соберутся самые знатные сеньоры, я хочу, чтобы вы произвели благоприятное впечатление. (про себя) Надеюсь, хоть кто-нибудь на нее, наконец, клюнет.
Донна Мария: Как прикажете! В Вашем обществе все знатные сеньоры и сеньориты меркнут. (грубая лесть скрывает двойной смысл сказанного)
Донья Мария Агнеса: (потрепала девушку по щечке) Ты такая милая и заботливая, Марикилья. Твоему мужу очень повезет... если он не станет задавать лишних вопросов. Жду тебя через полчаса в карете. (уходит к себе)
Донна Мария: (женщины молодая и очень молодая поняли друг друга, побежала к себе прихорашиваться)

Замок Фаль

Донья Ольхита: (выслушала дуэнью и нахмурила брови) Я никуда не поеду! (бросает гепарду кусочек мяса, зверь ловит его на лету) В карете с герцогом? Я предпочитаю общество Цазаря. Он более интересный собеседник.
Барбара: (хитрющим голоском начинает пересказывать молодой герцогине на ушко, что видела вчера и что слышала сегодня в библиотеке - Ольхита с интересом внимает, незаметно подталкивает ее к выходу, пока обе не оказываются во дворе замка, где уже ждет герцог, свита и карета)
Дон Алехандро: (Глаза слепит - не то солнце, не то та, кто его затмила, но при свите и свете дня главенствует этикет) Окажите мне честь, сеньора. (Подает герцогине руку, помогая сесть в карету, рука тверда и не предлагает альтернативного решения) Едемте! (сам садится рядом и делает знак кортежу трогаться)
Донья Ольхита: (с надменным лицом смотрит сквозь мужа, словно они расстались вчера за скучным обедом, и не было бессонной ночи, которую она желает поскорей забыть, садится в карету ни проронив ни слова).