Название: «Морская романтика» Автор: Sheena Примечание: наши дни. Капитан Романов ведет в очередной рейс танкер "Зимний дворец", у боцмана Шуллера проблемы с законом, а на борт из морской академии прислали девушку-курсантку.
Отправлено: 07.11.18 10:01. Заголовок: Капитан Николай Рома..
Капитан Николай Романов, устало прикрыв глаза рукой, сидел за рабочим столом в своей каюте. За бортом начинало светать, но хмурое небо порта Санкт-Петербург, в который они, после 3-суточного ожидания на рейде, наконец-то зашли, хорошей погоды не предвещало. Прошедшая ночь выдалась насыщенной. Лоцман, швартовка, пограничный контроль, таможенный контроль, представители грузоотправителя, сюрвейеры, начало разгрузки судна. Все, чего хотелось сейчас – упасть в койку и пару часов поспать. Но вместо этого придется выпить очередную чашку кофе и сесть в заказанную машину. Потому что полчаса назад раздался звонок человека, которому Романов не мог отказать во встрече. - Коля, здравствуй. Я по делу. Знаю, что ты зашел в порт сегодня. Приезжай, срочно нужно поговорить, - и гудки в трубке. Саша без дела такими фразами бросаться не будет. Значит, нужно ехать.
***
Толстая папка бумаг, прошитых канцелярской веревкой, небрежно брошенная хозяином кабинета, ухнула по столешнице. - На, изучай. Дело завели на твоего боцмана. В папке оказалось полное личное дело Карла Шуллера, обрусевшего немца из глубинки, который сел на судно буквально за пару рейсов до приезда на борт Романова. Обессилевший после рабочей ночи Николай Павлович, не пролистав бумаги дальше первой страницы, поднял красные глаза на собеседника. - Что здесь? - Наркота и... кое-что еще. Мы его давно пасем, еще по предыдущим пароходам. Уже бы скинули все нарытое в таможню, но сам понимаешь… Романов понимал, прекрасно понимал, что его старый друг, с которым они вместе служили срочную еще в 80-х, только что еще раз спас его – ну, если не жизнь, то карьеру точно. За уголовные преступления своих подчиненных ответственность несет капитан. Капитан – это вообще такая волшебная должность, которая всегда несет за все ответственность. По мнению составителей Кодекса Торгового Мореплавания, он должен раздвоиться, растроиться, никогда не есть, не пить, не спать и быть в курсе всего происходящего на судне, потому что за любой недосмотр придется отвечать по всей строгости закона. - А? - Кофе, говорю, будешь? - Да, давай.
***
Романов раздраженно отмахнулся. Это, верно, какая-то шутка. Девушка, стоявшая перед ним, никак не походила на особу, подходящую на роль покорителя океанов. - Я, кажется, ясно сказал: у меня нет времени с вами возиться. - Но у меня предписание от академии, направление на практику к вам, - девушка очередной раз помахала бумажкой перед носом капитана. Романов уже хотел было ответить по старой морской привычке, по какому адресу можно пройти с направлениями, но вовремя спохватился: все ж таки перед ним стояла девушка, и как-то неудобно было отвечать ей рабочим морским языком. Терпение, доведенное до края общением с портовыми властями, внезапно закончилось, и Романов взъярился: - Направление? Вот и прекрасно. Нам как раз нужны рабочие руки, палубу красить некому. Пришли работать? Работайте! Вызванный по громкой связи боцман увел девушку за собой, чтобы выдать ей комплект рабочей одежды и проводить до ее каюты. Капитан Романов уткнулся обратно в судовые документы, машинально прихлебывая кофе.
***
В два часа ночи закончили счет груза. В два пятнадцать подписали все коносаменты. В два двадцать пять экипаж подняли на пограничную комиссию судна. В два тридцать на борту был лоцман. Находясь на крыле мостика и напряженно наблюдая за отходом судна от причала при сильном прижимном ветре, давящем их обратно на причальную стенку, Романов почти не смотрел на работу швартовых команд на палубе. Тем неожиданнее прозвучал вопрос лоцмана: - О, у вас что там, девушка бегает? «Бегает. Присылают тут.. Всяких. Возись с ними потом». В глубине души Николай Павлович был абсолютно уверен, что этой девушке бегать с ними недолго. Слишком уж хрупкой она выглядела для суровой физической работы, слишком.. манерной, что ли. Но поблажек он никому давать не намерен. Если она воображала, что придет на пароход, и будет стоять на мостике в белой рубашечке, то она сильно ошибалась. Сделает пару рейсов, поймет, что море – это не романтика, и уедет обратно в академию. Выйдет замуж, родит пару детей, и будет жить как нормальная женщина. Дом, семья и дети – вот, что нужно женщине, а не вот это вот все. - Курс 330, лево не ходить, - отдал команду Романов. - 330, есть лево не ходить, - бодро отозвался рулевой. Танкер «Зимний дворец» уверенно набирал ход, все дальше удаляясь от родных берегов в безбрежные морские дали.
Отправлено: 07.11.18 10:01. Заголовок: Несмотря на насыщенн..
Несмотря на насыщенную ночь, рабочий день у палубной команды начинался в 8 утра. На разводе, раздав всем работу, боцман ткнул в нее последнюю пальцем: - А ты иди на мостик, будешь там приборкой заниматься. Наташа упрямо вздернула подбородок: - Швабру в руки – это потому, что я девушка, да? - Это потому, что кто-то должен там прибираться, - невозмутимо ответил боцман.
Матерь божия! Нет, она, конечно, прекрасно понимала, что просто так никто ее сразу на вахту на мостик не поставит, и готовилась к тяжелой физической работе. Она была готова делать все, что угодно: лезть на мачту в шторм, тягать тяжелые тросы, прыгать за борт с жилетом по тревоге, красить палубу, на худой конец! Но вытряхивать за мужчинами пепельницы?.. Этого не было в ее представлениях о плавательной практике. Упрямо закусив губу, Наташа взялась за пылесос. Близилось время обеда, а ей еще нужно было успеть смахнуть пыль с многочисленных приборов и дисплеев мостика, и помыть палубу.
Новизна пребывания на борту быстро сменилась рутиной. Все дни проходили одинаково, распорядок не менялся. Наташа вставала в семь, завтракала и переодевалась в рабочую одежду. С 8 до 10 утра палубная команда – боцман, шесть матросов и она, - работали, потом был небольшой перерыв на кофе, потом дальше работа, которая продолжалась до обеда. После обеда, который накрывался в 12 часов судового времени, шел еще один небольшой перерыв на отдых, до 13 часов. Потом они снова надевали робы и шли работать дальше. Заканчивался рабочий день в 17, но иногда боцман, если был в хорошем настроении, мог отпустить на полчаса раньше. Первую неделю боцман старался максимально усложнить девушке жизнь. То она должна была за рабочий день полностью прибрать изнутри всю надстройку судна – подмести и промыть палубы, трапы, вытряхнуть коврики, там, где они были, вытереть пыль, вынести мусор, и самое главное – отмыть гальюны. То ее посылали отмывать от мазута грузовой насос, забрызганный по милости старпома, нажавшего не ту кнопку на схеме управления клапанами. На мостике Наташа бывала только один раз в день, с утра, на приборке, но она твердо решила для себя при удобном случае попросить разрешения у капитана подниматься на мост вечером, после рабочего дня, чтобы нести штурманскую вахту вместе с третьим помощником. Конец развлечениям Шуллера, или, как его называли между собой матросы, Модестыча, положил капитан, который как-то с утра, проходя по коридору мимо поста управления грузовыми операциями, где старпом и боцман обсуждали план работы на предстоящий день, негромко произнес, ни к кому особо не обращаясь: - Ты там особо не усердствуй, девушка все-таки. Сказано это было абсолютно спокойным тоном, но и этого хватило, чтобы Наташу оставили в покое. Теперь ее посылали на палубу, работать вместе со всеми – чистить, драить, красить; а надстройку судна вновь начали прибирать всей палубной командой, по заведованиям. Капитана, или, как его называли здесь на английский манер, мастера, Наташа видела редко. Он появлялся на мостике после завтрака, проверял судовую почту, бросал взгляд на электронную навигационную карту и уходил к себе. Своей сдержанностью, замкнутостью и высоким ростом он внушал Наташе уважение и робость. Курсантку на мостике он практически не замечал, беседовал только со старпомом, иногда по делу обращался к вахтенному – третьему помощнику. Наташе же очень нравилось слушать разговоры старших офицеров между собой, особенно когда они, давно зная друг друга, начинали по-дружески перешучиваться. Обычно Николай Павлович был абсолютно спокоен, и на все вопросы экипажа, обращенные к нему, отвечал невозмутимо. Раздраженным капитан становился только после общения по телефону с судовладельцем, стараясь в этом случае максимально быстро уйти к себе в каюту. Вот и в это утро Наташа, старательно помахивая шваброй, невольно прислушивалась к телефонному разговору Романова. - Странно вы как-то, Андрей Платонович, ситуацию эту видите. (…) - А что я должен был ему сказать про отпуск? «Да, у вас больше заслуг, идите в августе!»? (…) - Я что, похож на обезьяну с гранатой? Не удержавшись, Наташа прыснула, прикрыв рот рукой, за что тут же была награждена недовольным взглядом капитана. - Прошу прощения, одну минуту, - произнес Романов в трубку, – Если вы закончили приборку, можете покинуть мостик, - это было сказано уже ей. Наташа тут же схватилась за швабру двумя руками и стала еще усерднее тереть застарелое пятно возле штурманского стола. - Хорошо, будем на связи, - закончил разговор мастер, и, сбросив вызов, раздраженно откинул трубку в дальний угол стола. – Черт знает что. Слышишь, Володя? – произнес Романов, обращаясь к старпому. – Они хотят, чтобы я перенес отпуск Долгорукого на август, на том, видите ли, основании, что у него уже билеты куплены. - А Андрей не офигел? – полюбопытствовал старпом от лобовой переборки мостика. - По-моему, офигел, - ответил Николай Павлович, откидываясь в кожаном кресле и закладывая руки за голову. Казалось, о присутствии Наташи на мосту он уже успел забыть. - Николай Павлович, разрешите вопрос? – наконец решилась заговорить девушка, невольно вытягиваясь по стойке «смирно». Мастер резко развернулся на кресле в ее сторону, глядя прямо на нее. От этого взгляда хотелось бросить швабру и убежать с мостика на бак, лишь бы подальше отсюда, но Наташа сглотнула и продолжила: - Я хотела попросить… Вы разрешите мне вечером приходить на мост на вахту? Мастер оценивающе посмотрел на нее: - А силы у вас на это после работы останутся? - Да… Да, конечно. Мне же интересно! – приободренная спокойным тоном капитана, не вязавшимся с его взглядом, Наташа заговорила смелее. Романов кивнул: - Хорошо, ничего не имею против. Приходите, учитесь. - Спасибо, товарищ капитан! – окрыленная, Наташа запихала швабру за дверь гальюна. – Разрешите идти? - Идите, - не смог сдержать невольной улыбки мастер. Девушка радостно выскочила из рубки, и из коридора послышались ее торопливые шаги вниз по трапу – было уже время обеда.
Вижу, вижу, что "Балтийский треугольник" в виде катетов Николай-Наташа не отпускает. Полинке не будем говорить только.
Все совпадения имен и событий случайны Так вам все и расскажи, что я планирую. Вам же неинтересно читать будет! Я сильно боялась, что концепцию хрупкой Наташи на тяжелой морской работе у нас в Усадьбе не оценят, если честно.
Отправлено: 07.11.18 12:54. Заголовок: Sheena пишет: Она ..
Sheena пишет:
цитата:
Она была готова делать все, что угодно: лезть на мачту в шторм, тягать тяжелые тросы, прыгать за борт с жилетом по тревоге, красить палубу, на худой конец! Но вытряхивать за мужчинами пепельницы?..
Sheena пишет:
цитата:
- Я что, похож на обезьяну с гранатой?
Николай Павлович - король сравнений Sheena пишет:
цитата:
Я сильно боялась, что концепцию хрупкой Наташи на тяжелой морской работе у нас в Усадьбе не оценят, если честно.
Почему? Это просто что-то новое и неожиданное, но так ведь и лучше. Пиши дальше
Поскольку я тоже считаю, что железо надо ковать, пока горячо, с продолжением не затягиваю. Думаю, кому-то понравится
За неделю пути танкер прошел Балтику и датские проливы, выйдя в Северное море. Здесь началась небольшая зыбь, но огромное судно, казалось, совсем не замечало волн, ровным ходом продолжая движение вперед, к берегам Испании. Портом назначения в рейс-задании значился Бильбао. Поднявшись после ужина на мостик, Наташа застала там капитана, второго помощника, сдающего вахту, и принимающего ее третьего помощника. Рулевого на мостике не было, судно шло на автопилоте. Тихо спросив «Разрешите подняться на мостик», Наташа скромно отошла в сторонку. Второй помощник закончил записывать судовой журнал за вахту, размашито поставил свою подпись на курсографе, отчеркнув линией время сдачи вахты, и с чистой совестью пошел ужинать. Третий помощник явно нервничал в присутствии капитана. Изображая активную деятельность, он с биноклем быстрым шагом ходил с одного крыла мостика на другой, периодически по дороге заглядывая в электронную карту и радар. Романов сделал себе кофе и подошел к центральной консоли управления судном, на которой были собраны многочисленные дисплеи навигационных приборов. - Идите сюда, - поманил он пальцем девушку, скромно стоящую в сторонке. – Вы какой курс закончили? Третий? - Да, то есть, точно так, - ответила Наташа, робко подходя ближе. - Что за прибор? – Мастер ткнул пальцем в ближайший к нему дисплей. - Это… Это… - Наташа прищурилась, рассматривая список находящихся поблизости судов, отображавшийся на мониторе – Это АИС, автоматическая идентификационная система. - Так. А это? - Это GPS, - уже смелее ответила Наташа. - А в чем отличие GPS от DGPS? –менторским тоном поинтересовался Николай Павлович. - Ну, - замялась девушка, - DGPS дает более точные координаты… - Так. А это что? – мастер показал на прибор, находившийся рядом с электронной картой. От центра дисплея веером расходилось пять кнопок включения, рядом – шкала, как на магнитоле, будто для изменения громкости. Пытаясь рассмотреть прибор и понять его назначение, Наташа подошла поближе, оказавшись почти вплотную к капитану и выглядывая из-за его плеча. Повисло неудобное молчание. - Не знаю, - наконец призналась девушка. К ее удивлению, мастер рассмеялся. - Это управление дворниками и подогревом иллюминаторов. А здесь что за прибор? – перешел Николай Павлович к штурманскому столу. - Это Навтекс, - умное слово Наташа помнила еще со своей первой практики. - А для чего он? - Ну… Он служит для приема сообщений береговых станций.. О погоде там, или о каких-нибудь навигационных предупреждениях. - А как он работает? - Как… как телеграф, кажется? – Наташа посмотрела на капитана. - Почти правильно, да. Это навигационный телекс, радиоприбор. Работает в УКВ-диапазоне, соответственно, и дальность у него до 30 миль. А как настроить приемник на нужные станции? – прищурился мастер. - А там в меню есть такие настройки, - Наташа с готовностью начала нажимать нужные кнопки, привстав на цыпочки, чтобы лучше видеть дисплей. – Вот, здесь надо выбрать нужные буквы станций. - А буквы станций где брать? – Романов явно забавлялся устроенным экзаменом. Наташа ненадолго задумалась. - Вроде бы есть какой-то справочник… - она подняла глаза на Николая Павловича. Вместо ответа Романов, отхлебнув из кружки кофе, перешел к другому борту, где находилась небольшая судовая коллекция навигационных пособий, и махнул рукой в ее сторону. Тут были и уже знакомые Наташе книги, и совсем новые, встречаться с которыми еще не доводилось. - Изучайте, - услышала она голос капитана над ухом. Тот, кажется, остался доволен проведенной экзаменовкой, заварил себе еще кофе и отошел к радарам. Сидя на диванчике возле «кофейного столика», Наташа задумчиво листала пятый том «List of radio signals», со всеми позывными всех радиостанций мира. Здесь было приведено множество цифр: частоты, рабочие каналы станций и что-то еще, что – Наташа не знала. Радиосвязь преподавали только на 4-5 курсе. Несколько раз Наташа задумчиво поднимала глаза на мастера, который уже опять, казалось, забыл про присутствие курсантки на мостике, потягивая кофе перед электронной картой. Наконец, Наташа решилась: - Николай Павлович? - Да? – обернулся Романов. - Я вот тут не совсем понимаю, - девушка подхватила тяжеленную книгу и пошла к мастеру, - вот это что за цифры? - Это телефонные номера, - ответил Романов, едва покосившись в книгу. - То есть? – не поняла Наташа. - Номер телефона дежурного диспетчера станции. - Аааа! – глубокомысленно ответила Наташа, возвращаясь на диванчик и продолжая листать книгу дальше. Романов, наконец, допил кофе, поставил чашку в раковину и вышел с мостика.
Неразговорчивый в жизни Николай Павлович оказался прекрасным рассказчиком во всем, что касалось навигации. Стоило задать вопрос, и он с готовностью объяснял работу того или иного прибора, в процессе переходя к остальному навигационному оборудованию. Он рассказывал, показывал, объяснял, - и, похоже, сам получал удовольствие от этого процесса. Осмелев, Наташа стала приходить не только на вечернюю вахту, но и подниматься на мостик сразу после обеда: небольшого получасового перерыва явно не хватало для сна, но зато вполне можно было успеть выпить чаю и получить очередную порцию ценной информации о штурманской работе, о навигации, об устройстве судна, о перевозке груза, о безопасности и спасательном оборудовании, о законодательстве и требованиях многочисленных конвенций.
Пройдя Ла-Манш, танкер вышел в Бискайский залив. Здесь оставались всего сутки хода до Бильбао. Наташа была наслышана о Бискае, и с нетерпением ждала настоящего шторма, но, к ее разочарованию, всю дорогу до порта стояла ясная, теплая погода. Разочаровал ее и Бильбао, в основном тем, что выйти на берег так и не удалось. «Зимний дворец» простоял на выгрузке всего лишь 20 часов, меньше суток; а нефтяной терминал был вынесен в залив, за 70 км от самого города, что практически закрывало доступ к цивилизации. Поэтому Наташа немного расстроилась, когда испанский берег начал удаляться в темноту ночи, и последние огни терминала остались за кормой.
Зато на следующий день ее пожелание относительно шторма в Бискае было удовлетворено сполна. Сильный западный ветер разогнал волну вдоль побережья, и шедший в балласте танкер ощутимо раскачало. Поднявшись после обеда на мостик, Наташа обнаружила открывшиеся ящики столов, упавшие на полки книги и второго помощника, враскоряку стоящего у штурманского стола и пытающегося поставить точку – местонахождение судна – на навигационной карте. Мастера на мосту не было. Чтобы дойти до радаров, Наташе потребовалось ухватиться за приборную консоль, - палуба под ногами то и дело уходила куда-то в сторону. С бака слышались глухие удары волн в корпус судна, и брызги от барашков долетали даже до надстройки судна. С кофейного столика упала и покатилась чья-то незакрепленная кружка. Наташа наклонилась ее поднять, и в этот момент особенно сильная волна ударила в танкер с левого борта. Судно накренилось градусов на 20 вправо, резко уходя с курса, Наташа не удержала равновесия и упала, ударившись спиной об услужливо выкатившийся ящик стола. От резкой боли в груди перехватило дыхание. - Ты что делаешь?! Почему у тебя судно лагом к волне идет? – взбешенный Романов появился на мостике почти мгновенно, намереваясь высказать все, что он думал об умении Долгорукого штормовать судно, но, увидев сидящую на палубе Наташу, сразу же оказался возле нее. - Что случилось? Голова? Ударилась? – голос капитана был сдержан, но по побледневшему лицу Романова можно было понять, что он не так спокоен, как хочет казаться. Наташа отрицательно покачала головой, прикусив губу: - Спиной об угол. Ничего страшного, сейчас пройдет. - Ничего страшного? – Романову показалось, что он ослышался, - ну-ка, дай посмотреть. Присев на корточки перед сидящей на палубе девушкой, мастер медленно повел рукой по ее позвоночнику. Наташа внезапно поняла, что дыхание у нее перехватило еще раз, но теперь уже не от боли. Она не замечала ничего вокруг, только видела мочку капитанского уха прямо перед глазами, слышала его дыхание и чувствовала его руку на своей спине. Проведя рукой от шеи до поясницы девушки, мастер выпрямился. - Смещения позвонков вроде бы нет, - тихо пробурчал Романов себе под нос. – Скорее всего, ушиб. Я освобождаю вас от работы на сегодняшний день, - произнес он уже громко, подавая девушке руку и помогая подняться. – Идите к себе, вам нужно лежать. - Но я могу работать, Николай Павлович, все в порядке, - слабо запротестовала Наташа. «Лежать, я сказал!» - еле сдержался, чтобы не ответить, Романов, но вслух все же произнес более корректную версию: - Идите к себе, я сказал. Вам нужен покой.
Наташа лежала у себя в каюте, читая. День клонился к вечеру, а шторм и не думал утихать, - Бискай, наконец-то, показал себя во всей красе. В дверь постучали. - Да, войдите, - отозвалась Наташа. За порогом оказался их молодой буфетчик, Сережа Писарев. - Привет. Я вот тут тебе ужин принес. Второе и компот. Первое не принес, извини, боялся расплескать по дороге, - улыбнулся он до ушей. - Спасибо, Сережа, - ответила Наташа, откладывая книгу и забирая поднос у буфетчика. – Мне этого вполне хватит. - Что читаешь? – Свою задачу по доставке ужина Писарев выполнил, но уходить ему явно не хотелось, и он пытался продолжить разговор. - «Тайны замка Фалль». 19 век, и все такое. - Ааа, ну да, балы и принцы на белых конях, - проявил осведомленность Серега, плюхаясь на диванчик. Наташа тихо засмеялась, присаживаясь на койку. - Это было бы слишком общее описание 19 века. Хотя и это тоже. Но это художественная книга, не историческая. А вообще-то я историю люблю. - А в кают-компании где-то валялась историческая книга! – обрадовался Писарев. – Что-то там, кажется, про наполеоновские войны было. Тащить? - Тащи, конечно, - улыбнулась Наташа. – Здесь скука смертная, так скоро через пару недель и Донцову читать начну. - Это потому, что ты мало фильмов с собой взяла, - авторитетно заявил Писарев. – Я вот перед каждым рейсом себе сериалов на жесткий диск закачиваю, - и нормально. - Я вижу, у вас все в порядке? – раздался за плечом Наташи голос Романова, – Писарев, вас на камбузе уже полчаса ждут, после ужина посуду помыть надо. Вскочивший при появлении мастера Писарев тихо ответил «Да, конечно, Николай Павлович, уже иду», и, ссутулившись, прошмыгнул мимо капитана на выход, но у самой двери обернулся: - Так я тебе закину потом про Наполеона книгу, Наташ! - Хорошо, - с улыбкой отозвалась девушка, поднимаясь с койки и вставая перед мастером. - Куда вы встаете? Я вам что сказал делать? – поинтересовался Романов, игнорируя реплику стюарда. - Лежать, - невозмутимо ответила девушка. - А вы что делаете? – Романов сложил руки на груди и в упор посмотрел на девушку, стоящую перед ним. - А я лежала, Николай Павлович! Я сейчас поужинаю и опять лягу, - Наташа подняла умоляющий взор на возвышавшегося над ней капитана. - Спина болит? - Нет, все в порядке, правда, Николай Павлович, спасибо! Вместо ответа Романов только покачал головой. - Вот таблетки, обезболивающее. Если будет болеть ночью – обязательно примите. Положив таблетки на стол и не дожидаясь ответа, Романов вышел из каюты Наташи.
Наташа подошла поближе, оказавшись почти вплотную к капитану и выглядывая из-за его плеча.
Что-то знакомое. Sheena пишет:
цитата:
- Смещения позвонков вроде бы нет, - тихо пробурчал Романов себе под нос.
Ага, да Николай Павлович уже поплыл. И совсем не на волнах. Мне кстати очень по сердцу это "Мастер", как-то благородно звучит, не хуже императора. Sheena пишет:
цитата:
- «Тайны замка Фалль».
Вот Натулик молодец. Знает, что читать. Sheena , спасибо! Мне все нравится! И погружение в тему, и герои. Правда я больше за драму.
- Что читаешь? – Свою задачу по доставке ужина Писарев выполнил, но уходить ему явно не хотелось, и он пытался продолжить разговор. - «Тайны замка Фалль». 19 век, и все такое
Ыыыыыы, Третьего отделения на них нет - запретить и сжечь )))
Экзаменовка Натулика понравилась, вообще люблю смотреть и читать на "производственную" тему - когда не только лав-стори, а еще что-то раскрывающее горизонты Но Сержика-то пошто на камбуз сослали, при дяде должности в погонах не нашлось? :)
Отправлено: 07.11.18 22:18. Заголовок: Olya пишет: Мне кст..
Olya пишет:
цитата:
Мне кстати очень по сердцу это "Мастер", как-то благородно звучит, не хуже императора.
"Вы кто? -Я Мастер!" (с) Но правда, на англ. языке должность именно так и называется.
Olya пишет:
цитата:
Правда я больше за драму.
Тебе мало драмы? Ну-ну... Погодь, погодь...
Gata пишет:
цитата:
Упоительное сочетание
Ничуть не менее прекрасно, чем танкер "Александр Бенкендорф"
Gata пишет:
цитата:
вообще люблю смотреть и читать на "производственную" тему - когда не только лав-стори, а еще что-то раскрывающее горизонты
Вот, вот именно этого мне и хотелось. Показать хоть немного нашу, весьма специфичную и, возможно, кому-то интересную жизнь. Рада, что это и правда оказалось интересным!
Gata пишет:
цитата:
Но Сержика-то пошто на камбуз сослали, при дяде должности в погонах не нашлось?
А черт его знает, об этом Бегемота дядюшку не худо спросить! Видать, не заслужил, а может, проштрафился
А для тех, кто забыл или не читал наш "Балтийский треугольник" под катом немного фото для антуража.
На переднем плане - штурманский стол. Далее видно кресло, стоящее возле компьютера с судовой почтой (капитанское). Совсем позади виден кусочек "кофейного уголка"
А так выглядят каюты на современном судне (фото из личного архива, кликабельно)
Ой, плохо ты меня знаешь! Драмы мне всегда недостаточно! Sheena пишет:
цитата:
Но правда, на англ. языке должность именно так и называется.
Я так и подумала, кстати, просто очень удачно вписалось. Sheena пишет:
цитата:
А для тех, кто забыл или не читал наш "Балтийский треугольник" под катом немного фото для антуража.
Я не читала, для меня. (Ты там тоже играла Николая?) Спасибо за фоточки, из личного архива особенно. А то я, честно говоря, представляла себе топорно какой-то грузовой танкер, в унылых красках, в котором ничего кроме приборов и кают-казарм с койками. Вообще морская жизнь для меня абсолютно закрытая зона. Я чересчур труслива, чтобы совершить какой-нибудь круиз и не ощущать себя каждую минуту пассажиркой Титаника. Так что чем больше деталей - тем лучше.
Отправлено: 08.11.18 23:27. Заголовок: Первое, что увидела ..
Первое, что увидела Наташа в наступающих сумерках, поднявшись следующим вечером на мост, была широкая спина мастера, стоявшего перед электронной картой и рассчитывающего ожидаемое время прибытия судна в порт. Перед глазами живо встал вчерашний день – мастер, сидящий возле нее на корточках, его рука на спине и ухо, которое девушка успела рассмотреть во всех подробностях, пока он ощупывал ее спину. Наташа почувствовала, как неудержимо начинают пылать ее щеки. Хорошо, что в наступающей темноте этого не было сильно заметно. Отойдя в сторонку, девушка сделала вид, что внимательно изучает горизонт; себя же Наташа то и дело ловила на том, что взгляд опять падал на мужчину, стоящего перед приборами. - Хорошо идем, быстро – негромко произнес мастер, ни к кому особенно не обращаясь. – Таким темпом пятого с утра будем в Приморске. Третий помощник покосился на капитана, но ничего не ответил. Он не так давно закончил академию и, как и Наташа сейчас, все еще опасался лишний раз разговаривать в присутствии высокого начальства. С капитанской спины мысли Наташи перешли на руки мастера. Одной рукой Николай Павлович прокручивал трекбол электронной карты, в другой руке была неизменная чашка кофе. Наташа вспомнила, как накануне Романов протянул ей руку, помогая подняться с палубы. Она совсем чуть-чуть оперлась на нее, но и этого хватило, чтобы почувствовать силу мужчины. «Интересно, он в тренажерный зал ходит? Вроде подтянутый…» - Вы подготовили документы на приход? – вопрос прозвучал в адрес третьего помощника, ответственного за бумаги для портовых властей. Теперь уже Наташа, не скрываясь, заинтересованным взглядом смотрела на капитана, невольно любуясь профилем, на который лег отблеск заходящего солнца. «А он, пожалуй, красив. Боже, о чем я думаю вообще?» - Нет еще, товарищ капитан. Сегодня доделаю. Наташ, поставишь точку на карте? - отозвался третий помощник, напряженно глядя в радар. Он тоже спиной ощущал присутствие мастера на мосту. - Да, конечно, - с ужасом Наташа услышала в своем голосе легкую дрожь. Девушка решительным шагом подошла к штурманскому столу. «Поставить точку» обозначало целую процедуру по обозначению позиции судна. Сначала следовало записать в черновой судовой журнал время, координаты и отсчет лага, - прибора, измерявшего пройденное расстояние. Затем, если в ближайшей видимости был хотя бы какой-то навигационный ориентир – оконечность острова, мыс, маяк, - нужно было снять с развертки радара дистанцию и пеленг на него, и тоже записать все данные в журнал. Потом обе точки наносились на навигационную карту с помощью циркуля-измерителя и параллельной линейки. Бросив взгляд на GPS и записав полученные координаты, девушка закусила губу. Они шли в Английском канале, вокруг судна была куча навигационных ориентиров, и их следовало использовать для навигации. Для этого нужно было подойти к радару, возле которого стоял капитан. Усиленно стараясь не смотреть в сторону Николая Павловича, Наташа навела курсор на радаре на резко выделявшийся в отбивке береговой черты мыс. Рука дрожала, и курсор никак не хотел наводиться точно. Покосившись в нижний угол радара, где отображались дистанция и пеленг на выбранную точку, девушка торопливо отступила обратно к штурманскому столу. Быстро записав полученные цифры, она взяла в руки линейку. И скорее почувствовала, чем увидела, как сзади к столу подошел капитан. Выровняв линейку по нарисованной на карте параллели, Наташа начала сдвигать ее на нужную широту. Линейка тут же съехала. Выругавшись про себя теми словами, которые приличной молодой девушке знать не положено, Наташа выровняла линейку снова. Теперь инструмент оказался слишком далеко от границы карты и не дотягивался до градусной сетки. Наташа почувствовала, как снова начинает краснеть. - Выровняйте линейку по меридиану, вертикально. Вам удобнее будет, - Николай Павлович повернул линейку на 90 градусов, забрав инструмент из рук девушки, и приложил ее к вертикальной линии сетки, - и зажмите вот здесь, посередине. Тогда не уедет. Наташа смотрела на линейку, не смея поднять глаза выше цифр, нарисованных на карте. - Ставьте точку. Не глядя, Наташа нашарила лежавший под рукой измеритель. Раскрыла его на нужную широту и поднесла к линейке, которую держал капитан. Николай Павлович терпеливо ждал, пока девушка поставит точку, аккуратно надавив иголкой измерителя на карту. - Все, теперь обводите и подписывайте, - мастер отложил линейку, но отходить от карты не торопился. Все так же дрожащими руками Наташа приложила к карте трафарет «офицерской линейки», рисуя небольшой кружок в месте нахождения судна. Карандаш выскочил из трафарета и кружок скривился. Схватив ластик, с откровенно пунцовыми щеками, Наташа быстро стерла его и нарисовала заново. Николай Павлович, наконец-то, отошел от карты, возвращаясь к радарам.
На подходе к Приморску Наташу окликнул боцман: - Там капитан спрашивает – ты рулить умеешь? С лоцманом стояла? Почувствовав, как сильно забилось сердце, Наташа в ответ смогла только кивнуть. - Тогда иди на мост, - махнул рукой Шуллер, - рулить будешь. Робу только надень другую, а то эта в краске уже вся. С бьющимся сердцем Наташа влетела к себе в каюту. Стоять на руле с лоцманом – почетная и ответственная задача, ее доверяли только опытным матросам. На первой практике Наташа очень любила стоять вахты на руле, и считалась лучшим рулевым из всех курсантов, и именно ей первой доверили встать на руль при лоцмане. Она хорошо помнила, как на учебном судне за ее плечом стоял третий помощник и шипел: «Точнее, точнее держи! Здесь каждый градус имеет значение!» Быстро переодевшись в «парадную» робу, Наташа поднялась на мостик. Ей было очень страшно. Впереди, перед баком, были видны буксиры, подходящие к танкеру. - Объявляй аврал, - бросил Николай Павлович старпому. Все присутствовавшие на мосту офицеры, - мастер, старший помощник, третий помощник, - были одеты по форме, как и положено в присутствии лоцмана: белые рубашки с черным погоном и золотым галуном, и черные брюки. На минуту забыв про руль, Наташа залюбовалась мужчинами. Владимир подошел к вещательной установке. По судну разлился сигнал объявления. - Внимание по судну, швартовый аврал. Швартовым командам по местам стоять. Тихонько кашлянув, Наташа подошла к рулевой колонке. - Прошу добро заступить на руль. Мастер, не оборачиваясь, кивнул, и старпом щелчком переключателя перевел управление рулем с авторулевого на ручное. Наташа положила руки на небольшой штурвал. Рулить таким огромным судном ей еще не приходилось. Сразу по отключению авторулевого пароход начал уходить с курса вправо, под действием силы ветра, и Наташа быстро переложила руль, останавливая вращение судна. Смотреть по сторонам на подходящие к судну буксиры было некогда. Нужно было сразу же пресекать любое вращение картушки компаса, тут же перекладывая руль в противоположную сторону. Пароход потихоньку замедлял ход, и время его ответа на руль все увеличивалось, а перекладки требовались все чаще. Николай Павлович вместе с лоцманом вышел на крыло мостика, отдавая старпому по рации короткие, отрывистые команды на руль и машину: «10 право, самый малый вперед. 5 право, машина стоп». Старпом едва успевал повторять полученную команду, как уже сыпалась следующая. На мостик по авралу поднялся старший матрос вахты. Именно он должен был заступить на руль. - Наташу менять? – поинтересовался по рации старпом. - Справляется? – ответила рация голосом капитана. - Да справляется, вроде. - Тогда оставь. Самый малый назад. - Есть самый малый назад, - ответил Владимир, кивком головы отправляя с мостика пришедшего матроса. Наташа почувствовала, как чувство страха заменяется чувством гордости за свою работу. Пусть она пока младший человек на судне, и ее фамилия последняя в судовой роли, - но она тоже уже кое-что умеет, и доверие мастера, разрешившего остаться на руле в самый ответственный момент, было для девушки моментом триумфа. Буксиры тем временем поджали судно к причалу, и танкер встал в позицию. Работа рулем больше не требовалась, и радостная Наташа смогла, наконец, отпустить штурвал, влажный от вспотевших рук. С палубы слышались приказы второго помощника, командовавшего швартовой партией на корме, а по рации старпому продолжали поступать распоряжения на машину. Наконец, довольный Николай Павлович ввалился обратно на мостик. - Все, Володь, машине отбой, пусть забирают управление. Записывай окончание швартовки на 12 часов. Трап скоро будет поставлен, - обратился он к лоцману, - и вахтенный помощник вас проводит. - Спасибо, - кивнул лоцман, натягивая на плечи рюкзак. В прекрасном настроении Николай Павлович лично выключил навигационные огни и вышел с мостика, не взглянув на Наташу. Радость и гордость за швартовку тут же куда-то улетучились. «У него много дел, ему не до тебя сейчас. Но мог же сказать что-нибудь, улыбнуться, посмотреть, хотя бы?» «О чем ты?» - оборвала сама себя Наташа, - «какое ему вообще дело до какой-то курсантки? Ну и что с того, что у тебя сегодня первая вахта с лоцманом и первая швартовка? Это только для тебя событие» В глазах предательски защипало. Не поднимая глаз, Наташа торопливо спросила у старпома разрешение покинуть мостик и сбежала вниз по трапу. Из открытой двери капитанской каюты на палубе старшего командного состава слышался голос капитана, говорящего с кем-то по телефону. Уже не сдерживая слез, Наташа влетела к себе в каюту и захлопнула дверь. «Глупая, какая же ты глупая!» - корила девушка сама себя, сидя на койке в обнимку с подушкой, быстро ставшей мокрой от слез. «Вот поэтому девушек и не берут в море. Работать надо, а не на капитана смотреть». Долго сидеть в тишине и покое каюты не пришлось. Раздался щелчок вещательной установки, и после сигнала объявления зазвучал голос Романова: - Всему экипажу прибыть в салон командного состава для прохождения фейс-контроля. Отложив подушку в сторону, Наташа подошла к раковине и взглянула на себя в зеркало. Глаза быстро покраснели и опухли, показываться в таком виде перед экипажем было совершенно невозможно, но пограничную службу такие мелочи не волновали. Торопливо умывшись, Наташа вышла из каюты, направляясь в салон комсостава. Туда уже стекались остальные двадцать человек экипажа. Перед входом в салон стоял третий помощник, выдавая вновь подошедшим паспорта. В салон входили по одному. Там пограничник брал у члена экипажа паспорт, мельком сравнивая фотографию с оригиналом, и сверялся с информацией в базе, после чего кивком головы отпускал человека, откладывая паспорт в стопку уже проверенных. Второй пограничник в это время делал отметку в судовой роли. - Следующий! – прозвучало из открывшейся двери. Подняв голову и вскинув подбородок, Наташа зашла внутрь, на мгновение встретившись взглядом с сидящим в салоне мастером, но тут же отводя взгляд. Пограничник – молодой нагловатый парень со звездочками старшего лейтенанта – бросив взгляд на Наташу, взял у нее паспорт и начал внимательно изучать. Не удовлетворившись, как обычно, первой страницей, он открыл следующую, а затем еще одну. В салоне повисла напряженная тишина. Когда лейтенант долистал до страницы «семейное положение», Наташа не выдержала: - Что-нибудь не так? - Нет, - усмехнувшись, ответил пограничник, - все так, просто проверяю. Мастер молчал. Внутри все кипело, но Наташа подчеркнуто спокойно стояла, дожидаясь, пока пограничник изволит ее отпустить. Наконец, лейтенант кивнул головой, откладывая паспорт в сторону. Преувеличенно четко Наташа развернулась и вышла из салона, столкнувшись в дверях с незнакомым мужчиной в штатском. Тот отошел в сторону, выпуская девушку и полностью игнорируя вытянувшегося перед ним старшего лейтенанта. - Здравствуй, Коля. Я к тебе. «Коля», - фыркнула про себя Наташа, возвращаясь к себе в каюту. Эмоции еще кипели, но времени давать волю своим чувствам уже не было, - нужно было идти на вахту на трап. Через два часа вахты под моросившим дождиком, Наташа увидела, как из надстройки вышли двое мужчин. Это был капитан, провожавший своего посетителя. - В общем, ты понял, что я тебе сказал, - заканчивал гость свою мысль по дороге к трапу, - осмотрите все, ищите. Он проколется. И ни в коем случае, никаких контактов с берегом. - Я понял тебя, Саша, спасибо, - мрачно резюмировал Николай Павлович, пожимая посетителю на прощание руку. Ступеньки трапа загрохотали под ногами сбегавшего по ним гостя, а Романов развернулся и пошел обратно в надстройку. Наташа только проводила капитана взглядом.
Отправлено: 10.11.18 10:39. Заголовок: Поднявшись на мост, ..
Поднявшись на мост, первым делом Романов огляделся, ища взглядом девушку-курсантку. После порта Приморск жизнерадостную девушку будто подменили, и последние два дня она появлялась на мосту только на приборку. Торопливо смахивала пыль, промывала палубу и убегала, не задерживаясь, не глядя на карту, не приходя на вечернюю вахту. Она не глядела на капитана, но Романову показалось, что он заметил покрасневшие глаза. Долго так продолжаться не могло. Понятно, что девушка первый раз в столь дальнем рейсе – учебное судно с еще сотней однокурсников-курсантов на борту не в счет, - и, вероятно, стесняется обратиться за помощью. Но его обязанность – знать все, что происходит на борту, и вовремя принимать меры. И если кому-то нужна поддержка, он сделает все, что в его силах. Наташа как раз заканчивала мыть палубу. Отойдя в сторонку, чтобы не мешать девушке и не наступать на свежевымытое покрытие, Романов подошел к приборам. И не поверил своим глазам: на радаре отчетливо было видно судно, резво идущее с правого борта наперерез «Зимнему», с точкой пересечения судов ровно по центру развертки. Третий помощник же, казалось, ничего не замечал, глядя в бинокль с другого крыла мостика на совершенно чистый горизонт. - Так, а что у нас тут происходит? – громовой голос мастера разнесся по мостику, - Ты дорогу уступать собираешься вообще, или нет? Третий помощник наконец-то отвлекся от созерцания горизонта, и обернулся к Романову: - Дорогу? Николай Павлович тем временем уже подскочил к штурвалу, сняв судно с авторулевого, и лично переложил руль право на борт, отворачивая нос «Зимнего» под корму пересекающему курс судну. Третий помощник – не четвертый, вахту по документам компании несет самостоятельно, и капитана на мосту могло не оказаться. Романов чувствовал, как закипает. Третьему помощнику он мог простить что угодно, - опоздание на вахту, неверно поставленную цифру в документах, да даже отсутствие самих документов, - но угрозу безопасности судна он простить не мог. - Вы мне МППСС и РШС завтра вечером от первой до последней цифры расскажете, - с холодной яростью пообещал Романов испуганно съежившемуся младшему офицеру, вместо него заканчивая поворот судна и возвращаясь на прежний курс, - Включая все приложения. И не дай бог, ошибетесь хоть в одной букве! Уедете с парохода в ближайшем порту! Ты куда смотрел-то, придурок? - неожиданно сорвался капитан, - У тебя судно с правого борта вплотную идет, а он знай себе на горизонт пялится! Редкое зрелище выведенного из себя мастера никого из присутствующих на мосту не вдохновляло. Смотреть на разъяренного Романова действительно было страшно, и Наташе очень жаль было проштрафившегося помощника. Не желая попадаться на глаза разозленному капитану, Наташа сделала шаг к двери, чтобы тихонько выйти с мостика, но ее догнала фраза мастера: - Наташа, зайдите ко мне после обеда. Наташа обернулась, но Романов уже не смотрел на нее, сверля немигающим взглядом третьего помощника, и девушка молча покинула мостик. Остаток рабочего времени до обеда спокойно работать не получалось, при мысли о вызове капитана все валилось из рук. «Зачем он позвал? Ему что-то не понравилось? Я что-то сделала не так? Плохо работаю? Может, он заметил мои взгляды на него, и ему это надоело?» Уши пылали и за обедом, и доесть кусок вареной говядины с макаронами Наташа так и не смогла, выбросив почти нетронутую порцию в корзину отходов под укоризненным взглядом Писарева. Поднявшись после обеда в каюту мастера, Наташа тихонько постучала в открытую дверь и замерла на пороге, старательно глядя мимо сидящего за рабочим столом капитана куда-то в иллюминатор. - Вызывали, товарищ капитан? - Да, Наташа, проходи, - буря уже успокоилась, Романов был сдержан и спокоен, как обычно. – Как практика проходит? Все в порядке? - Да, Николай Павлович, все в порядке, спасибо, - все так же внимательно изучая погоду за окном ответила Наташа. - Никто из экипажа не обижает? Девушка отрицательно покачала головой, по-прежнему не глядя на капитана. Она боялась встретиться взглядом с Романовым. Тот, будто что-то почувствовав, никак не желал девушку отпустить: - А почему настроение плохое последние дни? Я же вижу. Дома что-то случилось? – мастер поднялся из-за стола и, обойдя свое рабочее место, встал перед ним, облокотившись на столешницу, внимательно глядя на Наташу. Девушка снова помотала головой и, наконец, выдавила из себя еще несколько слов: - Нет, правда, все нормально, спасибо, Николай Павлович. Романов помолчал. Красные глаза Наташи недвусмысленно говорили об обратном, но рассказывать что-либо она явно не собиралась. Да и с чего бы ей, посторонней девушке, собственно, выкладывать ему все, что у нее накопилось на душе? - Ну, хорошо, не хочешь – не говори. Нормально – так нормально, - со вздохом резюмировал Николай Павлович. – Что-то я чаю хочу после обеда, – резко перевел тему мастер, - Ты пьешь чай? Прежде чем Наташа успела ответить, в каюте зашумел чайник. – Тебе черный, зеленый? Присаживайся, - махнул капитан в сторону кожаного дивана, стоявшего напротив рабочего стола. - Я.. Я не буду чай, спасибо, - ответила девушка, не двигаясь с места. Романов, уже открывший упаковку чайного пакетика, резко обернулся: - Почему? Если не хочешь чай, у меня есть кофе. - Ну… Как-то… - Наташа замялась. Ей было не по себе в присутствии капитана, особенно после утреннего эпизода, и представить себе картинку мирного чаепития с Николаем Павловичем не получалось. Романов поставил на место взятую с полки чашку и на минуту сжал основание переносицы, будто от сильной головной боли. - Наташа, пожалуйста, не стесняйтесь. Я просто хочу поговорить, пообщаться с вами. Я не кусаюсь, честное слово! – на этих словах мастера Наташа не смогла сдержать улыбки, и аккуратно присела на краешек дивана, внимательно глядя на капитана. – Так чай или кофе? - Чай, если можно. Зеленый. Романов удовлетворенно кивнул, снова доставая чашку и чайный пакетик. - С молоком, без? - Без, - как ей ни было страшно и странно от происходящего, Наташа не могла не оценить старания Николая Павловича. Подумать только: капитан лично заваривал ей чай в своей каюте. Слегка прищурившись, Наташа наблюдала за действиями Романова. Тот поставил чашку с блюдцем перед ней на стол. - Сахар на столе, - показал он на стоящую рядом сахарницу, возвращаясь к чайнику. Себе мастер, как обычно, сделал кофе. Наташа осторожно сделала глоток горячего чая и поставила чашку обратно на блюдце. Напиток пах жасмином, по телу от первого же глотка разлилось приятное тепло. Романов с кружкой кофе присел на диван, закинув ногу на ногу и вытянув свободную руку вдоль спинки дивана. - Я догадываюсь, как вас уже достали с этим вопросом, но все-таки – почему вы пошли в море? Наташа улыбнулась, опустив глаза. Этот вопрос, действительно, набил оскомину, начиная с десятого класса, когда она объявила всем в школе, что пойдет в мореходное училище. Но почему-то именно сейчас негатива он не вызывал. Сделав еще глоток чая, Наташа ответила, тщательно подбирая слова: - Меня с детства в море тянуло. Папа был морской офицер, вот и возил нас с мамой по базам флота. Там корабли… Матросы... Всегда по-доброму все объясняли, показывали. Возились со мной, пока папа был в море. Так что корабли – это мое родное, привычное. Снова улыбнувшись, Наташа подняла глаза на капитана. Тот с интересом рассматривал сидящую перед ним девушку, склонив голову набок. - Вы одна в семье? - Нет, у меня брат есть. Мишка. Он тоже в службу пошел, но в другую, - ответила Наташа. - А как родители вас… отпустили? Девушка отвернулась. - Мама прекрасно понимала, что спорить со мной бесполезно. Я упрямая. Как решила – так и будет. А папы… Папы уже не было, - Наташа закусила губу. - Извините. Я не знал, - интерес в глазах мастера сменился беспокойством. «Да вы и не могли знать, откуда» - подумалось Наташе, но вслух девушка ничего не произнесла. - Как вам здесь на борту? – перевел тему Романов. – Работа нравится? - Да, очень! – торопливо ответила Наташа, бросая быстрый взгляд на мастера и снова отводя глаза в сторону. Романов почувствовал, как его обдало жаром. От взгляда зеленых глаз, обрамленных пушистыми ресницами, засосало под ложечкой. - А почему последние дни учиться на мост не приходите? Боцман работой завалил? Я скажу ему, - тон голоса мастера не сулил боцману ничего хорошего, - Вы будущий офицер. Вам, в первую очередь, нужно учиться, а не палубу красить. - Нет-нет, Николай Павлович, спасибо, все в порядке! – еще один взгляд из-под пушистых ресниц. – Я просто в последнее время немного… Зачиталась книгой, которую мне Писарев принес… Про Наполеона. Я ее дочитаю, и сегодня вечером приду на мост. – Наташа залпом допила остатки чая и вскочила. – Так я пойду, Николай Павлович? А то время уже… На работу пора, - девушка выразительно посмотрела на часы, висящие на переборке над рабочим столом капитана. - Идите, - произнес Романов, так же поднимаясь с дивана. Глядя вслед убегавшей девушке, Николай Павлович только покачал головой, одним глотком допивая остывший кофе.
Все даты в формате GMT
2 час. Хитов сегодня: 20
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
Полинке не будем говорить только. 
А нельзя так - сначала драма-драма, а потом - всё хорошо? :)
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
