Отправлено: 29.05.13 11:33. Заголовок: Пока помню, надо выл..
Пока помню, надо выложить :)
* * *
Сцена 17.
Утро накануне матча.
Бенкендорф: (открыл глаза, Ольги рядом нет – в темно-синем шелковом кимоно сидит у туалетного столика и красит ресницы; несколько минут смотрел на ее прямую тонкую спину, на густые темные волосы, схваченные на затылке небрежным пучком, потом поймал ее взгляд в зеркале) Иди ко мне. Ольга: (пока он спал, успела принять душ, уверенная, что смогла смыть его прикосновения; будничным голосом) Мне скоро на самолет. Бенкендорф: Какой самолет? Ольга: В Варшаву. Бенкендорф: (нахмурился) Ты улетаешь в Варшаву? Когда? Ольга: В два часа. (убрала тюбик с тушью в косметичку и взяла щетку для волос; как же мужчины не любят, когда бросают их, а не они) Бенкендорф: Почему ты мне вчера не сказала? Ольга: Не хотела портить объяснениями последнюю ночь. (я знаю, ты ее не скоро забудешь) Прошу тебя, не порти и ты сейчас. Бенкендорф: (встал, не одеваясь, подошел к ней сзади, обнял за плечи и прижал к себе) Тебе было так плохо со мной, что ты бежишь сломя голову? Ольга: Всё было замечательно, но меня ждут дома. (изо всех сил стараясь не чувствовать его рук на плечах) Мама и жених. Бенкендорф: Жених, понятно. Ольга: Только не делай вид, что ты о нем не знал. (сейчас начнутся вопросы, на которые она не хочет отвечать, хоть бы рассердился и ушел, хлопнув дверью – всё было бы легче) Бенкендорф: (любит своего пшека? вздор!.. но не факт, что мне повезло больше; поглаживая ее плечи, стянул с них кимоно) Ты когда-нибудь занималась любовью перед зеркалом? Ольга: (а с кем занимался ты?) Отстань, ты хамишь. Бенкендорф: Ночью ты не вспоминала о благопристойности. Ольга: (вздохнула, усмехнувшись) Тебе никогда не стать европейским мужчиной, Алекс. Бенкендорф: Мужчиной можно быть или не быть, всё остальное – штукатурка. Ольга: (презрительно оттопырив красивую губу) От самоуверенности тебя не излечит даже ядерный взрыв. Бенкендорф: Займись моим воспитанием ты. (спускает кимоно и свои руки ниже) Ольга: (вскочила, пылая) Чего ты хочешь? Бенкендорф: Выходи за меня замуж. (жадным движением привлек ее к себе) Ольга: Ты с ума сошел? (предложения руки и сердца слышала часто, но еще ни разу не испытывала такого острого желания послать поклонника подальше и одновременно броситься ему на шею) Бенкендорф: Может быть. Но я не хочу с тобой расставаться. Ольга: Не слишком ли высокая цена за право спать в моей постели? (запрокинула голову - не верю ни одному его поцелую) Что будешь делать, когда я тебе надоем? Бенкендорф: Ты не можешь надоесть. (за эти губы обе Америки и Китай пущу к черту на дно) Ольга: (перебирая пальчиками на его груди) А когда мне надоешь ты? Бенкендорф: (это был удар ниже пояса, но сдаваться он не собирается) Будем решать проблемы по мере их поступления. (провел решительную атаку, на некоторое время избавив капризную полячку от возможности возражать)
Сцена 18.
Частная стоматологическая клиника. На крыльцо выходят Романов-мл. и Писарев.
Александр: (пялясь на ботинки) Когда сделать-то обещали? Писарев: (щурясь на солнышко) Через месяц. Александр: И мне через месяц. (перевел взгляд на свой «ягуар», скучающий на стоянке) Бундесы быстрей бы спроворили, но дядя Саша пригрозил, что на весь сезон посадит меня полировать банку*, если хоть одну тренировку пропущу. Писарев: (любуясь на свой «Феррари») Какая разница, наши, или буржуйские - все равно потом выбьют. Александр: Лучше зубы, чем ребро или ключицу… Писарев: Угу, зубами клюшку не держать… Александр: (искоса взглянув на бывшего недруга) Ну что, мир? Писарев: (ухмыльнулся) Во всем мире. Давай пять, Санек! Александр: (пожал ему лапу и подмигнул) Порвем сегодня «Балтику», Серега? Писарев: Заставим их лед грызть! Андрей: (выскакивает с фотоаппаратом из-за угла, за ним – остальные члены команды) Улыбнитесь, вас снимает нескрытая камера! (запечатлевает две широкие щербатые улыбки) Историческое событие – Серега с Саньком закопали томагавки, сохраним для летописи клуба! Остальные: (хором) Оле-оле-оле-оле, «Гудок» - чемпион! (Мимо пробегают два мальчишки лет по десять) Первый мальчишка: (остановился, тычет пальцем) Гляди, это же Корф из «Детройта»! Второй мальчишка: Крутяк, сам Корф! Владимир: (снисходительно) Вам автограф, джентльмены? Первый мальчишка: Клево, еще и сам сам раздает! (подставил рукав куртки) Рисуй сюда! Второй мальчишка: А мне сюда! (подставляет рюкзачок) Владимир: (завис с фломастером над рукавом юного хоккейного фаната) Чья это у вас эмблема, сэр? Андрей: (посмотрел и присвистнул) Это ж «Балтика»! Никита: (выдернул у Владимира фломастер и сунул обратно мальчишкам) Чешите отсюда, не своим автографы не даем. Владимир: (развел руками) Excuse me, sirs. Первый мальчишка: (отбежал на безопасное расстояние и кричит) От «Детройта» до «Гудка» Корфу вставили пинка! Чумовой он был игрок, А теперь – тупой гудок! Владимир: (в лице и в голосе печаль) Как меня на родине любят… Мальчишки: (свистят и орут) «Гудок», не робей, по своим воротам бей, а по нашим попадёшь - до медпункта не дойдёшь! Эй, ребята в синих майках, вам играть на балалайках!!! Никита: (поплевав на кулак) Сейчас я им покажу балалайку! Михаил: Хворостов! Детей не бить!!! Никита: Да разве ж это дети? (в два прыжка догнал мальчишек, схватил за шкирки и поднял на полметра) Это ж мальки балтийские! (потряс обоих в воздухе) Какая команда самая крутая в Питере? Мальчишки: «Балтика»! Никита: Неправильный ответ! (потряс еще) А ну, повторяйте за мной: «Невский гудок» - чемпион!» (мальчишки брыкаются и корчат рожицы) Михаил: Стоп, так фанатов не воспитывают! Надо, чтобы сами прониклись. А проникнутся, только когда увидят, что мы на льду реально круче всяких «Балтик» и «Пингвинов». Первый мальчишка: (показал язык) Наши вам еще в первом периоде накидают! Михаил: Если накидают нам, отведем вас и всех ваших друзей в «Макдональдс». Андрей: А если накидаем мы, пускай сочиняют для «Гудка» кричалку!
---------------------------------- * Полировать банку — играть в четвертом звене, но крайне редко выходить на лед. Всякий, прикативший со смены, подвигает тебя на скамье то вправо, то влево
Отправлено: 07.06.13 09:26. Заголовок: Ну что, плавно подви..
Ну что, плавно подвигаемся к решающему матчу :)
* * *
Сцена 19.
Натали: (С мужем вчера, конечно, помирилась, но полночи переживала, как прошло объяснение Ольги с ее кавалером. С утра начала названивать подруге, мобильный номер упорно не отвечает. Может, уехала в аэропорт одна? Позвонила на ресепшен в отель, там сообщили, что госпожа Калиновская не выезжала. Полная недобрых предчувствий, выскочила из дома, отмахнувшись от секьюрити. Воображение рисует страшные картины – Ольга режет себе вены, Ольга глотает горстями снотворное… И виновата в этом она, Наташа! Зачем ей было вмешиваться, пусть бы любовники разбирались сами. Подруга – взрослая женщина, имеет право на досвадебное приключение, и Бенкендорф не идиот, чтобы раскрывать свои изначальные планы. Разбежались бы без драм, а теперь… Глотая слезы, крутит руль, хорошо, что днем пробок мало. Бросила машину на стоянке, бежит в гостиницу, взлетела на лифте, барабанит в дверь номера) Оля, ты там? Оленька, открой, пожалуйста! Ольга: (из-за двери) Наташа, это ты? Натали: (жива! камень с души) Да, да, это я, открывай скорее! Ольга: Там больше никого нет? (осторожно выглянула в щелку) Заходи! (за руку втащила подружку внутрь и захлопнула дверь) Натали: Господи, как ты меня напугала, чего я только не передумала… (заметила Ольгин наряд и осеклась) Ольга: (кутаясь в простыню, под которой больше ничего нет) Ты очень вовремя. А то я начала переживать, что мне придется, как Скарлетт О’Харе, мастерить платье из портьеры. Натали: (испуганно оглядывается вокруг – в распахнутую дверь спальни видны валяющиеся на полу пустые ящики комода, в гостиной опрокинутый торшер и диванные подушки вперемежку с плательными вешалками) Оля, что случилось? Ольга: (пожав плечами с индифферентным видом – успела выместить гнев на гостиничном имуществе) Ничего особенного, просто пан главный хоккейный тренер унес мои вещи. Натали: Какие вещи? Ольга: (снова взрываясь) Все! Одежду, мобильник, косметику, планшет, чемодан! Даже городской телефон вместе с розеткой! Натали: (ойкнув) И белье тоже? Ольга: Do ostatniej nici! Натали: (попыталась представить, как генерал запихивает в чемодан дамские кружевные штучки, чуть не села мимо дивана) Но… как… когда? (все еще в шоке, не придумала вопроса умнее) Ольга: Не имею понятия, часов у меня тоже нет. (потеряла бдительность, а когда проснулась… в общем, есть вещи, о которых не рассказывают даже лучшим подругам) Натали: Почему ты никого не позвала на помощь? Ольга: (вспыхнув) Чтобы меня увидели в таком виде?! Натали: (считает, что стыдливость не должна напрочь убивать инстинкт самосохранения, но подруга такая взвинченная, что лучше не перечить) Я сейчас съезжу домой и привезу что-нибудь из одежды. Нет, с этими пробками быстрее будет купить, да и размеры у нас разные. Ольга: Да-да, купи, пожалуйста. Спасибо, Наташа! На самолет я уже двадцать раз опоздала, но вечером еще должен быть поезд на Варшаву. О rany! Mój paszport… Придется врать в посольстве, что потеряла, или покупать фальшивый. Натали: (не выдержала) Может, проще позвонить твоему… Ольга: (не дала ей договорить, бровь дугой) Za nic! Натали: Оля, да что у вас произошло? (хоть сто раз себе обещала больше не вмешиваться, но женское любопытство сильнее) Вы с ним поссорились? Ольга: Ссориться? Tego jeszcze brakowało! Он и так надут от самодовольства. (гневно подрагивая ноздрями) Я ему сказала, что возвращаюсь в Варшаву, а он так торопился на свой хоккейный матч, что не успел меня проводить, зато избавил от необходимости тащить в аэропорт багаж. Gangster i cham! (про шовинистскую записку на подушке: «Вернусь с кольцами. Целую везде» промолчала) Натали: (просияв) Значит, он не хочет тебя отпускать! Значит… Ольга: Наташа, я больше ничего не желаю о нем слышать! Привези мне уже скорее во что одеться. Натали: Ты точно не хочешь его дождаться? Ольга: Наташа!!! Натали: Всё, всё, меня здесь уже нет. (выскочила за дверь, нашаривает в сумочке мобильник) Ольга: (выглянула в коридор) Если кому-нибудь сейчас позвонишь, ты мне больше не подруга! Натали: (поморгав с честным видом) Тебе блейзер бирюзового цвета покупать или фисташкового? Ольга: Хоть бисмарк-фуриозо, только пока не закончился матч! Натали: (в лифте снова достала было мобильник, подумала и бросила обратно в сумку) Оля моя подруга, но она права – это только ее личное дело.
Отправлено: 07.06.13 10:05. Заголовок: Сижу и улыбаюсь. Кат..
Сижу и улыбаюсь. Катя, чУдная сцена. Обе наши красавицы хороши до умопомрачения.
Gata пишет:
цитата:
про шовинистскую записку на подушке: «Вернусь с кольцами. Целую везде» промолчала
А Беня еще умопомрачительнее.
Gata пишет:
цитата:
Натали: Всё, всё, меня здесь уже нет. (выскочила за дверь, нашаривает в сумочке мобильник) Ольга: (выглянула в коридор) Если кому-нибудь сейчас позвонишь, ты мне больше не подруга!
Последний период матча «Невский гудок» - «Балтика». Счет 3:3, болельщики неистовствуют. «Балтийцы» в шоке, что их фаворит позволил сравнять счет, «гудковцы» в еще большем шоке, что их аутсайдер счет «размочил».
Романов: (рядом с тренерским штабом, следит напряженным взглядом за событиями на льду) Даже если проиграют, сегодня они сделали больше, чем могли. Бенкендорф: (сердито дернув бровью со шрамом) Могут лучше. Лодыри! (Подруги «гудков» на трибунах в полном составе, на всех шарфики цветов их команды) Катерина: Шайбу - стоя, сидя, лёжа - забьёт Писарев Серёжа! (дует в фанатскую дудку) Татьяна: (хлопает огромными ладошками-трещотками) Весь ликует стадион: Долгорукий - как бетон! Маша: (интеллигентность не позволяет орать вместе со всеми, держит плакатик формата А1: «Всех врагов повергнет в шок правый форвард Романов Сашок») Писарев: (ерзает на «банке») Дядя, тиграм вредно долго сидеть без дела, мышцы атрофируются. Бенкендорф: Сиди! Будешь знать, как подставлять команду под буллит. Романов: Может, выпустишь уже парнишку? Забил же во втором периоде, загладил вину. Бенкендорф: Николай, кто из нас тренер – ты или я? Будет сидеть, я сказал! И без него есть, кому забивать. Владимир: (прет напрямик, приготовился к броску - отвел шайбу влево под удобную руку, но вратарь «Балтики» не дремлет и выехал ему навстречу, тут подоспел и защитник, отчаянно пытаясь перехватить шайбу, позиция в считанные секунды из выгодной превратилась в сомнительную; последний всплеск самолюбия, стиснул зубы и сделал пас Александру, который маячит за спиной соперника) Александр: (принял шайбу на полном ходу и сразу же бросил в ближний угол) Писарев: (запрыгнул с ногами на скамью, потрясая клюшкой) Урррааааааааа! Вован, Санек – чемпионы! (По трибунам прокатился разочарованный стон фанатов «Балтики», но их кумиры уже не в состоянии выправить положение, скоро звучит финальная сирена, хоккеисты «Гудка» побросали клюшки-шлемы-краги на лед и кинулись обниматься) Романов: Мо-лод-цы! Бенкендорф: До кубка еще вкалывать и вкалывать. (тоже доволен, но сдерживает эмоции) Романов: Наш будет кубок, никуда не денется! (гордясь собой, похлопал друга по плечу) В подборе кадров я осечек не знаю. Бенкендорф: (усмехнулся) Броня крепка, и танки наши быстры. (покосившись на трибуну, где прыгают подружки хоккеистов) Наталью-то свою сегодня не взял? Романов: Наташа снова к Ольге в гостиницу понеслась, со вчерашнего дня сама не своя. Знал бы ты, какую она мне устроила взбучку! Тебе от твоей тоже, наверно досталось… (встретив непонимающий взгляд друга) Неужто ничего не сказала? Бенкендорф: (начинает сердиться) Кто и что должен был мне сказать? Романов: (виновато) Прости, Сашка, я ненароком брякнул, что подбил тебя в шутку приволокнуться за прелестной пани. Наташа взбурлила, и… Пытался тебя предупредить – и вчера, и сегодня утром, но ты же не отзывался, черт бы тебя побрал! Бенкендорф: (сквозь зубы) Ну, Николай… (намотал на кулаки лацканы романовского пиджака) Романов: Погоди буянить! Ты что, не мог мне сказать, что у вас все серьезно? Бенкендорф: Я не обязан перед тобой отчитываться! (от души встряхнул Романова, хрястнул каблуком по выпавшему из того золотому «паркеру», повернулся и пошел прочь) Романов: Куда ты? А пресс-конференция? Бенкендорф: (не оглядываясь, через плечо) Хвались сам достижениями в кадровой политике! (но далеко уйти не успел, был атакован толпой журналистов) Бойкий репортер: Спортивные новости пятого канала. Господин Бенкендорф, поздравляем с первой победой в должности тренера и просим поделиться секретом, как из безнадежной команды сделать подающую надежды? Бенкендорф: Помните песню – «представь, что за тобою полоса пограничная идет»? Нет? Тогда ни черта не поймете. (отбиваясь от нацеленных на него со всех сторон камер, идет к выходу) Ольга: (протискивается сквозь репортерскую братию ему навстречу) Польские болельщики желают знать, пан тренер… (в глазах опасный блеск) gdzie moi rzeczy i paszport? Бенкендорф: Простите, господа, европейской прессе – внимание в первую очередь. (подцепив Ольгу под локоток, вытаскивает ее из кольца репортеров) Ольга: (пытается освободить руку, ноздри гневно раздуваются) Nie dotykaj mnie! Куда ты дел мои вещи? Бенкендорф: Отвез к нам домой. Ольга: Если немедленно всё не вернешь, я подам заявление в полицию! Бенкендорф: Зачем полиция, я сам шел к тебе сдаваться. Наручники в кармане, можешь надеть на меня прямо сейчас. Ольга: Z wielką radością! (потянулась было к его карману, но, сообразив, что там за наручники, отдернула руку) Ты думаешь, что этим можно всё искупить? Бенкендорф: Если брильянт покажется тебе мелковат, обменяю на более крупный. Ольга: (зрачки недобро сузились) Значит, ты не раскаиваешься? Бенкендорф: В том, что люблю тебя? Ни капли. Ольга: С меня довольно! (вырвалась из рук, успевших расположиться у нее на талии) Верни хотя бы телефон, мне могут быть важные звонки. Бенкендорф: Огинского я сбросил и отправил в черный список, а с твоей мамой мы приятно поговорили. Ольга: Ты говорил с моей мамой?! (потрясенная, не заметила, что ее снова обняли) Бенкендорф: (разглагольствует как ни в чем не бывало) Оказывается, один из ее мужей был офицером, а другой – хоккеистом. В общем, я ей понравился, и вечером пани Илона ждет нас с тобой в скайпе, чтобы благословить. Ольга: (стонет) О матка боска… (прикрыла на пару мгновений глаза, чтобы справиться с эмоциями) Послушай, Алекс, я не собираюсь выходить замуж в России. Вы безалаберные, у вас полный содом в науке и образовании, не говоря обо всем остальном, а у меня грант Колумбийского университета, и… Бенкендорф: (перебивает с поцелуем) Открою военную тайну – до встречи с тобой я вообще не собирался жениться. Ольга: Вот и прекрасно, давай оставим всё, как прежде. Бенкендорф: (очень серьезно) А ты сможешь жить, как прежде, Оля? Ольга: (настроение ершиться куда-то пропало, со вздохом провела пальцами по лацкану его пиджака) Находить подход к женщинам ты научился тоже в академии Генштаба? Бенкендорф: Просто я люблю тебя. Ольга: (улыбнувшись) Кажется, я вас тоже, пан тренер. (Команда победителей тем временем фотографируется в полном составе и с подругами, даже доктор Штерн, стесняясь, пристроился сбоку) Александр: (Писареву) Батя обрадовал, сестренку скоро мне родят. Может, отстанет от меня, наконец, со своим советом директоров. Писарев: (ржет) А что, тебе бы пошел офисный стул! Александр: (расправив грудь и плечи) Мне к лицу только форма «Гудка»! Писарев: (подмигнул) Еще не вечер, и форму сборной примерим! Анна: (счастливая, сует мужу под нос смартфон с открытой на яндекс-новостях страничкой) Володечка, тут пишут, что лох… лок… в общем, что он уже закончился! Мы можем возвращаться! Владимир: Мышонок, я хотел сказать, что мы остаемся в Питере. К черту эти заокеанские гонорары, не русские мы, что ли? Анна: (счастливая улыбка сползает с лица) Никита: Молоток, Вован! (хлопнув Корфа по плечу так, что тот чуть не сложился пополам) Наш человек! Катерина: (цепляет скуксившуюся Анну за локоть) Не грусти, Анька, будешь нас с девчонками учить иглоукалыванию вуду, за нашими мужиками глаз да глаз. Анна: (шмыгая носом) Лучше заявлюсь на «Евровидение»… Полина: В честь первой победы приглашаю на пельмени! На всю команду налепила! Михаил: (оглянулся) Мужики, а где Христофорыч-то? Надеялся под пельмешки хоть одно доброе слово от него услышать. Андрей: (успевший краем глаза срисовать ретираду тренера с полячкой) Добрые слова Христофорыч приберег явно не для нас. Писарев: Дядину порцию пельменей можно мне отдать! Романов: (жене) Узнал сегодня, что министра обороны снимают, завтра пройдет в новостях. Как бы Сашка обратно в армию не подался. Наташа: (не без ехидства) Оля одинаково терпеть не может военных и спортсменов, так что ни тебе, ни армии Христофорыч не достанется. Романов: (приобнял ее и чмокнул в ушко) Но ты же хочешь, чтобы твоя подруга была поближе? Наташа: Не стану принимать участия в твоих интриганских схемах, и не жди! Романов: (ухмыльнулся с видом – все равно будет по-моему, и в обнимку с Наташей пристроился к хоккеистам и их подругам, направляющимся к выходу из дворца спорта, хором скандируя «Оле-оле-оле-оле, «Гудок» - чемпион!»)
Отправлено: 14.06.13 17:15. Заголовок: Мне кажется, что БиО..
Мне кажется, что БиО в этом фанфике очень подойдет гимн "Аллилуйя любви" из рок-оперы "Юнона и авось". К чему придумывать себе всякие пустые отговорки и пытаться сбежать, когда счастье рядом. Надо только найти в себе силы и признаться, что оно рядом. Спасибо за добрую, счастливую и спортивную историю о хороших людях.
Катя, порадовала. Легкая, ироничная и эротичная конфетка с моими любимыми БиО. За что я люблю твой стиль, так это за отсутствие занудства, воды и никому не нужных туманных описаний не пойми чего. Все сконцентрированно в мастерских диалогах и максмально точных ремарках.
Все даты в формате GMT
2 час. Хитов сегодня: 23
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
Уровень моей одержимости БиО принял монструозные масштабы. 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
