Название: "Любви Желанная Пора" - сборник коротких зарисовок. Рейтинг: разный Жанр: Разный Сюжет: Некоторые короткие росчерки пера, которые все же не могу не выложить. Тексты без правки, написаны очень, очень давно, но я решила не подвергать их все же никаким монтажным операциям. Сейчас я конечно пишу иначе. Благодарность: Gata
Я не помню точного предлога, выдуманного для нашего внезапного отъезда. Помню лишь размеренный стук колес скорого поезда, веселые истории из жизни путешественников и полусонный вокзал большого города. Лето в этих краях не бывает жарким, и солнечные лучи на самом деле ласкают людей, радуя своим теплом. Стайка голубей купается в небольшой луже, садовники заботливо поливают пышные кусты роз и колючего шиповника. Торговки-цветочницы снуют тут и там с маленькими букетами, напоминая о давно канувших в лету стилягах-романтиках. Они носили в петлицах бутоньерки, дарили цветы и не искали для этого повода… Подруга не обращает внимания ни на что, сосредоточенно набирая номер телефона на мобильном. Женщины, женщины! Почему бы вам не остановиться на одну лишь секунду и не посмотреть вокруг? На простую красоту, к которой привык глаз, и которая уже давно кажется обыденностью. А ведь если задуматься, то и обыденность может стать маленьким праздником… - Я на вашем вокзале! – радостный голос спутницы прерывает мои мысли. - Что? Не переживай! Опытному путешественнику не составит труда найти дорогу куда угодно! Почти спрогнозированный поворот событий. Впрочем, я совершенно не удивлен, в моем случае это скорей закономерность. Рыжая бестия, что, ошарашив подругу, улыбается и продолжает разговор, всегда была такой. Любительницей экстрима, сюрпризов и разных неожиданностей. Одной больше, одной меньше… - Ну, что? – ухмыляюсь я, присаживаясь на скамью. - Как сильно меняется наш маршрут? - Ты даже не представляешь, насколько сильно, - отвечает она, пряча мобильник в сумочку. - Для начала ищем камеру хранения.
Вокзал потихоньку начинает просыпаться. Пробиваясь сквозь толпу, она успевает спрашивать дорогу и параллельно дарить улыбки всем, кто ей нравится. Мужчины напрашиваются в провожатые, дамы неопределенно машут рукой в направлении длинной лестницы. Наконец, заветные ящички с ключами показались на горизонте. Избавившись от сумки, она кокетливо поправляет прическу, щурится под лучами нежаркого солнца и набрасывает в блокноте план наших действий. Рынок, супермаркет, сервис центр МТС, вокзал… - Может, объяснишь, дорогая? Конечно, объяснит. Нам, оказывается, придется совершить еще один вояж, в еще более озонированную местность под названием окрестности. Причем, где и что там искать, она знает только из инструкции, услышанной 30 минут назад по мобильному. Замечательно! А что в супермаркете и на рынке? Набор продуктов для выживания? А номер и переключение на местную связь - как новый путеводитель по лесным тропам? Я смеюсь, зная ее характер. - Но, милая моя, если ты все решила окончательно, позволь, я теперь внесу некоторые корректировки. Во-первых, мы покупаем большую пустую сумку с колесами. Да-да, почти такую же, с которыми ходят наши бабушки, берем с собой лишь необходимые вещи, остальное оставим тут, на хранение. И последнее - в магазинах и на рынке покупаем только то, что нужно. Ведь ты не хочешь совершать туристский поход под покровом ночи? Она недовольно фыркает, но не перечит. Продукты, напитки и прочие праздничные принадлежности упаковываем уже на перроне и, только сидя в электричке, вздыхаем спокойней, настраиваясь на новый виток приключений… К нужной станции поезд добирается часа через два. Здесь все иначе. Тишина, пение птиц и по-настоящему пьянящий воздух, бьющий в голову, почему-то напоминая Новый год. Тот, из далекого детства, когда с замиранием сердца ждешь пушистой елки и торжественного обряда ее украшения… Очередной сеанс связи и очередные инструкции. Зачем я согласился на эту авантюру с сюрпризом? Ведь если моя Лиса что-то поймет не так, мы будем долго плутать по здешним местам. И она же первая захочет комфорта и людей рядом. Эх… - По крайней мере, еды у нас достаточно, если что, - подмигивает она, прочитав мои мысли. – Питья тоже. А палатку я не купила намеренно, чтобы не программировать нас на то, что уже было. Тут она права. Прошлая наша прогулка, правда, по родной местности, закончилась именно так. Мы заблудились. Ночевка в горах ранней весной надолго запомнилась всем, кто принимал участие в том походе. Вокруг горы высотой с небоскреб, в ущелье - еще не растаявший снег, вместо камина - костер, на ужин - ягоды горного барбариса. Романтика, остававшаяся в нашей памяти еще со времен беспечной юности…
Дорога, больше похожая на лесную тропу, петляла среди высоких сосен. В дачных домиках зажигали вечерние огни, накрывали ужин на летних верандах, любовались природой и вдыхали целебный воздух. Хозяева одного такого домика пригласили нас на огонек, усадили за стол и напоили вкуснейшим чаем с мятой - настоящий напиток богов, приготовленный в расписном чайнике и разлитый по большим керамическим чашкам. А сколько разных историй узнали мы от гостеприимных дачников! Если бы я был писателем, непременно написал бы книгу об этих простых русских людях, сохранивших традиции гостеприимства и красоту души… Чаепитие было прервано звонком. Моя спутница, клятвенно пообещав взволнованной подруге больше нигде не задерживаться, виновато посмотрела на добрых хозяев. Они понимающе кивнули, и мы распрощались.
Извилистая дорога, уже окутанная ночной дымкой, поднималась на пригорок и растворялась в небольшом дачном поселке, скрытом густой зеленой листвой, где нас давно ждали. Сюрприз, коим был я, спас мою спутницу от выговора, оставив лишь просьбу в следующий раз заранее сообщать о своем приезде. Она пообещала, а я в душе рассмеялся. Моя рыжая Лиса не исправится никогда…
Праздник удался на славу. Мы довольно быстро нашли общий язык со всеми, кто собрался под крышей этого небольшого, но уютного домика. Дамы, расстелив толстый плед под роскошной вишней, весело щебетали, временами требуя развлечений, музыки и большого костра на берегу реки… После полуночи мы направились туда. Сонный берег быстро огласился веселыми голосами, был освещен ярко-оранжевым пламенем и наполнен ароматами сочного жареного мяса. Душевные беседы, тосты, подарки, хмельные голоса друзей, звуки гитары и непередаваемое ощущение безграничного, почти детского счастья останутся в моей памяти на всю жизнь. И поднимая бокал, вместо поздравлений я желаю, чтобы каждый новый год жизни дорогой именинницы был таким же беззаботным и радостным, пахнущим хвоей и вишней, приправленный медовым вкусом любви, терпкого вина и приятными, неожиданными сюрпризами.
Название: "В гостях у старого чудака" Жанр: Романтика Год: 2008 В прошлом году так хотелось снега, а его все не было и не было...
***
- А, это ты, - старый мастер улыбнулся, когда я закрывала дверь его уютного домика.- Шахматы еще не готовы… Он поставил черного короля на свободную клетку. На рабочем столе мастерской оставалась только незаконченная фигурка белой королевы. - Ее я еще не придумал,- чудак пристально посмотрел на заготовку и отошел к камину. - Я не за заказом. Была рядом, решила зайти в гости. - Это меняет дело, - мастер жестом пригласил присесть.- Я приготовлю чай. В сказочном домике с мансардой хотелось оставаться долго. Высокие шкафы с книгами, старомодные канделябры, рояль, люстра со свечами, мягкая софа с наброшенным на нее красно-желтым пледом. Любимое кресло-качалка было занято. Пушистый обитатель дома лениво мурлыкнул, и открыв один глаз, посмотрел на нежданную гостью. Затем потянулся, спрыгнул с согретой подушки, фыркнул, вдохнув ворвавшийся в дом холодный воздух улицы и, потребовал внимания. Так было со всеми, кто часто приходит к дядюшке Филиппу. За шахматами, книгами или просто так, посидеть вечерком на уютном диване и послушать живую музыку. Кот знал всех гостей хозяина. Пока он нежился на моих руках, комната окуналась в лето. Дядюшка Филипп любит заваривать особый чай, от которого неизменно поднимается настроение. Иногда мне даже кажется, что он добавляет в него капельки волшебства. Всегда разного, предназначенного только данному гостю. Когда пришла я, гостиную окутала атмосфера сказок. Что-то сладко-терпкое, солнечное и удивительно ароматное ворвалось в комнату, пригласило скинуть пушистую шубу, перчатки и шаль, расслабиться и с удовольствием наполнить душу умиротворением. - Ну вот, - он поставил на столик расписной чайник и две чашки,- пей скорее, озябла то как… Я кивнула, обхватив кружку закоченевшими пальцами. Тепло приятно растеклось по телу, к сладости вечера добавился дымок раскуренной мастером трубки. - Не боязно гулять одной, по темноте да непогоде? – Ночи нынче темные, безлунные… - И бесснежные, - добавила я, отводя взгляд к камину.- Я думала о чистом листе, на котором можно написать новую, красивую историю. Но, увы, вместо него город застилают серые туманы и по улицам бродят страшные истории унылой реальности. Он усмехнулся еще раз, раскладывая по вазочкам янтарное варение. - У каждого свои красивые истории, милая. Кому-то нравится писать их на туманных шелках ночи, раскрашивая пунцово красными узорами, кто-то любит грубые холсты для запечатления ярких моментов жизни, кто-то предпочитает воздушный шифон утреннего неба… - А я люблю снег… Он поправил черный берет, надел старомодные очки в золоченой оправе и по-отечески посмотрел на меня. В камине по-прежнему трещали поленья, за окном ветер гнал по голому асфальту последние сорванные листья… - Идем, - кресло качнулось, выпуская из своих объятий старого чудака. За расшитой разноцветными нитями занавеской оказалась дверь. Комната, в которую мы попали, напоминала мастерскую художника. Рамы, холсты, недописанные картины. На мольберте был закреплен совершенно чистый кусок ткани. Дядюшка Филипп зажег свечи, и подвинул подставку ближе к рабочему месту. Затем достал из старого комода коробку с кистями и баночку с белой краской. Открутил крышку, добавил чего-то блестящего, встряхнул и протянул мне, сопроводив улыбкой. - Но, я не умею рисовать… Он распахнул створки окна, впуская в комнату дыхание грядущей зимы, набросил мне на плечи теплую накидку и молча, вышел, прикрыв за собой дверь. Краска искрилась в желтом свете свечей, и я, не задумываясь более, обмакнула в нее кисть, сделала несколько мазков на палитре и провела первую линию по свежему холсту… Старый чудак, оставив трубку на каминной полке, подошел к столу и взял в руки фигурку белой королевы. Какое-то время смотрел на нее, затем парой ловких движений завершил недоделанную накануне работу, и поставил рядом с остальными. Новый комплект шахмат был готов, оставалось только сложить в коробку и отдать заказчице. Пока он возился с упаковкой, пушистый кот скинул с любимого подоконника рулоны бумаги, устроился на мягкой подстилке и, положив морду на лапы, любовался внезапно начавшимся сильным снегопадом…
Парочка конкурсных зарисовочек. Сейчас многих удивлю, ибо публиковались они под другим ником. Ник "Бэлла" в конкурсах не участвовал.
Название: «Ах, какие белые на синем…» Рейтинг: G Жанр: романс Автор: Шармель Конкурс: "Потому что у меня есть ты"
Наше возвращение домой было триумфальным. С сияющими на мундирах георгиевскими крестами, мечтами о красивой жизни, любви и исполнении желаний. Михаил обещал навестить меня в Двугорском, но задержался в городе дольше, чем предполагал. Я же, переступив порог имения, был встречен отцом. Наш разговор тем зимним вечером прервала Анна, появившись в библиотеке с книгой модного французского автора. Отец грозно поднял руку, предупреждая мою реакцию на появление его любимицы, и я сдержался. Анна изменилась за эти годы. - Расцвела, похорошела наша Аннушка, - молвил отец, пристально глядя на меня, - всех кавалеров свела с ума на недавнем балу… Маленькая самозванка, виртуозно овладевшая искусством кокетства, подарила мне улыбку, и ангельским голосом сообщила, что безмерно рада встрече. Я сжал кулаки и, сухо поклонившись, бросил в ответ дежурную любезность. Метель завыла, бросая в окна клочья пушистого снега. С появлением Анны желание продолжать рассказы о войне испарилось в мгновение ока, и, сославшись на усталость, я предложил отцу перенести беседу на другой вечер… Старая комната с большой кроватью, зелеными балдахинами и свечами в бронзовых канделябрах оставалась нетронутой с момента моего отъезда. Вот письмо Мишеля, пакет с приказом о переводе на Кавказ, дуэльные пистолеты… Упав в кресло у пылающего камина, я задумался. Обманывать себя было бессмысленно. Анна давно сводила меня с ума. Сначала своей простотой, затем искренней любовью к отцу, теперь радостью встречи со своим мучителем. Никогда я не был ласков или любезен с этой девчонкой. Теперь же, изменившись сам и увидев ее такой, я боюсь не сдержаться. Сломать такой хрупкий цветок дело нескольких мгновений, но что-то внутри меня сдерживало эти порывы. Даже сейчас, когда кровь во мне кипела, и в душе полыхало пламя безудержной страсти, я не смел приближаться к ней… Летели дни, таял за окнами снег, просыпалась природа. Вечера в гостиной становились длиннее, рояль звучал дольше, и ласковый голос Анны чаще напевал лиричные любовные романсы. Я слышал их, находясь наверху, и все время у меня перехватывало дыхание от признаний, адресованных кому-то другому. Наши случайные встречи в гостиной, по-прежнему холодные, временами сменялись редкими праздниками, когда в имении собирались друзья отца. Анна наряжалась в роскошные парижские наряды, пела для гостей, очаровывая мужчин и покоряя женщин. Я ревновал, злился, но сдерживал себя, не позволяя чувствам взять верх. А в тот весенний день все кончилось. Отец, сообщив, что Анна готова к новой ступени в своей жизни, отвез воспитанницу в Петербург. Князь Оболенский, что так мечтал увидеть ее в императорском театре, все же посоветовал не торопиться и познакомил отца со своим другом, французским маркизом, большим любителем искусства. Маркиз по достоинству оценил талант юной красотки, предложив ей место в театре на своей родине. И отец ее отпустил. Отпустил, не спросив никого. Там же в городе выписал вольную, дал денег и пожелал удачи. Долго потом переживал, но утверждал, что поступил верно, озвучив все, что я так долго таил в своей душе. Он все давно знал. - Анна достойна большего, чем быть твоей игрушкой, Владимир, - твердо сказал он, покидая библиотеку и оставляя меня в полном одиночестве. Только сейчас я осознал, что мой отец по-прежнему видит перед собой лишь дерзкого мальчишку жаждущего развлечений. Он даже в мыслях не допускал, что я могу испытывать к Анне не только ненависть, но и что-то возвышенное. А я испытывал. Непреодолимую тоску и жгучее желание быть рядом. Не на одну ночь, а навсегда. Проклятые условности, что разделяли нас, формально были стерты, но теперь она была далеко. В другой стране с другими законами. Свободная и, конечно же, счастливая. Броситься следом? Забыть? Позволить всему идти, как идет? - Нет! - сорвалось с моих губ. - Я не могу потерять ту, о ком грезил всю свою жизнь. Даже целуя других женщин, я видел перед собой ее лицо, ее улыбку. Я всегда видел рядом только ее… Решение пришло само. Утро, морской порт... Корабль медленно отчалил от пристани. Отчаянно кричали чайки, будто прощались и умоляли вернуться. Конечно… конечно, я вернусь... И вернусь не один. Эта мысль легкой усмешкой скользнула по губам, согрела, придала сил. А чайки все кричали… …С яркой афиши знаменитого парижского театра улыбалась девушка. Молодая и удивительно красивая. Люди останавливались, любовались и, обменявшись друг с другом парой фраз, покупали билеты на представление. Я лишь на несколько минут задержался в цветочной лавке, чтобы выбрать букет. Ее любимые розы. Едва распустившиеся, молочно-белые, прекрасные, как она. Ступеньки, холл театра, партер… сцена так близко… а на сцене – она. Кажется, она узнала меня. Улыбнулась… А вдруг - это лишь игра? Возможно, но я чувствую совсем другое. Я надеюсь на другое. Погаснут огни рампы, опустеет зал, разбредутся по домам праздные поклонники, и вот тогда, оставшись с ней наедине и глядя в серые, бездонные глаза, я расскажу ей все… А пока продолжается спектакль, я сижу в партере с букетом ее любимых роз, и чувствую себя невероятно счастливым. Потому что у меня есть ее улыбка и потому что у меня есть ты, надежда…
Название: «Белый олеандр» Конкурс: "Кот в мешке" Состав героев:М.А. Долгорукая, Анна Платонова, Сычиха, Бенкендорф, Полковник Заморенов Автор: Шармель
В сентябрьском саду бушевал ливень. Под его звенящую музыку цветы и слетевшие с деревьев желто-красные листья тянулись друг к другу в таинственной темноте ночи, наполняя все вокруг волшебным ароматом. Тихонько скрипнуло распахнувшееся окно, открыв любопытному взгляду ветра полутемную комнату, неровное пламя камина и склонившуюся возле него женскую фигуру, одетую лишь в кружевной пеньюар и золото волос. Молодая женщина была полностью поглощена чтением. Переживая и прощаясь с тем, о чем напоминали ей исписанные страницы, она временами отрывалась от толстой тетради и бросала в огонь очередной прочитанный листок. Пятый, седьмой, двадцатый… Анна смахнула с ресниц слезинку. Как тяжело умирала мама... Билась в горячке, просила прощения. Потом звала кого-то, и этот кто-то вскоре появился. В дорогом голубом мундире с золотыми пуговицами. Маленькая Аня не понимала, почему эта красивая и гордая женщина в свои последние минуты плачет и хочет видеть не священника, а этого важного господина. Кто он? Раньше он не появлялся в их скромном домике.
«…Незнакомец долго молчал, слушая маму. Потом кивнул и, легонько прикоснувшись губами к ее руке, вышел. А мне досталась лишь улыбка, озарившая прекрасное лицо , и шепотом произнесенное «прости». Потом было тихое кладбище с деревянными крестами, вой метели и крик ворона, опустившегося на свежий холмик. В свои девять неполных лет я осталась одна. Смутно помню, как этот важный господин приказал мне собираться и садиться в сани. Как мы ехали среди густого леса, а вьюга заметала следы в мое детство… Важный господин оказался графом Александром Христофоровичем Бенкендорфом. Он взял меня в свой дом, нанял учителей, бонну и приказал всем относиться ко мне, как к барышне. Я старалась изо всех сил. Училась, чтобы мой покровитель знал, он не зря пожалел когда-то бедную девочку. Но, видимо, стараний было мало. Год за годом он становился все мрачнее, бурчал, что я смазлива, очень похожа на мать, как выяснилось, его родную сестру, и что скоро нужно будет думать о том, где найти приличного жениха. Одному Богу известно, сколько ночей я рыдала в подушку, не зная, как укротить гнев дяди. Шло время. Граф смягчился, в нашем доме стали бывать гости, устраивались званые обеды и вечера с шахматами. Я иногда читала дяде вслух, пела и развлекала непринужденной беседой. А когда мне исполнилось восемнадцать, императорский дворец впервые распахнул для меня свои двери. Этому, правда, предшествовали несколько встреч с красивой важной дамой – Марией Алексеевной Долгорукой, которую граф попросил вывести меня в свет…»
Появление юной прелестницы на придворном балу произвело фурор. Однако Мария Алексеевна недовольно хмурилась – уж не потому ли, что среди молодых людей, наперебой приглашавших ее протеже на танцы, заметила своего сына? Уезжая с бала, Анна поймала на себе оценивающий взгляд немолодого господина в мундире полковника. Он изредка бывал в доме ее дяди, но всегда быстро исчезал, получив распоряжения графа. И вдруг нанес визит. - На балу не было женщины краше Вас, Анна Петровна, - с улыбкой произнес он, целуя ей руку. - Вы мне льстите, полковник, - Анна вернула ему улыбку. - Александр Христофорович появится через несколько минут, его задержали дела. Может быть, пока выпьете коньяку? - С удовольствием. Потекла неторопливая беседа. Гость был необычайно любезен, но Анна с первых минут разговора почувствовала безотчетный страх и, едва дождавшись возвращения дяди, поспешила покинуть гостиную. Ей хотелось скорее оказаться в своей комнате, наедине с мечтами, но на лестнице ее догнала служанка и передала просьбу графа вернуться. Вздохнув, девушка спустилась вниз. Сквозь неплотно запертую дверь пробивалась полоска света. - Она мила, воспитана, прекрасно поет, - донесся до Анны голос полковника. – Ее молодость вернет и мне былой задор, Александр Христофорович. Или вы считаете меня недостойным руки вашей племянницы? - Я знаю вас как честного человека и храброго офицера, - ответил граф. – И не буду возражать против Вашего брака с Анной, но она еще так юна… - Бутон почти распустился, Ваше Сиятельство, но до полного расцвета и ради Вашего спокойствия, я готов еще немного подождать. - Славно, полковник, очень славно, - граф налил обоим коньяку. - Скажу честно, у меня была мысль скорее выдать Анну замуж, пока высший свет не вскружил ей голову… - Вы звали меня, дядя? – девушка остановилась в дверях, едва сдерживая слезы. - Поди сюда, Анна, - пригласил ее граф. – Юрий Иванович Заморенов просит твоей руки. - Нет, пожалуйста! – взмолилась она. - Неужели я так вам неприятен, Анна Петровна? – полковник сделал к ней шаг. - Уверяю Вас, со мной вы будете счастливы. - Прошу, не приближайтесь ко мне! - в слезах крикнула девушка, выбегая из гостиной. - Успокойтесь, полковник, - улыбнулся граф. - Она образумится. Поплачет немного, подумает и согласится. - Благодарю, любезный граф, а теперь позвольте откланяться. - Повремените, полковник, - сухо произнес Бенкендорф. - То, что Вы вскоре станете моим родственником, не освобождает вас от служебных обязанностей. В будущую пятницу, на балу, ожидается появление некоей особы, высланной из России. Ваше задание остановить ее, любой ценой…
Анна плакала у себя в комнате. - Я боюсь этого человека… Боюсь его дыхания, слов, мыслей, прикосновений. В нем все фальшиво - и улыбки, и слова, и его преданность. Неужели дядя ничего этого не видит? Или… или ему все равно, за кого отдать меня замуж? Что же мне делать, Господи?! – взмолилась она в отчаянии. Две недели пролетели незаметно. - Ты, я вижу, успокоилась? – спросил граф как-то вечером, прослушав трогательный романс в исполнении племянницы. - Я все еще надеюсь на вашу милость, дядя, - Анна опустила крышку рояля. – Я очень Вам благодарна за вашу заботу, но позвольте мне самой выбрать свою судьбу. - Перестань! - рассмеялся граф. - Ты говоришь, как героиня французских романов. Вот и мать твоя, упокой господи ее душу, поддавшись романтическим бредням, сама выбрала себе жениха. Смерть в нищете – вот итог ее любви! И посмей только ослушаться моего слова, - добавил Александр Христофорович сердито и, напомнив племяннице, что она обязательно должна быть на ближайшем балу, вернулся к своим делам. Лишь за ним закрылась дверь, Анна швырнула стопку нот в пылающий камин и горько разрыдалась.
День бала неумолимо приближался. Словно издеваясь над ее отчаянием, дядя прислал утром большую коробку с роскошным нарядом. Вслед за коробкой внесли ларец, инкрустированный серебром. - Фамильные драгоценности семейства Бенкендорфов! – воскликнула пораженная Анна. - Неужели дядя позволил?.. - Сегодня я объявлю о вашей помолвке с Юрием Ивановичем, - процедил опекун, сидя рядом с ней в карете, - и положу конец сплетням, а также беспокойству Марии Алексеевны. Подумать только, она считает, что ты хочешь войти в ее семью! - Дядя… - Молчи, я все знаю. И я уже пообещал княгине, что первой приглашу ее на твою свадьбу. Ты выйдешь за полковника Заморенова, это мое последнее слово! Бальная зала сверкала тысячами огней, множившимися в огромных зеркалах. Оставив племянницу на попечение княгини, граф исчез в толпе. Девушка никогда еще не была так хороша, как в этот вечер. - Александр Христофорович не поскупился на Ваш наряд, - окинула ее взглядом Долгорукая. - Я слышала о Вашей помолвке… Примите мои поздравления! - Вас ведь больше волнует спокойствие Вашей семьи, Мария Алексеевна? - Анна прямо взглянула ей в лицо. - Думаю, дальнейшие упреки в мой адрес бессмысленны. - Надеюсь, - прошипела княгиня, но Анна не успела ответить. Перед ними вырос полковник Заморенов и пригласил невесту на танец. Они ступили в круг, и тотчас на них обратились сотни любопытных, восторженных или завистливых взглядов, среди которых, Анна знала, был один взгляд, самый дорогой и потерянный для нее навсегда… - Мне приятно, что на Вас так восторженно смотрят, моя дорогая, - шепнул полковник, кружа ее в вальсе. - Такой интерес разжигает во мне нешуточную страсть. Вы созданы для жарких ласк и удовольствия, мои мечты рисуют нам полную наслаждений жизнь. - Прекратите, - едва выдохнула Анна, но кавалер сильнее сжал объятия. - Пустите меня… - Никогда. Сломать такой цветок - моя давняя мечта! И я не стану с тобой церемониться. Такая красавица должна ублажать, как жрицы любви на востоке. Мне нужна примерная и образованная жена днем, и бесстыдная любовница ночью. Скоро тебя ничто не будет смущать… - Что вы говорите? - девушка с ужасом смотрела в злые и похотливые глаза жениха и понимала, в какую ловушку толкнул ее мстительный граф. Для всех полковник - храбрый и преданный государю офицер, а на самом деле… Музыка давно перестала звучать, темнота внезапно сменила шумную бальную залу, и Анна вдруг обнаружила, что они находятся в пустой комнате, освещенной лишь пламенем камина. Крепкие объятия полковника не позволяли дышать, а последовавший за ними ненавистный поцелуй лишил ее чувств… «За что, Господи?!» - мелькнула мысль, унося с собой гулкий звук и тупую боль пощечины. Анна открыла глаза. Перед глазами все еще плыл туман, но комната оказалась привычной. Ее комнатой. На губах чувствовался горький вкус коньяка, ожерелье больше не тяготило, и тугой корсет не мешал дышать. Сознание вернулось лишь на мгновение, растворившись в еще худшем кошмаре. Полковник влил ей в рот остатки коньяка из бокала и одним рывком разорвал ткань роскошного платья. Дальше Анна помнила только свой отчаянный крик, безжалостные удары и резкую боль, что словно острым ножом перерезала тоненькую нить ее прежней жизни… Полковник оттолкнул от себя истерзанное тело и поднялся с кровати. Бросив хмельной взгляд на тихо всхлипывающую невесту, посоветовал ей принять ванну, до возвращения графа. - Вы негодяй… - Осторожней, моя милая! - послышался ответ. – У нас впереди много таких ночей, я еще покажу тебе, как нужно ублажать мужа. Сегодня ты не делала ничего, но это был единственный раз, клянусь тебе. - Оставьте меня, - натягивая простыню, прошептала Анна. - Я никогда не буду вашей. - Посмотрим, - усмехнулся полковник, покидая спальню. Анна лежала, безучастно глядя в потолок. Сил не было даже на то, чтобы позвать служанку и попросить принести воды. Сквозь туман, застилавший сознание, до нее донеслись крики ворвавшегося в комнату дяди: - Молись, чтобы господин Заморенов не отказался взять в жены такую потаскуху! Прошла неделя. Разъяренный граф запретил Анне показываться в обществе до свадьбы. Все дни девушка проводила взаперти, наедине с горькими мыслями. Прежняя ее жизнь разбилась на осколки, оставив одно желание - отомстить. Просить кого-то о помощи было бессмысленно, слуги в доме, не стесняясь, осуждали распутную племянницу хозяина. - Господь отвернулся от меня, - решила она однажды. - И у меня нет иного выбора… Поздним вечером, надев платье попроще и закутавшись в серую шаль, Анна незаметно выскользнула из дома. На извозчике добралась до окраины, а дальше - через лес, к заброшенной усадьбе. Это место все обходили стороной, крестясь и шепотом рассказывая о знатной, но проклятой женщине. Молва не помнила даже ее имени, осталось одно прозвище – Сычиха. Некогда широкая подъездная аллея заросла бурьяном, колючие кустарники рвали одежду, но Анна не останавливалась. Через несколько десятков шагов она очутилась на площадке перед обветшавшим домом. Здесь был разбит цветник, и в свете полной луны Анна невольно залюбовалась необыкновенной, тщательно скрытой от постороннего глаза красотой. - Ты похожа на эти цветы, - вздрогнув, услышала она женский голос. - Такая же красивая и опасная. Девушка медленно повернулась и увидела ту, одно имя которой приводило в ужас округу. Ведьма все еще была красива. Большие зеленые глаза, огненно-рыжие кудри, пронзительный взгляд. Оглядев гостью, хозяйка жестом приказала подойти ближе. - Верно, - улыбнулась она, прикоснувшись к густым белокурым волосам Анны. - Нежна, пленительна, загадочна, но в то же время необыкновенно сильна. - Это не так, - покачала головой девушка. – Я слаба и обречена. - Отчаяние, что горит в твоих глазах, способно на поступки, о которых ты и не подозреваешь. Я знаю, зачем ты пришла. Но готова ли ты принять мою помощь? - Мне нечего терять, - твердо ответила Анна. - Хорошо, - Сычиха еще раз посмотрела на нее, и, согнув ветку с роскошными белоснежными цветами, и провела по ней острым ножом. Густой белый сок, словно кровь, засочился по срезанному стеблю растения. - Это не просто слезы умирающей красоты, - произнесла ведьма. - Это месть, от которой нет спасения. Олеандр столь же ядовит, сколь прекрасен. Одной капли хватит, чтобы твоя честь была спасена. Посади куст в оранжерее, а когда он примется и расцветет этой обманчивой красотой, ты сможешь использовать его силу. - Спасибо, - прошептала девушка, пряча под шаль завернутый в грубую ткань росток. - Ступай, но подумай хорошо, прежде чем примешь окончательное решение.
Домой Анна вернулась за полночь и, выслушав от дяди очередные упреки, заперлась в оранжерее. Небольшой кустик с острыми стрелами-листьями был осторожно посажен в глиняный горшок, полит и одарен улыбкой. Наказав никому не приближаться к растению, она поднялась к себе… Шли дни. Племянница графа, на удивление слугам, изменилась. Перестала противиться воле дяди, пела по вечерам, улыбалась и соглашалась со всеми наставлениями. Ее увлечение цветами было графом одобрено. Полковник не домогался невесты, уехав куда-то по важному государственному делу. Анна вздохнула свободно, продолжая ухаживать за подарком Сычихи. Вскоре куст окреп и порадовал свою прилежную хозяйку прекрасными цветами. Анна вновь стала выходить в свет, заменив бриллиантовые шпильки в своей прическе на более изысканное украшение - ветку олеандра. Пролетел год. Из долгой поездки вернулся полковник Заморенов. Явившись навестить невесту, он нашел ее в оранжерее, возле куста олеандра. - Я видел такие цветы только на востоке, они украшали дворцы правителей. А еще, говорят, что похожие растут в лесу, возле дома выжившей из ума старухи… Уж не собираетесь ли вы сварить для меня из этих цветов отворотное зелье? – спросил он шутливо. Девушка звонко рассмеялась: - Оно едва ли подействует! - Вы изменились, Анна Петровна, - полковник пристально посмотрел на нее. - Я решила не перечить более дяде, - девушка отвела взгляд. - Похвально, радость моя! - усмехнулся полковник, поцеловал ей руку и покинул оранжерею.
Предсвадебная неделя прошла в хлопотах. Венчальное платье было готово. Кружевная вуаль и фамильное жемчужное ожерелье, подаренное дядей, лежали на туалетном столике. Анна отказалась от венка, твердо заявив, что ее прическу будут украшать живые, ею выращенные цветы. Дописав несколько строк в дневник, остаток ночи она провела в оранжерее, а когда занялся рассвет, осторожно срезала несколько стеблей с цветами и вернулась в комнату. Дядя торопил возившуюся с прической служанку, но Анна хотела выглядеть безупречно. Нежные белые цветы венком оплели ее волосы, вуаль прикрыла обнаженные плечи, довершив роскошный наряд. Приколов на грудь ветку олеандра, Анна спустилась вниз. Полковник нетерпеливо мерил шагами гостиную, но, увидев невесту, улыбнулся и согласился с тем, что такую красавицу можно ждать и целую вечность. Сияющая от радости княгиня предложила всем собравшимся выпить за здоровье жениха и невесты. Анна задрожала от волнения – ей не придется ждать свадебного пира, месть свершится сейчас! Заморенов, желая доказать власть над будущей женой, велел ей подать ему вина. Анна улыбнулась и, сделав книксен, направилась к столику. Наполнила бокал и незаметно сжала стебель приколотого к корсажу цветка. Несколько ядовитых капель мгновенно растворились в хмельном напитке и, развернувшись, Анна поднесла бокал жениху… В карете по дороге в церковь полковник стал задыхаться, рванул ворот парадного мундира, однако справился с дурнотой и довел невесту до алтаря. На головы брачующихся воздели венцы, священник, прочитав молитву, попросил подать кольца, но жених вдруг смертельно побледнел и, уронив свечу, рухнул к ногам невесты. Последний раз искривились в усмешке его губы, и Анна поняла, что возмездие свершилось. В поднявшейся суматохе княгиня Долгорукая подошла к Бенкендорфу: - Благодарю за представление, граф! – прошептала она, и, бросив на Анну исполненный ненависти взгляд, удалилась. Тело полковника унесли, а Александр Христофорович с племянницей вернулись в особняк. Граф едва сдерживал гнев, глядя на хрупкую красавицу, покорно стоявшую перед ним в кабинете. Молчание длилось недолго, внезапно взорвавшись громким смехом. - Не хочу спрашивать, как ты это сделала, - отсмеявшись, сказал дядя, - потому что вижу, пытать тебя бесполезно. Ты скорей умрешь, чем проронишь хоть слово о том, каким образом избавилась от ненавистного жениха. Иди! – отпустил он племянницу. – Ты завоевала право сама распоряжаться собственной жизнью. А на другой день приехала Мария Алексеевна. - Ведьма! – прошипел она с ненавистью. Анна ответила ей спокойным взглядом. - Ты победила, - пробормотала Долгорукая, без сил падая в кресло. – Я не хочу стать новой жертвой или потерять сына. Но клянусь, что с этого момента и до последнего моего вздоха не спущу с тебя глаз…
…Огонь в камине догорал. Анна бросила туда последний листок, посмотрела на корчившиеся в пламени чернильные строчки. В умытом дождем саду шуршал листвой осенний ветерок. Опустив занавеску, Анна вновь забралась под одеяло и улыбнулась сладким мечтам, что рисовали теперь совсем иное будущее. А за окном, по-прежнему охраняя хозяйку и завораживая несведущих гостей, благоухали цветы белого олеандра
Эйлис, какое ностальжи! Спасибо за букет красивых зарисовок. "Белые на синем" - одна из немногих вованн, которая мне нравится, это даже не фик, а романс. Его петь надо
Я так понимаю, интересует полное раскрытие темы изнасилования?
совершенно неясно, как это удалось провернуть, да ещё и убедить шефа жандармов, что девушка во всём виновата. И как МА после всей этой истории согласилась на брак своего сына со столь своеобразной особой - мало того, что сомнительной репутации, так ещё и отравительницей - совершенно не могу понять.
Если найду то выложу. Столько времени прошло, и так много было покрамсано, в угоду необходимому количеству знаков для конкурса. Но если не найду, писать заново конечно не буду. Не мое изначально.
Все даты в формате GMT
2 час. Хитов сегодня: 31
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
Спасибо за букет красивых зарисовок. "Белые на синем" - одна из немногих вованн, которая мне нравится, это даже не фик, а романс. Его петь надо 
"Вояж" это особенная зарисовка 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
