Из покоев императрицы выпорхнула фрейлина Ольга Калиновская и лёгкой походкой устремилась по коридору в сторону библиотеки. Ольга: (тихо напевает) «Гды в детинства врацам строны, Добрэ хвиле пшипоминам…» (встретив по пути двух статс-дам, замолкает, вежливо их приветствует и закрывает за собой дверь в библиотеку. Окинув взглядом полки, которые заканчиваются под потолком, проводит рукой по корешкам книг) Господин де Бальзак, где же вы прячете «Шагреневую кожу»? Государыня будет недовольна, если я задержусь с поисками. (На нижних полках искомого романа нет. Ставит ногу на библиотечную лестницу – одна ступенька, другая – на третьей полке обнаруживается несколько книг французского романиста) Александр: (благоухающий и румяный, со свежей розой из дворцовой оранжереи в руке и с мечтательной улыбкой на губах прогуливается по коридору; издалека замечает фигуру фрейлины, проскользнувшую в библиотеку, и улыбка из мечтательной становится радостной; ускоряет шаг, перед дверью библиотеки останавливается и бросает взгляд на свое отражение в зеркале напротив - отражение ему нравится; распахивает дверь и входит) Доброе утро, мадемуазель! А я вас ждал в оранжерее. (прикрывает за собой дверь и подходит к лесенке, на которую забралась девушка) Ольга: Dzień dobry (добрый день), ваше высочество! Напрасно ждали. Я не давала вам повода надеяться на что-то больше мазурки. Прошу вас, Александр Николаевич, впредь не докучать мне записками. Александр: (с удовольствием поглядывает на стройную талию Ольги) Охотно пообещаю вам это, если вы обещаете не быть столь прекрасны! (переводит взгляд на книгу в ее руках) Но кто же похитил вас у меня сегодня утром? (читает надпись на корешке) Господин Бальзак? Я прикажу его запретить! Ольга: Запрещать или разрешать – это привилегия императора. (прижимает книгу к груди, чтобы прикрыть от нескромного взора Александра декольте) Позвольте… меня ждёт государыня… (пытается спуститься) Нарышкина: (выходит из комнаты императрицы, шипит) Калиновскую только за смертью посылать! Не понимаю привязанности государыни к этой польке. (пожимает плечами) Что в ней такого? Гордячка! Одно осталось – нос задирать, когда у отца список долгов длиннее, чем список предков. (сверлит каблучком паркет и улыбается) Ах, как бы было хорошо вместо Калиновской встретить Александра! (слышит голоса в библиотеке, на цыпочках подкрадывается и приникает ухом к дверям) Александр: (ставит ногу на нижнюю ступеньку лестницы, мешая Ольге спуститься) Моя матушка и не вспомнит про вас, у нее столько хлопот перед сегодняшним балом. (протягивает Ольге розу) Надеюсь, вы никому не обещали первую мазурку? Нарышкина: (тихонько приоткрывает дверь и одним глазом заглядывает в щелочку, с досадой) Опять рядом с Александром эта противная Калиновская! (кусает губы от злости, глядя, как наследник обхаживает Ольгу) Наверное, она нарочно подстроила свидание, пытается залучить его в свои сети! Терпеть ее не могу! Ольга: (тонкий аромат цветка щекочет ноздри; немного отступает назад) Отчего мужчины полагают, будто женщины без ума от роз?! Всегда была к ним равнодушна. (слегка наклоняется к наследнику, и локон скользит по изящной шее) Мадмуазель Нарышкина от них в восторге. (выпрямляется) Мазурка уже обещана… (быстро перебирает в памяти имена в своей бальной книжке, и вдруг неожиданно для самой себя) …графу Бенкендорфу. (подхватив юбки, спускается) Vous perdez votre temps (Вы зря тратите время). Александр: (завороженным взглядом проводив промелькнувшие в соблазнительной близости от его лица темно-каштановый локон и нежную белую шею, возбужден и счастлив, слова отказа воспринимает как шутку) Граф Бенкендорф – единственный человек, которому бы я уступил право с вами танцевать… (смеется) …ради того, чтобы полюбоваться на попытки этого угрюмого и напыщенного жандарма казаться изящным. Но права помочь вам спуститься с этой лесенки я не уступлю даже розе! (бросает цветок на паркет под ноги Ольге и хочет подхватить ее на руки) Нарышкина: (отодвигается от двери) Не могу на это смотреть! Il est impossible (невозможно), чтобы у его высочества был такой дурной вкус, эта полька его испортила! (строит планы мести сопернице, глазки злобно поблескивают) Ольга: (наследник так заразительно хохочет, что она не может сдержать улыбку, а потом сама разражается веселым смехом – настолько невероятной ей кажется обсуждаемая ситуация) Пожалуй, отдам графу и котильон, если вас это забавляет. (резко обрывает смех, когда Александр почти подхватывает её на руки, отстраняется взмахом руки) Niepotrzebnie! Александр… Николаевич, не надо! (положив пальчик на его губы, останавливает слова, готовые вот-вот сорваться) Пусть всё закончится, не начавшись. Так будет лучше для нас обоих. (мягко улыбнувшись, проскальзывает мимо растерявшегося наследника, спешит к дверям) Александр: (несколько секунд остается неподвижным, переживая прикосновение нежного пальчика к своим губам, по лицу разливается неземное блаженство) Богиня! (мечтательно улыбается) Моя богиня! (очнувшись, бросается вслед Ольге, уже успевшей выпорхнуть за дверь) Attendez! Une minute, s'il vous plaît! (Подождите! Одну минуту, прошу вас!) Нарышкина: (заметив, что дверь открывается, едва успевает нырнуть за оказавшуюся рядом статую Психеи; мимо быстрым шагом проходит Ольга, за ней – Александр; сердито шипит) Знаю я эти польские салочки – убегать, чтобы вернее поймать на крючок! (когда Ольга и Александр скрываются за поворотом коридора, выбирается из своего укрытия, брезгливо отряхивает с юбки пыль и чихает; покосившись на статую, потом в сторону, куда ушла полька) У любой Психеи найдется грязная изнанка, надо только правильно повернуть! Ольга: (крепче сжимает в руках кожаный переплет и ускоряет шаг) Ваше высочество, я не могу дольше испытывать терпение государыни. Мы уже достаточно сказали друг другу. Прошу вас, оставьте меня. Александр: (не отставая от нее) Я скажу матушке, что вы задержались по моей вине. Книга, которую вы искали, оказалась в моей спальне, и нам пришлось ждать, пока дежурный офицер ее принесет. (на ходу игриво дотрагивается до локотка фрейлины, журча над ее ухом) Жестокая, неужели вам не хочется побыть в моем обществе еще пять минут?.. Ольга: (не поддерживает его игривого тона; теряет терпение, останавливается и переворачивает книгу между собой и наследником, чтобы не дать ему приблизиться к себе вплотную) Александр Николаевич, я не ищу вашего покровительства и не собираюсь манкировать доверием её величества, выдумывая разные небылицы. Употребите вашу настойчивость для более успешного предприятия (заходит в Военную галерею). Александр: (наткнувшись животом на книгу, огибает ее и пристраивается к неуступчивой фрейлине с другой стороны) Ольга, если вам докучает один и тот же мотив, я готов сию минуту сменить его на другой, вам приятный…
Канкрин: (входит в галерею одновременно с графом Бенкендорфом) Поверите ли, граф, пристрастился к своей Страдивари. Брал уроки игры у самого Анри Вьетана. Он нынче очень популярен в Европе (поправляет сползающие очки и сопит). Весна, драгоценный Александр Христофорович, производит в душе некоторое волнение. (доверительно) Третьего дня после заседания кабинета министров сочинил славный этюд. Не желаете послушать? Я всегда ценил ваше компетентное мнение цензора. Бенкендорф: (кивает собеседнику, изображая учтивое внимание) Весна, да… я бы, несомненно, любил ее больше, если бы она производила волнение только в природе (держит под мышкой кожаную папку, в которой лежит свежий номер еженедельника, напечатавшего статью далеко не лояльного свойства). Польщен вашим доверием, Егор Францевич, но помилуйте, где же ученику Фуше и Савари быть цензором у ученика самого Анри Вьетана! Рекомендую вам обратиться к графу Чернышову – вот кто истинно тонкий ценитель. (мысленно улыбается Чернышову, который недавно пытался оклеветать его перед императором) Канкрин: (вцепляется намертво в рукав Бенкендорфа) Помилуйте, Александр Христофорович, какой из Чернышова меломан?! Граф способен различать оперные арии исключительно по длине юбок исполнительниц. (мечтательно причмокивает губами) А юбки у них, доложу я вам, то есть исполнение… (кашлянув) Нет, нет, граф Чернышов решительно не способен оценить настоящее искусство. (еще крепче сжимает пальцы на рукаве Бенкендорфа) Я вам сейчас напою. (издает повизгивания с присвистом, сквозь фальшивое исполнение явно слышится «Маленькая ночная серенада» Моцарта). Александр: (забегает чуть вперед и опускается перед Ольгой на одно колено) Мое сердце навеки отдано вам, и я не приму подарка обратно! (скользит жарким взглядом по ее плечам, мысленно повторяя этот путь губами) Бенкендорф: (узнав в мычании Канкрина Моцарта) Не покривлю душой, Егор Францевич, если скажу, что автор сего этюда гениален. (морщится и пытается отнять у Канкрина свой рукав, тут замечает у входа в галерею цесаревича, картинно преклонившего колено перед фрейлиной; уголка губ коснулась усмешка) Ольга: (упорство наследника и многомесячная осада льстят самолюбию, к тому же Александр ей нравится, но сдаваться она не намерена; в блестящих глазах вспыхивают смешинки) Я не смею столь безжалостно отобрать у России сердце наследника престола. Империя мне этого не простит. (прислушивается к визгам за колонной) Что это? Вы слышите, Александр Николаевич? (лёгким шагом обходит коленопреклоненного наследника и видит обоих графов). Александр: (обостренным чутьем влюбленного почувствовав, что Ольга не питает к нему неприязни и даже, может быть, больше, преисполняется страстным желанием добиться от гордячки признания, хотя бы для этого пришлось проползти за ней на коленях весь Зимний дворец по периметру) Не хотите принять моего сердца, так сжальтесь и подарите мне ваше! (протягивает руки, чтобы обнять Ольгу за колени, но шелковая юбка проворно ускользает из его пальцев; откуда-то, будто из потустороннего мира, доносится противный визгливый звук, мешая сосредоточиться на сладостных грезах; наследник поворачивает голову и с неудовольствием замечает неподалеку двух министров) Канкрин: (польщенный оценкой Бенкендорфа, раскраснелся от удовольствия) Драгоценнейший Александр Христофорович, я тоже чувствую в сем этюде нечто выдающееся. (замечает парочку, забывает про рукав графа, и нимало не смущаясь позой наследника, спешит к ним) Доброе утро, ваше высочество! Доброе утро, мадмуазель! (плотоядно окинув взглядом Ольгу с головы до ног, прилипает поцелуем к её ручке) Шарман! Я, кажется, знаю, какое название дать своему сочинению! «Весенняя свежесть»! Ольга: (освобождает руку из лап министра, не особенно рада встрече с Канкрином и Бенкендорфом) Dzień dobry, пан граф, dzień dobry, пан жанд… граф! Бенкендорф: Добрый день, ваше высочество. Мадмуазель… (отвешивает почтительный поклон наследнику престола, с холодной учтивостью кивает фрейлине, сделав вид, что не слышал ее оговорки) Александр: (раздосадованный, что объяснение прервано, нехотя поднимается с колен и сухо отвечает на приветствие Бенкендорфа, в Канкрина метнув свирепый взгляд) «Весенняя свежесть» - так вы хотите назвать проект денежной реформы, господин граф? Канкрин: (поправляет очки) Так бы я назвал реформу общественной мысли в области (зажевывает слова) женского вопроса. (не отлипает взглядом от Ольги) Шарман! (тянется к локотку девушки, с апломбом известного композитора) Мадмуазель, позвольте узнать ваше мнение об одном музыкальном этюде моего собственного сочинения. Александр Христофорович нашел его гениальным. Ольга: (светским тоном) Позвольте насладиться в другой раз. Я очень спешу - меня ждёт государыня. Одобрение графа Бенкендорфа безусловно говорит о многом. Можно не сомневаться в благонадежности автора. (чтобы избежать прикосновения Канкрина, приподнимает руку якобы поправить локон – книга выпадает из рук и летит на ногу жандармскому генералу) Бенкендорф: (начинает злиться из-за нелепости ситуации и на компанию, в которой оказался, но виду не подает, наклоняется за упавшей книгой и вручает ее Ольге) Желаю ее величеству приятного чтения. Александр: (награждает шефа жандармов, опередившего его с книгой, взглядом куда более свирепым, чем незадолго до того Канкрина, лобызавшего Ольге руку) Ольга: (Бенкендорфу) Przepraszam (простите), это вышло случайно. Передам её величеству ваши пожелания, пан граф. (делает книксен всей компании и покидает галерею, оставляя в воздухе легкий аромат сирени) Александр: (хочет броситься следом, но понимает, что момент безвозвратно упущен, сухо кивает отцовским министрам, мысленно кляня обоих на все лады, и удаляется, обещая себе вечером на балу возместить упущенное по их вине) Бенкендорф: (Канкрину, все еще пребывающему в эйфорическом состоянии) Простите, Егор Францевич, но и я вынужден вас покинуть – государь ждет меня с докладом. (препоручает меломана весьма кстати появившемуся в галерее министру просвещения Уварову, и уходит)
Шарлотта с мокрой кружевной салфеткой на лбу лежит в креслах, император, нервно пощипывая усы, расхаживает взад-вперед, Бенкендорф изучает горку пустых футляров из-под драгоценностей на туалетном столике. В углу на манекене – роскошное бальное платье императрицы из серебряной парчи. Бенкендорф: (Шарлотте) Ваше величество уверены, что не отправляли украшения к ювелиру – почистить, или поправить непрочно закрепленные камни? День бала, столько хлопот… Николай: (раздраженно) За ювелиром посылали раньше, чем за вами, Александр Христофорович. Он ничего не знает. Впрочем, можете сами его допросить. Бенкендорф: Непременно допрошу, государь. (про себя) Как и всех остальных ювелиров в Петербурге. (без особого энтузиазма пересчитывает футляры из-под украшений) Пятнадцать… Николай: Я подарил эту парюру моей супруге на пятнадцатую годовщину свадьбы. (в тоне проскальзывает сожаление об упомянутом факте – его величество отнюдь не скряга, но ужасно не любит дамские истерики) Шарлотта: (из кресла раздаются слабые стоны – императрица чутко улавливает настроение мужа, поэтому не выходит на более высокую октаву) Ники, мой Ники, (тонкая рука тянется к Николаю) я не могу в это поверить! Жестокие, жестокие люди! Мне не жаль бриллиантов, но я не готова расстаться с вашим подарком! (рука возвращается на лоб) Как душно перед грозой. Откройте окна, я задыхаюсь… от горя! Бенкендорф: (чтобы их величества не видели его понимающей усмешки, отходит к окну и распахивает створки, в комнату врывается душный и влажный ветер с Невы, граф с наслаждением подставляет ему лицо; день не заладился с утра – сначала одурманенный весной Канкрин, потом язвительная фрейлина, как ее имя - Калиновская, кажется? – от чьей книги у него до сих пор побаливает нога; теперь – эти бриллианты… черт побери, почему он должен заниматься будуарными кражами?!) Шарлотта: (графу) Благодарю вас, Александр Христофорович! (изящным жестом промокает салфеткой одинокую слезинку) Граф, на вас все наши надежды! Бенкендорф: (отвешивает почтительный поклон) Николай: (берет руку жены в свои и поглаживает) Не волнуйтесь, ma chéri, всё будет хорошо. Кто бы ни оказался вор, граф Бенкендорф сегодня же его найдет, и вы явитесь на балу в полном блеске. (кивает на большой портрет супруги, где она изображена в той самой парюре – диадема, ожерелье, браслеты, аграфы и т.д. по списку) Бенкендорф: (пригладив ладонью растрепанные ветром волосы, возвращается в глубь комнаты и внимательно изучает украшения на портрете императрицы, делает пометки в записной книжке, себе под нос) Выражу при случае герру Крюгеру признательность за любовь к деталям. Шарлотта: (слабая улыбка озаряет лицо императрицы, когда она подносит к губам пальцы мужа) Ники, ваша поддержка так важна для меня! Но кто же осмелился надругаться над нашими чувствами?! Николай: Я жажду узнать это не меньше вас, ma chéri. (поворачивается к шефу жандармов) Александр Христофорович, приступайте к розыскам немедленно! Бенкендорф: (с неохотой, замаскированной почтительностью) Слушаюсь, государь. (к императрице) Когда вы последний раз видели эти украшения, ваше величество? Шарлотта: (после паузы) Вчера. Да-да, именно вчера вечером я показывала парюру моим фрейлинам. Великолепная оправа, камни редчайшей чистоты… (взгляд умирающего лебедя на Николая) Ники, только вы могли выбрать для меня эту красоту! (всхлипывает) Мы обсуждали, что мне надеть на бал. Бенкендорф: (бросив взгляд на растопыренное на манекене платье, понимает, что драгоценности к нему были выбраны еще на стадии кроя, а вчера их извлекли на свет лишь с целью удовлетворить сорочью страсть дам к бриллиантам; спрашивать, кому эта идея пришла в голову, бесполезно – если воровка одна из фрейлин, то она не стала бы сама проявлять к камням интерес, а незаметно бы навела на эту мысль императрицу) Ваше величество помнит, кто из фрейлин помогал вам вчера примерять украшения? Шарлотта: У меня были Ольга Калиновская и Кати Нарышкина. Остальных я отпустила раньше. Бенкендорф: С позволения вашего величества, я побеседую с мадмуазель Нарышкиной и мадмуазель Калиновской (морщится, снова ощутив боль в ноге). А заодно и с остальными фрейлинами. (настроение портится все сильнее) Николай: Допросите их со всей строгостью, господин граф! А еще лучше – обыщите их комнаты. Шарлотта: (резко садится в кресле, отбрасывает салфетку в сторону) Зачем же устраивать обыск? C`est quand meme un peu fort! (это уже слишком) Среди моих пташек нет воровок. Надо спросить, может быть, кто-то взял по ошибке! Бенкендорф: (вежливо хмыкнув) По ошибке открыли все пятнадцать футляров? (императору) Ваше величество, я не думаю, чтобы обыск в комнатах фрейлин дал результат. Даже если допустить, что к краже причастна одна из них, прятать похищенное у себя под периной – верх глу… наивности. Разве только кто-то решил оказать подруге дурную услугу, но и похитить, и подбросить в чужую комнату проще один небольшой предмет, чем несколько фунтов бриллиантов. Николай: Господин граф, я доверяю вашему чутью, но в этом деле мне мало устных заверений, мне нужны доказательства! Я настаиваю, чтобы обысканы были и спальни, и, если потребуется, девушки лично. Но пусть ваши люди сделают это тихо, я не хочу переполоха на весь дворец. Бенкендорф: (делает каменное лицо) Да, ваше величество. Шарлотта: (от слов императора снова падает в кресло, голосом мученицы) Делайте что хотите, только оставьте в покое Ольгу (поскольку реакции нет, добавляет) Польки такие чувствительные. Мадмуазель Калиновская может неправильно истолковать ваше рвение, Александр Христофорович. (в вечность) Закройте же окно! Шум дождя меня утомляет. Бенкендорф: (не шевельнувшись на новый каприз императрицы об окне) Обещаю вашему величеству не дать фрейлинам истолковать мое рвение иначе, чем как служебное. (поклонившись августейшей чете, выходит; про себя) Если в следующий раз потеряется бантик любимой левретки государыни, извольте, я буду искать бантик, но пускай его величество не взыщет, что польские бунтовщики и наши доморощенные либералы останутся без присмотра! (увидев в приемной доктора Мандта) Мартын Мартынович, очень хорошо, что вы здесь. Государыне срочно нужны капли от шума дождя.
Ольга и Нарышкина сидят на маленькой скамеечке, старательно не касаясь друг друга юбками. Нарышкина: (устав сидеть, встает, прогуливается вокруг персикового дерева, выискивая на нем плод покрупней и порумяней) Олли, как вы думаете, что случилось? Нас всех заперли в этой оранжерее, потом вызывали по одной, якобы для каких-то особых наставлений перед балом, и ни одна не вернулась назад, чтобы поделиться. Я, кажется, умру от любопытства. (сорвав спелый персик, впивается в него зубами) Ольга: (далека от происходящего, мысленно снова и снова перечитывает письмо отца, полученное накануне; про себя) Что же делать?! Можно продать колье и браслет, всё одно – не хватит… (мелькающая перед ней юбка Нарышкиной возвращает ее в оранжерею) Катрин, ничто человеческое и вам не чуждо, я думала, вы питаетесь исключительно сплетнями. Я знаю столько же, сколько и вы – ни-че-го! Одно можно сказать определенно, если это связано с балом, дело не в новых правилах. Иначе, зачем столько таинственности?! Нарышкина: (доев персик и аккуратно вытерев губки кружевным платочком) Может быть, ее величество решила таким образом выяснить, не пообещала ли одна из нас танцев его высочеству (склонив голову набок, с нарочито невинной улыбочкой смотрит на Ольгу) больше приличного? Ольга: (понимает, куда клонит Нарышкина, в тон ей) Или же меньше приличного. (догадывается – в бальной книжке фрейлины нет имени наследника) Катрин, если вы будете так упорно избегать приглашений его высочества, нас будут отчитывать перед каждым балом. Нарышкина: (разозлившись – Ольгина шпилька угодила в больное место; голос дрожит от ехидства) Я предпочитаю отдохнуть с мороженым между танцами, чем искать, как заполнить пустые страницы в бальной книжке, роняя ее на ноги пожилым кавалерам. Ольга: (с досадой вспоминает утренний инцидент, фыркает) Кавалер! Граф Бенкендорф был бы польщён вашими словами. В Третьем отделении кавалеры по достоинству оценят ваши зрение и слух, милая Катрин. Нарышкина: (обмахиваясь веером) Но очаровать министерство финансов куда выгоднее, не правда ли, дорогая Олли? Ольга: (подходит к позолоченной клетке с амарантами, легонько постукивает пальцами по прутьям и насвистывает в такт веселому птичьему щебету; посмеиваясь) Еxactement (именно так). Спасибо за совет, Катрин. Нарышкина: (была готова извлечь из колчана язвительностей новую стрелу, но обезоружена Ольгиными словами и растерянно хлопает ресницами; тут в оранжерее появляется графиня Забалуева-Заморенова – чопорная старуха, статс-дама, доставшаяся нынешней императрице в наследство от ее свекрови Марии Федоровны) Забалуева-Заморенова: (изучив обеих фрейлин в лорнет, и остановившись на Катрин, шамкает) Мадмуазель Нарышкина, следуйте за мной! (поворачивается, чтобы выйти) Нарышкина: (показав спине почтенной дамы язык, взмахом веера прощается с Ольгой) Надеюсь, эти птички не дадут вам скучать, Олли. Их щебет так напоминает графа Канкрина! (уходит) Ольга: (оставшись одна, забывает о пустом разговоре с Нарышкиной и возвращается к своим невеселым мыслям) Наивный, больной старик. После смерти матушки за ним совсем некому присматривать, а этот… (сглатывает готовое вырваться слово) пан Змановский втянул его в свои карточные аферы! Можно заложить поместье, но на это нужно время. Если не уплатить через три дня, Змановский грозит долговой тюрьмой. (щёки пылают) Никогда! Я не допущу, чтобы отца так унизили! Продам все драгоценности. Обойдусь матушкиным жемчугом – кроме Катрин, этого никто не заметит. Продам сегодня же! Успею съездить к ювелиру до бала. (немного успокоившись, садится снова на скамеечку и чертит туфелькой на мраморном полу стрелочки фамильного герба Калиновских) Что же все-таки случилось, и почему меня оставили на poczęstunek (на закуску)?
Отправлено: 25.06.10 11:27. Заголовок: Не знаю с чего начат..
Не знаю с чего начать. У меня нет слов и глаза разбегаются. Оформление, портреты героев всё это так красиво Читаю и балдею Смешно, трогательно и увлекательно написано. От пани Ольги я без ума Беня солидный, умный. Удар книгой пришелся не на ногу всё же Александр, тут я дар речи теряю абсолютно А какой Канкрин. Смеялась до слёз
Gata пишет:
цитата:
Забалуева-Заморенова:
Это просто супер
Роза, Гата, я вас люблю! Умоляю о продолжении. Интересно до мурашек, что там дальше Кто стянул парюру (слазила в интернет, чтобы узнать как она выглядит)?
Отправлено: 25.06.10 11:31. Заголовок: Это ужас! Я только н..
Это ужас! Я только начала читать и тут бах - звонок. Честно - не помню ни слова из того, что мне говорили. Помню только, что мычала: ну да, да... Потом обнаружила гудки - и страшно обрадовалась. Когда тут такая мазурка, отвлекать запрещается! Я вся в бессвязных эмоциях! Gata пишет:
Вау! Одно слово - больше в моем словарном запасе после такого не осталось! Девочки, ну вы меня просто убили! Мини-фик, миниролевушка, наша давняя идея (вернее Розина) воплотилась в жизнь! И! Я так давно ждала этого поворота - Алекс вздыхает по Ольге без особого успеха, а параллельно на горизонте всплывает Беня! В тайной канцелярии угадали мои желания и завернули в великолепный букет! Я в неописуемом восторге! Баннер, баннер!! Когда увидела детектив, думала действие в нашем веке! А тут такой сюрприз!
Ольга шикарна, она поистине рождена чтобы разбивать сердца. Алекс - у меня вызывает усмешку, как у Бени (я конечно не видела как на портрете, но представляю) . Беня пока не хмыкнул, но книга приземлилась на нужную ногу. Шарлотта ! Розик, я не спутаю никогда кто ее играет! "Взгляд умирающего лебедя", "в вечность" - ревела Нарышкина это что-то , надеюсь, она плохо не закончит? Gata пишет:
цитата:
Даже если допустить, что к краже причастна одна из них, прятать похищенное у себя под периной – верх глу… наивности. Разве только кто-то решил оказать подруге дурную услугу, но и похитить, и подбросить в чужую комнату проще один небольшой предмет, чем несколько фунтов бриллиантов.
Зато какой повод допросить кое-кого с пристрастием..... Смешных моментов тоже очень много, у меня рука устанет цитировать все. Gata пишет:
цитата:
Не желаете послушать? Я всегда ценил ваше компетентное мнение цензора.
Мы узнаем эту тонкую иронию Gata пишет:
цитата:
«Весенняя свежесть» - так вы хотите назвать проект денежной реформы, господин граф?
Под столом Gata пишет:
цитата:
Мазурка уже обещана… (быстро перебирает в памяти имена в своей бальной книжке, и вдруг неожиданно для самой себя) …графу Бенкендорфу.
Gata пишет:
цитата:
Одобрение графа Бенкендорфа безусловно говорит о многом. Можно не сомневаться в благонадежности автора. (чтобы избежать прикосновения Канкрина, приподнимает руку якобы поправить локон – книга выпадает из рук и летит на ногу жандармскому генералу)
Рука судьбы "Ей любовь, ей любовь имя..." Gata пишет:
цитата:
Продолжение следует :)
Немедленно, сию минуту. Иначе я сойду с ума от нетерпения!
Отправлено: 25.06.10 13:39. Заголовок: Всё для наших дороги..
Всё для наших дорогих и любимых читателей Граф с графиней счастливы доставить вам радость, ну и себе между делом :) Продолжение обязательно будет. Скоро
Алекса пишет:
цитата:
Кто стянул парюру
А у вас какие версии? Третьему отделению пригодится любая информация для размышления
Olya пишет:
цитата:
Беня пока не хмыкнул, но книга приземлилась на нужную ногу
Отправлено: 25.06.10 13:54. Заголовок: Gata пишет: А у вас..
Gata пишет:
цитата:
А у вас какие версии? Третьему отделению пригодится любая информация для размышления
Нарышкина (но это слишком просто), поэтому еще думаю на Саню Шарочку не рассматриваю, это уже было Gata пишет:
цитата:
Продолжение обязательно будет. Скоро
Надеюсь, что скоро. Я авторов конечно очень люблю, но не заставляйте меня прибегать к шантажу
У меня еще вопрос. Роза обмолвилась в подарочной теме, что идея давняя. Гатин коллаж "Жандармская мазурка" у меня лежит в почетной папочке. Как по времени соотносится с возниковением замысла? Кто кого вдохновил, признавайтесь?
Отправлено: 25.06.10 16:28. Заголовок: Отдышусь сейчас и на..
Текст читала в маршрутке на телефоне, поэтому не видела какая тут красота Челюсть ловлю и пытаюсь унять сердцебиение. У меня именины сердца Зачиталась и проехала свою остановку, судорожно стала вопить водителю, чтобы высадил Теперь про персов в порядке их появления: Ольга - полностью подписуюсь под тем, что сказала тезка Оля Пани (как юных полячек называют?) шикарна, прелестна, обворожительна и смела на язык. Алексу могло бы что-то светить, если бы... ну, вы меня все понимаете. Диалог в оранжерее - Уели друг друга Роза, я сама готова пасть на колени перед твоей Ольгой. Алекс - чё скрывать, хорош. Авик - мням. Романтишный такой и весь из себя влюбленный. Как он порхает вокруг Оли Нарышкина - эта как из сериала выпрыгнула Канкрин - держите меня люди, я валялась Скрипач Себя за МоцАрта выдает на чистом глазу Беня - май лав Строг, сдержан и ... долго не продержится таким. Как пить дать Оля мечет книги прямой наводкой Никс и Шарочка - парочка супер Одна выразительно стонет, другой из любви к ней потакает. Милые Роза, Гата, сразу видно вы с любовью пишите своих героев. Даже смешных и вредных. Мне жалко Оленьку с таким папашкой А когда у Бени до Ольги руки дойдут?! Подпрыгиваю в нетерпении Я в том плане - поговорить, пораспросить, а не то, что вы подумали (и правильно подумали)
Olya пишет:
цитата:
Нарышкина (но это слишком просто), поэтому еще думаю на Саню
Вопрос, конечно, интересный! У Нарышкиной есть мотив. У Оли тоже есть мотив. А Алексу это зачем? Может Канкрин, чтобы принудить Ольгу к этому, как его, чему-нибудь в общем
Olya пишет:
цитата:
Как по времени соотносится с возниковением замысла? Кто кого вдохновил, признавайтесь?
Да, я тоже жду подробный рассказ что и как. Сама хотела расспросить, но Оля меня опередила Подозреваю, что они в аське сочиняли
Теперь о грустном Прода где, дамы? Это бесчеловечно, между прочим. Дали лизнуть и тарелку отодвинули Вы же стопудово всё написали.
Авик - мням. Романтишный такой и весь из себя влюбленный.
Ну да, романтичен и влюблен но... все равно ни к чему ему под ногами путаться Светлячок пишет:
цитата:
Роза, Гата, сразу видно вы с любовью пишите своих героев. Даже смешных и вредных.
Я тоже хотела это сказать. Сразу чувствуется! Светлячок пишет:
цитата:
Я в том плане - поговорить, пораспросить, а не то, что вы подумали (и правильно подумали)
Светлячок, ну пожалей меня! У меня итак сегодня такое эмоциональное потрясение! А ты меня еще такими фразами добиваешь, хохочу как ненормальная, но согласна , согласна так, что подпишусь под каждой буквой! Светлячок пишет:
цитата:
А Алексу это зачем? Может Канкрин, чтобы принудить Ольгу к этому, как его, чему-нибудь в общем
На Сашка меньше всего подозрений - закон детектива. Да и потом мотив тоже есть - чтобы потом выгораживать девушку (я для вас и сердце, и луну со звездами, я вас из лап Бенкендорфа одной левой (ну это он только мечтать может ). Потом ему было очень даже легко осуществить - в маменькину спальню проникнуть. А Канкрин? Пардон, как ты себе этого меланхолика представляешь в будуаре государны, когда он распечатывает футлярчики? А если послал кого-то, так Нарышкину опять же. Так что у нее два мотива. Но вообще, мне кажется, Канкрин не способен Светлячок пишет:
цитата:
Подозреваю, что они в аське сочиняли
Да я не сомневаюсь. Но коллаж-то Роза Гате точно не расписывала - как, в какой позе, и прочее. Тут два варианта - либо идея раньше, либо коллаж. Это не текст, чтобы его в параллель писать Светлячок пишет:
цитата:
Теперь о грустном Прода где, дамы? Это бесчеловечно, между прочим. Дали лизнуть и тарелку отодвинули Вы же стопудово всё написали.
Да!!!!!!!!!!!!!!!! Это издевательство какое-то!!!!!!!!!!!!!!! Еще хачу, все хачу!!
Отправлено: 25.06.10 17:57. Заголовок: В Третьем отделении ..
В Третьем отделении внимательно изучили все поступившие прошения (слово "издевательство" жирно подчеркнули красным карандашом, а слово "шантаж" - два раза ) Следовало бы отменить пресс-конференцию, но... так и быть. Все реверансы - пани графине, которая уговорила мужа сменить гнев на милость
Olya пишет:
цитата:
У меня еще вопрос. Роза обмолвилась в подарочной теме, что идея давняя. Гатин коллаж "Жандармская мазурка" у меня лежит в почетной папочке. Как по времени соотносится с возниковением замысла? Кто кого вдохновил, признавайтесь?
Светлячок пишет:
цитата:
Подозреваю, что они в аське сочиняли
Замысел никак с тем коллажем не соотносится, сей лирический детектив создавался совершенно под другим рабочим названием, а когда обнаружилось, что оно не совсем отвечает тому, что получается, название стали искать новое и вспомнили, о каком танце говорили в библиотеке панна Ольга с наследником Саней :) Потом, конечно, вспомнили и про коллаж, но от названия отказываться не стали - свое же юзаем, не чужое
Светлячок пишет:
цитата:
А когда у Бени до Ольги руки дойдут?! Подпрыгиваю в нетерпении Я в том плане - поговорить, пораспросить, а не то, что вы подумали (и правильно подумали)
На такие вопросы Третье отделение не отвечает
Светлячок пишет:
цитата:
Прода где, дамы?
На этот вопрос можно ответить - прода хранится в личном архиве графа с графиней :)
Отправлено: 25.06.10 18:28. Заголовок: Gata пишет: На этот..
Gata пишет:
цитата:
На этот вопрос можно ответить - прода хранится в личном архиве графа с графиней
А рассекретить? Ну, пожалуйста! Я улетаю в Петербург 28 числа. Неделю буду без интернета. Я вся изведусь. Могу на нервной почве не поступить! Нечестно так мучить читателей. Трясти Розу, чтобы скинула на мыло бесполезно. Она жуть какая принципиальная. Но мне же хочется в красивом оформлении почитать!
Olya пишет:
цитата:
Ну да, романтичен и влюблен но... все равно ни к чему ему под ногами путаться
Отправлено: 25.06.10 18:43. Заголовок: Алекса пишет: А рас..
Алекса пишет:
цитата:
А рассекретить? Ну, пожалуйста! Я улетаю в Петербург 28 числа. Неделю буду без интернета.
Да! Я тоже уезжаю на неделю. Только даже раньше - 27-ого. Девочки, ну вы что хотите, что бы я за доску сесть не смогла?!! То есть сесть то может и смогу, но надо еще сосредоточиться, ну вы понимаете... Мы бы конечно ждали терпеливо. Но! У нас вынужденные обстоятельства! Это тоже надо принять к рассмотрению!
Отправлено: 25.06.10 18:54. Заголовок: Спасибо за внимание,..
Спасибо за внимание, но вы нас просто измором берете. Никакого терпения Мы с графом обсудили сложившуюся ситуацию и приняли решение - продолжение будет завтра.
Светлячок пишет:
цитата:
устремить взгляды умирающих лебедей и взывать к авторскому милосердию.
Кстати, про лебедей. Кто-то обещал под моими окнами па де де
Бенкендорф: (облокотившись на крышку белого рояля, перелистывает записи о беседах с фрейлинами, сделанными его людьми – фрейлин допрашивали одновременно, в разных помещениях, т.к. время не терпит; сплетни, жалобы на кражу шпилек и любовников, испорченные платья и репутации, - графу очень хочется смять все эти бумаги и выбросить их за окно, под дождь, в Неву, к черту, но он стоически пытается почерпнуть из вороха пустопорожней болтовни полезную крупицу; чаще других повторяются имена Нарышкиной и Калиновской – судя по нелицеприятным отзывам, обе барышни больше других пользуются благосклонностью императрицы, кроме того, Калиновскую почти открыто называют любовницей цесаревича – из зависти торопят события, усмехается Бенкендорф; особенно усердствовала в компрометации Калиновской сама Нарышкина, которую граф только что с облегчением выпроводил с допроса, но делала это тоньше, чем ее подруги: «бедняжка так старается помочь разорившемуся отцу…», «как можно ее осуждать, что она добивается расположения его высочества, ведь в таком отчаянном положении…», «у Олли дрожали руки, когда она прикалывала брошь к платью государыни…»; под конец от этих «откровений» у шефа жандармов разнылась печень, тем не менее они ему не казались совсем уж лживыми - в связи с известными польскими событиями Третье отделение проявляет к панам особое внимание, и о финансовых затруднениях князя Калиновского Бенкендорф читал в одном из отчетов о настроениях шляхты; вспомнив, как сегодня утром цесаревич, стоя на коленях, ловил юбку фрейлины, граф задумывается; раздраженно потирая подбородок) Деньги ей нужны немедленно, однако она не спешит осчастливить его высочество, хотя это самый простой способ решить финансовые затруднения. Разжигает его страсть, чтобы выманить побольше? Или уже нашла деньги? В этом случае бриллиантов во дворце уже нет, и надо ждать отчета о визитах к ювелирам… (сердито барабанит пальцами по крышке рояля, продолжая рассуждать вслух) Или княжна Нарышкина подбросила бриллианты своей подруге, но в такое место, чтобы мы не нашли сразу. Эти эфирные создания бывают дьявольски хитры, когда хотят чего-то добиться, неважно, во благо, или во вред! (расстегивает верхнюю пуговицу мундира, чувствуя, что еще немного – и задохнется в этой липкой паутине и собственной досаде; сгребает допросные листы, складывает их аккуратной стопочкой и хочет сунуть в папку, но, передумав, мнет из них большой бумажный шар и точным броском отправляет в горящий камин, смотрит, как басни фрейлин превращаются в горстку пепла, усмехается) А то попадет лет через сорок к какому-нибудь мемуаристу – выдаст за действительное… (зовет жандармского офицера и велит ему отправить за Калиновской мадам Забалуеву-Заморенову, но вспоминает просьбу императрицы бережно отнестись к «чувствительной польке») Пусть перед мадмуазель извинятся за задержку и проводят в ее комнату, я побеседую с ней там. (про себя) Заодно пригляжусь, не было ли чего упущено при обыске. Быстро и аккуратно – не значит тщательно. (жандарму) Погодите! Распорядитесь подать ей кофе с пирожными, что ли… (с хмурым видом играет на рояле несколько тактов мазурки Шопена, потом резко хлопает по клавишам ладонью и, сунув под мышку папку, быстро выходит из комнаты)
Ольга: (в сопровождении статс-дамы заходит в свою комнату; Забалуева-Заморенова цепким взглядом охватывает помещение, удовлетворив любопытство, переводит выцветшие глаза на фрейлину) Забалуева-Заморенова: (цедит) Мадмуазель, вам просили передать извинения за задержку. Ждите здесь. Отлучаться не велено. (уходит) Ольга: (окно открыто, тяжелая портьера колышется под дождём, отчего в комнате становится прохладно и сыро; душистый букет сирени, стоявший в английской вазе на подоконнике, каким-то непостижимым образом оказался на каминной полке; постель в порядке, но на туалетном столике переставлены флакончики с духами; сдвинуто кресло, на которое накинуто бальное платье из голубого атласа; бросается к бюро, быстро перебирает бумаги – письмо отца на месте, остальная переписка тоже, но что-то неуловимо говорит о том, что бумаги читали; стук в дверь) Entrer (войдите)! (к удивлению Ольги, в дверях возникает жандармский офицер с подносом, заставленным кофейным сервизом и сладостями; молча ставит его на столик, так же молча отвешивает вежливый поклон и удаляется) Что это всё означает, в конце концов?! Если государыня недовольна вниманием ко мне Александра, она могла сказать об этом прямо. Дело, должно быть, не в наследнике, иначе зачем весь этот спектакль с оранжереей и жандармами? (кутается в шёлковую шаль от порывов холодного ветра, дождь уже стучит по паркету) Будет гроза… (подставив к окну банкетку, поднимается на нее и тянется к высоким ставням на окнах; шаль спадает на пол) Бенкендорф: (по-прежнему в скверном расположении духа, с трудом придав лицу учтивое выражение, стучит к Калиновской – раз, другой, громче – без ответа) Не хватало только, чтобы и она исчезла вслед за бриллиантами! (резко распахивает дверь и застает хозяйку комнаты сражающейся с оконными створками; очевидно, жандармы, проводившие обыск, стремясь сохранить видимость нетронутой обстановки, не закрыли окно, несмотря на усилившийся дождь – глупо, за окнами во дворце следит прислуга, а не обитатели; сквозняк подхватывает ворох юбок Ольги, обнажив кокетливую туфельку и часть стройной ножки в светлом чулке; граф, кашлянув, прикрывает дверь и подходит к окну) Позвольте помочь, мадмуазель. (деликатно отстранив ее руку, захлопывает обе створки и щелкает задвижкой, хочет повернуться, и тут замечает, что прядь ее волос запуталась в бахроме его эполета; стараясь не глядеть на Ольгу, неловко пытается ликвидировать маленький инцидент, но сердится и запутывается еще больше; с трудом сосредоточившись, освобождает растрепавшийся локон девушки, поправляет эполет) Извините, мадмуазель. (подставляет ей локоть, помогая спуститься с банкетки, потом наклоняется за упавшей шалью – та намокла в луже дождевой воды, набежавшей на паркет; оглядывается, ища, куда пристроить шаль, сердито набрасывает ее на ширму) Ольга: Вы пришли лично сообщить мне о новых правилах в придворном этикете – фрейлинам её величества отныне прислуживают жандармы? (осеняет догадка, усмехнувшись) Это ваши люди обыскивали мою комнату! (щеки розовеют от мысли, что жандармские ищейки совали нос в комод с нижним бельём) Они куда увлекательнее провели время, нежели я в оранжерее. Вот незадача - искали архив Тайного общества, а нашли только… счета от модистки. Объяснитесь, пан граф. (жест в сторону подноса с пирожными) Только не говорите, что заглянули выпить кофе. Бенкендорф: (усмехнувшись) Себе бы я просил подать с коньяком, а не с пирожными. Вы атаковали меня вопросами, мадмуазель. Попытаюсь ответить на них, но прошу вас сначала присесть. (подвигает ей кресло ближе к камину и, дождавшись, пока она сядет, опускается в кресло напротив) Сожалею, что мои люди были недостаточно аккуратны. (про себя досадует на его величество, из-за чьего приказа он вынужден теперь оправдываться перед возможной похитительницей, а если она не при чем – чувствовать неловкость перед невиновной женщиной, оскорбленной полицейскими методами; чтобы подавить раздражение, заставляет себя взять в руки в кофейник и неторопливо наливает в одну из чашечек, подвигает Ольге и ставит кофейник обратно на поднос) Но вы ошибаетесь, они искали не документы. (поднимает на нее взгляд, невольно задерживает его на темной пряди волос, перед которой едва не капитулировал его эполет, хмурит лоб и откидывается на спинку кресла) У ее величества пропала сегодня драгоценная парюра, которую вы с мадмуазель Нарышкиной прошлым вечером помогали ей примерять. Ольга: (нехотя опускается в кресло, но до чашки, предложенной Бенкендорфом, не дотрагивается; в ней закипает негодование оттого, что граф ведет себя по-хозяйски, во всем его облике - уверенность в своих действиях, как будто он каждый день привык пить кофе в её комнате; последней каплей становятся слова о парюре, кровь отливает от лица) Если подозревали меня, зачем было подвергать других девушек унизительным расспросам? Раз я - полька, то непременно заговорщица или воровка! (не в силах сдержаться, вскакивает и возмущенно смахивает со стола чашку с кофе) Ваши ищейки плохо искали! Не отчаивайтесь граф, вы еще не обыскали меня. Бенкендорф: (когда кофейная чашка летит на пол, чуть приподнимает бровь – понимает, что у княжны есть причины быть с ним нелюбезной, но не до такой же степени) Допросы и обыски – неприятная необходимость, о которой я, повторяю, искренне сожалею, мадмуазель. (стряхивает с колена и с рукава мелкие осколки фарфора вперемежку с кофейными брызгами, тоже встает) Но ваше бурное негодование там, где другие проявили понимание и терпение, наводит меня на мысль, что у вас совесть менее чиста, чем у ваших подруг. Ольга: (в глазах – молнии) Я не намерена терпеть унизительные подозрения, и не стану перед вами оправдываться. Вы ненавидите поляков за то, что мы не терпим рабства и стремимся к свободе. Какой удобный повод обвинить меня и представить государю очередной отчёт о зловредных происках шляхты. И не вам, пан граф, говорить о чистой совести! В вашем ведомстве ее нет, как нет чести и достоинства. Если бы вы не были таким le con (болваном), смогли бы понять, что кража у государыни – верх глупости. Утром я была с поручением в библиотеке, прикажите обыскать её, не пропало ли собрание сочинений Мольера. (отворачивается от графа) Бенкендорф: (с любопытством внимает этому гневному фейерверку, сделав неожиданное открытие, что не все фрейлины ее величества сотворены по одному образу и подобию; впрочем, хоть темпераментная полячка и честит не своих подруг, а жандармов, в поиске пропавших драгоценностей эта беседа пока помогла графу столь же мало, как и все предыдущие; хмыкнув) Вы ведете крамольные речи, мадмуазель. Государь-император не мог бы назначить болвана начальником тайной полиции. Услышь я это от вас вчера, мне бы пришлось (нарочито строгое лицо) вас арестовать и отправить в крепость, пусть даже рискуя вызвать новую польскую смуту. Но сегодня (подходит и поправляет на стене картину варшавского художника, сбежавшего за свободой в Париж) я занимаюсь не политическим сыском, а розыском бриллиантов. Ольга: (довольная, что ей удалось уколоть шефа жандармов, про себя) Слово «болван» вас задело, граф. (внезапно гнев оставил её, уступив место досаде) Не боюсь ни вас, ни ваших казематов. (подходит к картине, которую только что поправил граф и, поднявшись на цыпочки, возвращает ей первоначальное положение) Я всего лишь сказала вслух то, о чем думает вся Польша. Бенкендорф: (глядя, как Ольга возится с картиной) Простите, мадмуазель, но левый уголок нужно поднять. (аккуратно поправляет сам, ненароком коснувшись ее руки, которой она держится за рамку) Польша похожа на капризного ребенка, который плачет и дерется, надеясь, что досадит этим няньке, и она в конце концов бросит о нем заботиться. Ольга: Ничего подобного, левый уголок нужно опустить. (рука Бенкендорфа касается её пальцев, но Ольга упрямо держится за раму и тянет ее вниз) Поляки не просили и не нуждаются в такой заботе! У русских, кажется, есть поговорка – насильно мил не будешь. (над Дворцовой площадью сгустились грозовые тучи, нервно поглядывает в окно и вздрагивает от дальних раскатов грома) Бенкендорф: Не смею навязывать мое мировоззрение этому пейзажу (убирает руки за спину, однако не двигается с места). Ольга: (левый угол картины надо поднять выше, так ровнее, но не признавать же правоту жандарма, в самом деле! – оставляет картину слегка перекошенной; приготовив колкую фразу, оборачивается, и её глаза оказываются в опасной близости от его глаз, слова, готовые вот-вот сорваться, остаются на губах) Бенкендорф: (мысленно посмеиваясь над упрямством своенравной полячки, почти разочарован, что она оставила его слова без ответа; ее голубые глаза очень близко и метают молнии ярче тех, что бушуют сейчас в небе над Невой – граф пытается рассмотреть, что там, за молниями, но тут раздается стук в дверь; думая, что это кто-то из его людей явился с новостями, открывает; так и есть – на пороге молодой жандармский поручик; хмуро, понизив голос) Есть новые сведения? (поручик, тоже шепотом, торопливо докладывает, что все петербургские ювелиры допрошены, и два из них, наиболее подозрительные, доставлены прямо во дворец, чтобы его сиятельство лично с ними побеседовал; молодой жандарм прилизан и преисполнен усердия, таких в ведомстве Бенкендорфа много, но этот вызывает у графа внезапный приступ раздражения; еще более хмуро) Заприте их где-нибудь, только не вместе. Пусть вспоминают пока свои грехи, потом расскажут больше. Ольга: (пока граф занят с поручиком, незаметно рассматривает его из-под ресниц) Что за блажь сказать наследнику, будто обещала мазурку Бенкендорфу?! Жандармская мазурка! Jamais de la vie (никогда в жизни)! О чем я только думаю! Надо как-то от него избавиться. До бала остаётся слишком мало времени. Бенкендорф: (закрывает за жандармом дверь и поворачивается к Ольге) Вы напрасно отказались от кофе, мадмуазель, теперь он уже, наверное, остыл. (перешагнув через осколки чашки на полу, берет вазу с фруктами и переставляет ее на другой столик, возле изящного канапе; предлагает Ольге сесть, сам садится на то же канапе, на деликатной дистанции) Продолжим наш разговор, если вы не возражаете? Исчезновение парюры, подарка государя, повергло ее величество в глубокую печаль. У меня нет оснований подозревать вас больше остальных, но есть надежда, что вы мне поможете выяснить правду. Считайте, что мы ищем доказательства вашей невиновности. (подвигает фрукты ближе к Ольге) Итак, когда вы последний раз видели эти бриллианты? Ольга: (садится и отщипывает ягоду от виноградной кисти – с утра занятая у императрицы, а после ожиданием в оранжерее, она ничего не ела и была изрядно голодна) Вчера вечером я разложила украшения по футлярам и больше к ним не прикасалась. Её величество особенно дорожила парюрой и не уставала повторять, что это подарок государя. Я не думаю, чтобы кто-то из фрейлин был способен на подобную низость. Но вы же мне не верите, граф, поэтому ищите доказательства сами. Только сделайте одолжение – не в моей комнате. (решив, что сказала достаточно, изящным движением кладет ягоду в рот; поскольку граф не трогается с места, приходится предпринять иные действия – опускается рядом с разбитой чашкой и собирает осколки на каминную лопатку – обнаженные плечи под водопадом каштановых кудрей и низкое кружевное декольте являют собой более чем пикантное зрелище, про себя) Матка Боска, что я делаю?! Если после этого он не сбежит, мне остается сгореть на месте от стыда. Бенкендорф: (ждет ответа на вопрос, взглядом искоса следит за пальчиками фрейлины, отщипывающими виноград; ни одного кольца, на запястье – скромный браслет с жемчугом, в то время как другие фрейлины сверкают так, что глазам больно; на какие еще жертвы способна пойти любящая дочь? мадмуазель смела и сердита, даже чересчур, тайной полиции не боится… или боится, но пытается скрыть страх, держа себя вызывающе, – поди разгадай загадку дурного женского настроения! может, панна Ольга переживает из-за какого-нибудь пятнышка на юбке, а, может, ждет известий от сообщника о продаже похищенных бриллиантов; у нее прелестные глаза и плечи… черт побери, да что он, мало видел красивых женщин?! только ни одна из них не умела сердиться так мило – граф невольно улыбается, продолжая поглядывать на Ольгу; что она делает? не позвала горничную, сама принялась убирать осколки… кажется, мадмуазель решила продемонстрировать, что не прячет похищенные бриллианты за корсажем; снова улыбнувшись и покачав головой, граф подходит к Ольге и, присев рядом, мягко, но настойчиво отнимает лопатку, собирает последние несколько осколков) Отчего же не верю, мадмуазель? Вы действительно могли больше не прикасаться к этим драгоценностям… сами (пристально смотрит ей в глаза). Ольга: (в этом поединке взглядов не замечает, как произносит вслух польские ругательства, кровь приливает к щекам, выхватывает лопатку и от души грохает ею об пол; глухой звук удара чугуна об паркет, брызги осколков между ними) Оставьте меня в покое! (рука с вытянутым пальчиком указывает на дверь) Извольте выйти вон вместе с вашими намёками и подозрениями! Бенкендорф: (оглушен фейерверком терпких польских словечек, неожиданных из уст молоденькой хорошенькой женщины, и даже почти готов развеселиться, представив лицо ее величества, если бы она это услышала и смогла перевести, но когда осколок впивается в бровь, начинает сердиться не на шутку; вскакивает на ноги, отряхивает фарфоровые брызги с мундира и с усов) Сожалею, мадмуазель, но избавить вас от моего общества я смогу не раньше, чем получу ответы на все мои вопросы. (предлагает Ольге руку, чтобы помочь подняться) Ольга: (несколько секунд сидит, не шелохнувшись, потом сердито подает руку графу и встает) Иезус, как вы мне надоели! Задавайте ваши вопросы кофейнику. (решительно направляется к дверям) Бенкендорф: (догоняет Ольгу на пороге и накрывает своей ладонью ее пальцы, взявшиеся за дверную ручку) Со мной и моими вопросами, мадмуазель, вам придется смириться, как с грозой за окном. Ольга: (его рука на ее пальцах – всё равно, упорно тянет дверь на себя, а он - толкает назад; тут раздается стук, и две руки, оставив борьбу, открывают дверь - на пороге два лакея с трудом удерживают в руках огромную корзину с розами, украшенную лентами и бантиками, самый расторопный) Цветы для мадмуазель Калиновской! Бенкендорф: (пока строптивая полька пребывает в некоторой растерянности от неожиданного подарка и, кажется, на время оставила мысли о побеге, граф знаком разрешает лакеям внести корзину в комнату и, выпроводив их за дверь, обращает свое внимание на розы, зная, в какие изощренные хитрости часто пускаются преступники; простукивает, наклонившись, низ корзины - нет ли в ней второго дна, потом выуживает половину цветов и заглядывает внутрь; из вороха роз на пол падает роскошная карточка из муаровой бумаги с позолотой) Ольга: (уже справилась со своими чувствами, с интересом наблюдает, как граф подвергает строжайшей цензуре корзину, бровь дугой) Какая предусмотрительность! (кивает на букет сирени на каминной полке) В вазу заглянуть не желаете? Я имею привычку туда прятать похищенное и записки от сообщников. Бенкендорф: (аккуратно водворив цветы обратно в корзину, поднимает карточку, пробегает по ней глазами и хмыкает, потом вручает Ольге) Прошу прощения, мадмуазель, что первым рассмотрел ваш подарок. Зато после одобрения графа Бенкендорфа (шутливо возвращает ей брошенную утром в галерее фразу) вы можете не сомневаться в благонадежности автора. Ольга: (читает карточку, удивленно распахивает глаза) «Как эти розы вы свежи Как эти розы вы прекрасны, С утра увидел вас и вот Брожу в тоске ужасной. Из-за гряды ненастных туч Блеснет ли луч желанный, Сойдет ли в сад моей души Глас скрипки долгожданной. Покой вернуть не в силах день, И ночь с ее прохладой, Лишь ваш ответ на мой привет Будет мне наградой. В робком уповании на ответ бесподобной королевы, ее преданный садовник Жорж Канкрин» (тихо) «Ответ»-«привет», «преданный садовник» - его слог так же ужасен, как и пение. (Бенкендорфу, фыркнув) Не сомневаюсь, что вы оценили стихи по достоинству, граф. После вашего одобрения прикажете считать господина министра финансов Адамом Мицкевичем? (пробегает еще раз глазами текст, не в силах сдержаться, смеется и двумя пальцами возвращается карточку в букет, так, чтобы ее не было видно) Бенкендорф: Не только Мицкевичем, но и Моцартом, а если случится, то и Гейнсборо. (не выдержав, тоже смеется, вспомнив самые сочные пассажи Канкрина) Хотя возьмись Егор Францевич за кисть, не уверен, что я сумел бы вас узнать у него на портрете, разве только догадался бы по пышности красок (кивает на корзину с розами, угрожающую побить все разумные пределы роскоши). Ольга: Подпись под портретом – «Весенняя свежесть» не оставит вам шанса ошибиться. (отсмеявшись) Допустим, вирши графа Канкрина никто больше не увидит, кроме моего камина, но ведь он не единственный в своем роде? Александр Христофорович, как вы можете приветствовать подобное творчество? Вы не производите впечатление поклонника водевилей (пожимает плечами). Бенкендорф: (не может решить, что панне Калиновской больше к лицу – веселье или сердитость) Ничего не имею против остроумного водевиля, Ольга Адамовна. (улыбается в усы) Иные чрезмерно серьезные поэты так и просятся в комические герои, но если почтить вниманием их всех, то никаких водевилей не хватит. (вспоминает коленопреклонение наследника утром в галерее, но улыбки в нем это почему-то больше не вызывает). Ольга: (гром за окном возвращает в реальность – время бежит, Бенкендорф и не думает уходить) Я не нахожу ничего остроумного в этом водевиле, в котором вы отвели себе главную роль (понимает, что никому другому она не сказала бы ничего подобного - граф, скорее всего в ее комнате не по собственной прихоти, а выполняя высочайшее распоряжение, но бестактность уже сказана и терять нечего). Бенкендорф: (колкая реплика Ольги повышает настроение) Водевили в жандармском театре отличаются, Ольга Адамовна, тем, что, сколько бы публика ни забрасывала актеров гнилыми яблоками (выуживает из бахромы эполета застрявший мелкий осколок) и как бы ни стремилась сбежать, спектакль ей придется досмотреть до конца. (замечает, что полячка не только сильно нервничает, но и бросила украдкой взгляд на каминные часы; чуть наклонившись, в непринужденной позе облокачивается на высокую спинку кресла и смотрит на Ольгу снизу вверх) Вы куда-то торопитесь, или кого-то ждете?
Его высочество с сосредоточенным видом изучает разложенные перед ним на столе ювелирные украшения, рядом стоит надутый от важности и тщательно скрываемого негодования придворный ювелир Карл Болин и несколько его приказчиков. Александр: Je regrette beaucoup (мне очень жаль), что матушкины драгоценности пропали… (вспоминает, как больше часа просидел возле императрицы, слушая ее причитания о бессердечных людях, посягнувших на ее любовь к супругу, и о дожде, который отнимает у нее последние силы) je regrette beaucoup, что я не могу проникнуться всеобщим дурным настроением… (рассматривает золотую подвеску с крупной черной жемчужиной, на губах плавает счастливая улыбка) Elle est magnifique, n'est-ce pas? (она прекрасна, не правда ли?) Ювелир: (почтительный поклон, исполненный горделивого достоинства – ювелирный дом «Ян и Болин» не поставляет дешевку!) Oui, votre altesse (да, ваше высочество). Александр: Нет, черный жемчуг – слишком мрачно, он навевает грустные мысли… (отбрасывает жемчужину) а я хочу внушать ей только мысли о счастье! Ювелир: (делает знак своим приказчикам, те проворно сгребают со стола забракованные его высочеством украшения и выкладывают из саквояжей на их место другие безделушки). Александр: (весь в сладостных грезах) Она – необыкновенная, восхитительная, божественная! Благоуханнее цветущей весны, горда и непокорна, как величавая Нева, но в этих холодных глубинах, я верю, таится неземное блаженство для того, кто сможет их покорить! Она не любит роз. О, она не похожа ни на одну из женщин! Что может пленить ту, которая равнодушна к самому прекрасному цветку? (внимание бродит между великолепия камней, золота и эмали) Peut-être (может быть), это? (рассматривает пару браслетов с бриллиантами) Хотел бы я быть камнями в этих браслетах, чтобы ласкать ее тонкие запястья… Или это? (вертит в пальцах кольцо с сапфиром) Нет, подобный подарок может быть истолкован самым нелепым образом… n'est-ce pas, мосье Болин? Ювелир: Oui, votre altesse. Александр: Отчего вы такой хмурый, мосье Болин? Понимаю, вы тоже огорчены исчезновением парюры, однако ведь не вас же обвиняют в ее пропаже! (думая, что удачно пошутил, хочет улыбнуться, но ювелир непроизвольно морщится при этих словах) Не может быть! (удивлен и возмущен) Неужели мой отец… C’est impossible! (невозможно!) Ювелир: (поджав губы) Его императорское величество изволили выразить мне недоверие через его высокопревосходительство генерала Бенкендорфа. Александр: (нахмурившись) Генерал вас подозревает? Ювелир: (дрожа подбородком) К счастью, нет, ваше высочество, но его вопросы… (вопросы были вполне невинными, но шведское самолюбие придворного ювелира усмотрело в них покушение на его незапятнанную репутацию) Александр: (пренебрежительно) Генерал страдает излишней бдительностью, не придавайте значения его словам, мосье Болин. В связи с пропажей матушкиных бриллиантов он не допросил, наверно, только занавески. (возвращает внимание к более приятному предмету – ласкающим движением руки проводит по колье с тремя рубинами, мечтая, как сам застегнет его на Ольгиной шее, он убежден, что этот сладкий момент не за горами, и – кто знает! – быть может, уже через несколько минут, получив подарок, гордая полячка призовет его помочь ей завершить бальный туалет; по всему телу разливается блаженная истома, пальцы впиваются в рубины) Это и только это! Ювелир: Oui, votre altesse. (услужливые приказчики упаковывают колье в роскошный бархатный футляр того же цвета с тисненой золотом короной на крышечке, и удаляются вместе с хозяином, носящим на лице следы негодования на жандармскую подозрительность) Александр: (вдоволь налюбовавшись на колье, утопающее в алой шелковой перине внутри футляра, бросает взгляд на часы и, обмакнув перо в чернильницу, торопливо царапает на атласной карточке: «Прекрасное – прекрасной», витиевато подписывается, вкладывает карточку в футляр и звонком призывает лакея) Продолжение следует :)
Отправлено: 26.06.10 15:18. Заголовок: Ну я просто в..... н..
Ну я просто в..... не знаю где, я просто вся в потрясении.... Не знаю с чего начать... Ольга меня сразила во всех смыслах этого слова! Какая любовная подборка сцен - сначала Ольга закрывает окно, и ее локон цепляется за эполет графа, потом - с картиной, потом - осколком в бровь, только что пощечину пока не влепила! "Болван!" Представляю лицо графа на этом слове. Вот так запросто взять и назвать начальника тайной полиции болваном! Какая женщина! У меня дыхание с сердцем остановилось Gata пишет:
цитата:
не в силах сдержаться, вскакивает и возмущенно смахивает со стола чашку с кофе) Ваши ищейки плохо искали! Не отчаивайтесь граф, вы еще не обыскали меня.
О-па! Челюсть упала Сначала книги метает прямой наводкой, теперь обыщите ее... Gata пишет:
цитата:
(подходит к картине, которую только что поправил граф и, поднявшись на цыпочки, возвращает ей первоначальное положение)
Gata пишет:
цитата:
Ольга: Ничего подобного, левый уголок нужно опустить. (рука Бенкендорфа касается пальцев, но Ольга упрямо держится за раму и тянет ее вниз)
По острию ножа Не уступать, не уступать и сантиметра! Gata пишет:
цитата:
(решив, что сказала достаточно, изящным движением кладет ягоду в рот; поскольку граф не трогается с места, приходится предпринять более решительные действия – опускается рядом с разбитой чашкой и собирает осколки на каминную лопатку – обнаженные плечи под водопадом каштановых кудрей и низкое кружевное декольте являют собой более чем пикантное зрелище, про себя) Матка Боска, что я делаю?!
О.... Покраснела до ушей вместе с Ольгой.... Как граф только после такого выжил?!! Более того: Gata пишет:
цитата:
присев рядом, мягко, но настойчиво отнимает лопатку, собирает последние несколько осколков) Отчего же не верю, мадмуазель? Вы действительно могли больше не прикасаться к этим драгоценностям… сами (пристально смотрит ей в глаза)
Вот это сила воли так и ощущается, что граф борется из-за всех сил! Только сил осталось уже совсем немного... Скоро хмыкнет - как пить дать! Gata пишет:
цитата:
Ольга: (в этом поединке взглядов не замечает, что произносит вслух польские ругательства, которые мы приводить не будем, чтобы не смущать читателя; кровь приливает к щекам, выхватывает лопатку и от души грохает ею об пол; глухой звук удара чугуна об паркет, брызги осколков между ними) Оставьте меня в покое! (рука с вытянутым пальчиком указывает на дверь) Извольте выйти вон вместе с вашими намёками и подозрениями! Бенкендорф: (оглушен фейерверком терпких польских словечек
Мама моя! Ноу комментс Я все пытаюсь представить себе лицо графа - сколько ж на нем должно быть эмоций?!! Gata пишет:
цитата:
(кивает на букет сирени на каминной полке) В вазу заглянуть не желаете? Я имею привычку туда прятать похищенное и записки от сообщников.
Gata пишет:
цитата:
Зато после одобрения графа Бенкендорфа (шутливо возвращает ей брошенную утром в галерее фразу) вы можете не сомневаться в благонадежности автора.
Да-да-да! Наши голубки как всегда стоят друг друга
Я в полнейшем эмоциональном всплеске. Страсти накалились до предела, Ольге осталось только надеть на голову графа какую-нибудь вазу для полного счастья - а так она уже вроде ко всем уловкам его выгнать прибегала , а он молодчина, насмерть стоит - по умолчанию, я уйду только вместе с вами... Канкрин решил Жуковским заделаться И Жуковский, и Моцарт в одном флаконе, да ему только холста с красками не хватает Алекс так мил в своей поэтической влюбленности, но облик его по-моему здорово разбавлен иронией И еще я поняла, что он конечно к похищению не причастен, впрочем это не важно. Важно только одно, а именно... Ну вы же сами знаете, что мне важно
Отправлено: 26.06.10 16:00. Заголовок: Отличная история. Жа..
Отличная история. Жаль, авторессы не всю ее до конца выложили. Я так понимаю, просьбы публики, достигли нужных ушей, и "Жандармская мазурка" получила в Третьем Отделении "рекомендовано к печати".
Отправлено: 26.06.10 16:33. Заголовок: Неужели это свершило..
Неужели это свершилось - БиО вместе один на один Лапуси. Один стоит другого. Никто не хотел уступать Ольга - я с нее балдею Беня - какие нервы надо иметь рядом с такой девушкой?
Корнет пишет:
цитата:
Скоро хмыкнет - как пить дать!
уже готов мужик
Olya пишет:
цитата:
Ольге осталось только надеть на голову графа какую-нибудь вазу для полного счастья - а так она уже вроде ко всем уловкам его выгнать прибегала , а он молодчина, насмерть стоит - по умолчанию, я уйду только вместе с вами...
Ясен перец, Беня добровольно сам не уйдет
Gata пишет:
цитата:
Лишь ваш ответ на мой привет Будет мне наградой. В робком уповании на ответ бесподобной королевы, ее преданный садовник Жорж Канкрин»
Ржунимагу Садовник, гы
Gata пишет:
цитата:
Ювелир: Oui, votre altesse.
"Я здесь ваше величество" Я прочитала, что такой ювелир в то в ремя точно был. А Санек, конечно, пролетит с цацкой мимо.
Я аплодирую авторам, стоя Такой кайф читать. Только мало! В час по чайной ложке. Я завтра еду на дачу и как прикажите быть? Можно сегодня еще чуть-чуть, пожалуйста
Такой кайф читать. Только мало! В час по чайной ложке. Я завтра еду на дачу и как прикажите быть? Можно сегодня еще чуть-чуть, пожалуйста
Нет уж, нет уж! Сегодня нам обещано все От этой мысли я сейчас пущусь в пляс! Все самое интересное , вернее не так - самое сладкое, совсем рядом Светлячок пишет:
Отправлено: 26.06.10 17:41. Заголовок: С дачи неслась быстр..
С дачи неслась быстрее пули Папа не выдержал моих причитаний, остановил машину и сказал, что если еще раздастся хоть один звук, не подпустит меня к компьютеру. Спешила скорее проду почитать И как чувствовала! Александр опять будет страдать. Но это не мой Александр. Мой никогда бы такое не сказал:
Gata пишет:
цитата:
Или это? (вертит в пальцах кольцо с сапфиром) Нет, подобный подарок может быть истолкован самым нелепым образом…
БиО бесподобны. В их поединках столько искр и чувственности. Не могу объяснить, слова подобрать. Они, как ключ и замок друг дружке подходят
Gata пишет:
цитата:
Если бы вы не были таким le con (болваном), смогли бы понять
Вот это да Сказанула, так сказанула графу в лицо С картиной здорово Беня-то от нее уже не отходит. Ольга - экстрималка здесь такая же, как в БН. Как она смущать графа принялась
Gata пишет:
цитата:
у нее прелестные глаза и плечи… черт побери, да что он, мало видел красивых женщин?! только ни одна из них не умела сердиться так мило – граф невольно улыбается, продолжая поглядывать на Ольгу;
Его сиятельство и без хмыканья уже на лопатках. Канрин букетом и стихами убил Спасибо ему, дал возможность БиО понять, что у них много общего.
Отправлено: 26.06.10 18:00. Заголовок: Алекса пишет: Папа ..
Алекса пишет:
цитата:
Папа не выдержал моих причитаний, остановил машину и сказал, что если еще раздастся хоть один звук, не подпустит меня к компьютеру.
как я тебя понимаю, подружка Алекса пишет:
цитата:
Александр опять будет страдать. Но это не мой Александр.
Вот и я про то же - написан в легкой ироничной манере, даже насмешливо - у меня губы сами изгибаются улыбкой, когда про него читаю А уж его мечтания про Ольгу это просто куул
Отправлено: 26.06.10 18:21. Заголовок: Со скрипачом Канкрин..
Со скрипачом Канкрином вышла забавная история. Во время сочинительства Гата прочитала кое-что из биографии реального министра. И рассказывает мне, что этот господин увлекался игрой на скрипке, но играл прескверно. Я этот шанс не упустила
Отправлено: 26.06.10 18:27. Заголовок: А с ювелиром Болином..
А с ювелиром Болином случилось одно из тех совпадений, которым мы с Розой уже почти перестали удивляться. Днем на работе решили, что ювелира надо взять реального, для правдоподобности , решили посмотреть, поискать, а вечером обменяться результатами и выбрать, что больше подойдет. И обнаружили, что мы обе, не сговариваясь, выкопали из недр инета именно Карла Болина
Отправлено: 26.06.10 18:30. Заголовок: Gata пишет: решили ..
Gata пишет:
цитата:
решили посмотреть, поискать, а вечером обменяться результатами и выбрать, что больше подойдет. И обнаружили, что мы обе, не сговариваясь, выкопали из недр инета именно Карла Болина
Это есть замечательно и прекрасно И про скрипача, и про ювелира, но милые наши граф и графиня, может вы наконец перестанете переводить разговор?!! Светлячок пишет:
Ольга: (подходит к креслу напротив, опирается локотком на бальное платье, наброшенное сверху, после молчаливой паузы протягивает графу платок) Возьмите, у вас осколком зацепило бровь (у него серые глаза, серебряные пряди в волосах и он, кажется, задал какой-то вопрос…) Да, то есть, нет… (тушуется) Простите, вы что-то спросили? (раздается спасительный стук в дверь) Бенкендорф: (на несколько мгновений перемещается в мир, где нет его жандармских обязанностей, их величеств, пропавших бриллиантов и канкриновских роз, в мир, в котором всё просто и ясно – только руку протянуть; здесь можно прикоснуться к тому, к чему в обычном мире и трезвом рассудке и не помышлял прикоснуться, о чем вообще никогда не помышлял, слишком ценя свое время, чтобы тратить его на какие-то пустяки, но теперь почему-то кажется, что ерундой было всё, чем он занимался до сих пор; стук в дверь прозвучал очень не вовремя, или наоборот – вовремя, прервав крамольный оборот мыслей; слыша, но едва ли вникая в смысл ее слов, протягивает руку и берет у Ольги платок, произносит медленно, пробуя на вкус польский язык, в котором не упражнялся несколько лет) Dziękuję za troskę (благодарю за заботу). (прикладывая платок к оцарапанной осколком брови, направляется к двери, в мыслях по-прежнему нет никакой твердости; открывает, видит лакея с роскошным футляром в руках – ясно, для кого, но уточняет) Мадмуазель Калиновской? (получив утвердительный ответ, отбирает футляр и закрывает дверь, хлопнув ею громче приличного; кичливая золотая корона на крышке – для клиентов вроде Канкрина у «Ян и Болин» есть тиснение поскромнее; щелкает маленьким замочком, «прекрасное – прекрасной» бросается в глаза; рубины в самом деле не дурны, хоть и не идут к ее голубым глазам, но что ему за дело до этого, без его советов замечательно обойдутся; уже из одного упрямства выковыривает атласную подложку, поймав себя с поличным на мысли, что хочет найти там шифрованную цидулку от сообщника – увы; приводит футляр в порядок и кладет его на столик подле вазы с фруктами; не глядя на Ольгу) Приношу извинения за эту полицейскую формальность. Преступники часто прикрываются именами и обстоятельствами, которые у всех на слуху. Ольга: (услышав родной язык, приятно удивлена; каждую минуту, которую граф находился рядом, ей казалось, она теряла напрасно, а теперь ей внезапно стало жаль, что время летит так быстро) Nie ma za co (не стоит благодарности) (но наваждение быстро рассеивается, когда Бенкендорф бесцеремонно расправляется с футляром, предназначенным отнюдь не генералу; воображение подсказывает, что недавно также были досмотрены ее вещи и бумаги - губы дрожат, тем не менее, молча берет со стола бархатную коробочку, корона не оставляет сомнений – кто даритель, рассматривает содержимое и хмурится; стремительно направляется к дверям, распахивает – хорошо знающий свои обязанности лакей, кланяется и ждёт – протягивает ему футляр) Другого ответа не будет! (захлопывает дверь громче приличного и оборачивается к Бенкендорфу, более не сдерживаясь) С меня довольно! Кто дал вам право вести себя подобным образом? Мало того, что жандармы перерыли мою комнату, теперь вы выискиваете мифических сообщников на пустом месте! Вы не просто болван, (набрав в грудь воздуха, выпаливает) вы - wzdęty niezdara! (самодовольный болван) Бенкендорф: (то, что Ольга отказалась принять подарок цесаревича, обрадовало ненадолго – ее последующие слова и новая вспышка негодования укрепляют графа в мысли, что для этой женщины он был и останется лишь жандармом, взломщиком чужих секретов; все его попытки придать разговору мирное течение яростно воспринимаются в штыки, как и он сам; бесполезно стараться что-то изменить и злиться на себя, что ничего изменить не в силах, и все-таки, он не хочет оставаться в ее глазах тем, к чему приговорен ее предубеждением) Вам угодно считать меня болваном, Ольга Адамовна – извольте! Быть может, я и есть болван, и, скорее всего – именно болван, но если вы думаете, будто мне доставляет удовольствие портить вам настроение накануне бала… (испытывая угрызения совести за футляр с рубинами, вскрытый помимо служебных полномочий) Я здесь, потому что… (взрывается) да потому что, черт побери, всё сходится на вас – и ваша близость к государыне и к ее шкатулкам, и долговая яма, которая грозит вашему отцу, и еще десяток разных причин, которые, может, и кажутся мне неубедительными, но которые будут казаться тяжелейшими уликами его величеству, пока я не предъявлю ему доказательства вашей невиновности! Ольга: (за резкими словами скрывался совсем иной смысл - желание быть для него не только подозреваемой; это чувство пугает и вызывает внутренний протест сильнее нелепых обвинений, возможной немилости и ссылки в Польшу; от бессилия что-либо изменить глаза становятся влажными, отворачивается и нервно поправляет букет сирени в вазе, вспышка молнии за окном сливается со словами Бенкендорфа о долгах отца, внутри всё закипает с новой силой, возвращает графу его аллегорию) В заботе о капризном ребенке нянька не гнушается читать чужие письма! Вы… вы… жандарм, болван, wzdęty indyk! (в запальчивости, крепко сжав в руках букет, обрушивает его вместе с негодованием на ворот и эполеты графа, стремясь дотянуться до лица) Бенкендорф: (в первые секунды настолько ошарашен, что не препятствует сиреневой буре трепать его эполеты и бачки; опомнившись, делает попытку совладать с ситуацией) Ольга Адамовна, успокойтесь, прошу вас! Хорошо, я ни в чем вас не подозреваю, но мне нужны были какие-то основа… (не успевает увернуться от удара букетом по уху; в надежде повлиять на бурю шуткой) Вы хотите лишить тайную полицию слуха? (кашляет, поперхнувшись веточкой сирени) Да успокойтесь же, наконец! Ради вас самой - если сюда явится его величество, как мне прикажете объяснять, что вы не хотели меня убить? (безуспешно пытается отобрать у Ольги ее оружие, чем только сильней распаляет в ней ярость) Если вы немедленно не успокоитесь, мне придется, как строгой няньке, вас отшлепать! (ловит ее за плечи и прижимает к себе, чтобы лишить возможности размахивать руками и букетом, она барахтается, упираясь локтями ему в грудь, прядь ее волос задевает его щеку, становится жарко – отнюдь не из-за борьбы; стискивает ее крепче, другой рукой перехватив за талию, сирень колышется от ее гневного дыхания, щекоча ему подбородок) Простите, но я вас не отпущу, пока вы мне не пообещаете… (замечает слезинки на ее ресницах и понимает, что не хочет и не может отпустить эту женщину ни сейчас, ни завтра, ни через сто лет) Вы, конечно же, решите, что я сошел с ума, и даже, наверное, будете правы… (постепенно теряя контроль над своими словами и поступками) только не говорите мне сразу – нет (не давая ей сказать ни слова, накрывает ее губы поцелуем, крепче прижимая к себе). Ольга: (не ведется на его шутливый тон и метит букетом по макушке генерала) Я лишу вас не только слуха, но и зрения, пан жандарм. С ума сойти вам не грозит – у вас его нет! (в спесивой ярости не сразу замечает, что оказалась в кольце его рук) Что вы делаете? Отпустите меня немедленно! (его губы так близко) Не смейте ко мне прикаса… (слова тонут вместе с поцелуем, ветки сирени медленно падают под ноги парочке; ошеломлена произошедшим, а граф и не думает ослабить объятия, поднимает к нему пылающее лицо, смущена и возмущена одновременно) Вы заслуживаете пощечины. Пусть хоть весь фрейлинский корпус скажет вам – да, от меня вы этого не дождетесь! (отправляет пальчиком гроздь цветка, застрявшую в кружеве своего декольте, в петлицу графского мундира вместо бутоньерки) Отпустите же меня, Александр Христофорович! Горничная появится с минуты на минуту. Бенкендорф: (в звенящем голосе Ольги слышит нечто такое, что заставляет его сердце радостно забиться) Счастлив снести от вас тысячу пощечин, счастлив исполнить любую вашу просьбу, кроме одной – отпустить вас. (продолжая ее обнимать) Пусть хоть сама Афродита с Герой и Афиной скажут мне – да, я не от них жду ответа. И ни одной из них не отдал бы золотого яблока. Самая прекрасная женщина живет здесь, на земле. (одной рукой продолжая крепко прижимать Ольгу к себе, другой выуживает из ее волос, растрепавшихся во время борьбы, маленькую гроздь сирени и присоединяет к первой на своем мундире; чуть касаясь пальцами, мягким движением проводит по щеке Ольги, еще сильнее зарумянившейся от его ласки, не удержавшись, вновь наклоняется к ее губам) Понимаю, как вам нелегко согласиться стать женой напыщенного индюка и жандарма, но я обещаю исправить то, что возможно во мне исправить… (ловит ее руку и целует ладонь) И обещаю не торопить вас с ответом, готов ждать (нежно смотрит на нее) даже целый час. Ольга: (что он делает? зачем так целует? моргает пушистыми ресницами, чтобы прогнать наваждение, нет-нет, только не смотреть ему в глаза, надув губки, про себя) Если у нашей семьи финансовые трудности, это вовсе не означает, что я отдам руку самонадеянному жандарму, набитому деньгами, как пуховая перина. Именно так это и будет принято в свете. Но что мне свет – он и сам будет так думать! (хмурится и отнимает руку, вслух) У меня сто причин вам отказать. Одна убедительнее другой. И за час ничего не изменится.
Александр: (уже облаченный в парадный мундир для бала, стоит у окна, мечтая, в каких выражениях ему изъявят благодарность за подарок – в том, что тот будет принят, не сомневается) Наверное, она напишет что-нибудь сдержанно-холодное… О, я бы многое отдал, чтобы оказаться рядом в тот момент, когда она раскроет бархатную раковину и увидит, как сильно я ее люблю! (скрип двери, бросается навстречу вернувшемуся лакею, с нетерпением) Где от нее записка? Давай скорее! (лакей с поклоном протягивает ему футляр) Что это? (с недоумением открывает футляр, оттуда падает его собственная карточка) Что это?! (с закипающим гневом) Почему ты не отнес это ей?! (лакей, заикаясь от испуга, объясняет, что подарок был вручен по адресу, но мадмуазель Калиновская приказала отнести его обратно) Je n'en crois rien! (я этому не верю!) Ты лжешь! Ты передал ей мой подарок, а она приказала его вернуть?! Лакей: (бледный и дрожащий) Дверь мне открыл его сиятельство граф Бенкендорф, он взял коробочку, а я остался ждать ответа, как ваше высочество мне велели. Через несколько минут вышла мадмуазель… Александр: (перебивает) У нее в комнате был граф Бенкендорф?! Мensonge impudent! (наглая ложь!) (хочет поколотить лакея злосчастным футляром, но вспоминает про похищенные у maman бриллианты) Pauvrete! (бедняжка!) Этот gendarme brutal (грубый жандарм), наверное, мучит ее допросом! (лакею) У нее был расстроенный вид? (лакей подтверждает) О, ma pauvre petite! (моя бедная малышка) Терпеть жандармский произвол!.. (озаряет догадка) Вот почему она вернула рубины! Ее, несомненно, заставили! (решительно) Я должен ее спасти! (воодушевляясь) Да, я ее спасу, и благодарность распахнет для меня двери ее сердца, в которые я так долго и тщетно стучусь! (убегает)
Бенкендорф: (понимает, что ведет себя эгоистично, что девушка смущена и растеряна, и надо дать ей время прийти в себя, но выпустить ее из объятий абсолютно невозможно, сил хватает лишь на то, чтобы не смутить ее еще больше своей страстью; он чувствует, что ей не противен, и категорического «не хочу» не услышал, но чувствует и ее сомнения; какое-нибудь романтическое предубеждение, вроде того, что полячка не может выйти замуж за одного из высших сановников Российской империи, угнетателя ее родины… счастье, если препятствие состоит только в этом!) Сто причин? (улыбается) Значит, нет одной – настоящей. (ласково, но настойчиво приподнимает ее подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза) Я вас люблю. (легонько, едва касаясь, целует ее) Я вас люблю и хочу сделать счастливой. Если вы мне позволите… (наклоняется к ее ушку, обдавая его теплом своего дыхания) я докажу вам, как сильно этого хочу (прижимает ее к себе так сильно, что кажется, будто ее сердце бьется в его собственной груди). Ольга: (потрясена) Любите? Вы здоровы, Александр Христофорович? (прикладывает ладошку ко лбу графа, насмешливо) Когда же вы успели? Не тогда ли, когда я уронила книгу вам на ногу, или пока читали мои бумаги? (руки Бенкендорфа такие крепкие и губы такие горячие - ловит себя на том, что ей хорошо и надёжно в его объятиях; лёгкая истома накрывает девушку и остается пульсирующей точкой у пылающего пупка, испугавшись собственных чувств и желаний, пытается бороться сама с собой и возвращается к тягостным мыслям о долге) Вы меня осчастливите сию минуту, если покинете комнату и дадите мне переодеться к балу. Я пока не отстранена от своих обязанностей. Будем считать ваше предложение жандармской шуткой, граф. (делает попытку освободиться из объятий) Обещаю, никто не узнает об этом… маленьком недоразумении, и первую мазурку, если вы отпустите меня немедленно. Бенкендорф: (делает вид, что глубоко задумался) Гм… Нет, то, что вы предлагаете – это слишком много или слишком мало. (пресекает ее попытку отстраниться, крепче перехватив за талию) Слишком много для человека, который мог бы согласиться на такую замену, и слишком мало – для того, кто мечтает получить не только вашу руку, но и сердце. (смеется) Вы не находите, что я рассуждаю довольно здраво для больного? Или, может быть, ошиблись в диагнозе? Чтобы вам было удобнее меня обследовать… (сев в кресло, усаживает Ольгу к себе на колени, берет ее руку и прикладывает к своему лбу) Отсюда мы начинали, но как уже установили, причина недуга прячется не здесь. (медленно проводит ее ладонью по своему лицу, целует запястье и подушечки пальцев и, опустив ниже, прижимает к груди – слева) Вот где вы обнаружите все симптомы лихорадки, которую эскулапы и поэты именуют febris erotica. Вы спрашиваете, когда она началась? Позвольте мне сказать, когда она закончится – никогда! Готов поклясться вам в этом у алтаря, в присутствии протоиерея и двух свидетелей. Ольга: (не успевает ойкнуть, как оказывается в кресле на коленях Бенкендорфа - сопротивляться его обаянию трудно, не выдерживает и тоже улыбается) Александр Христофорович, от этого недуга в вашем возрасте оptimum medicamentum quies est (лучшее лекарство - покой). (повозившись попкой, в надежде, что граф ослабит хватку - не тут-то было, про себя, покраснев) Я, кажется, поторопилась с выводами. (вслух, почти равнодушно) К счастью, меня сей недуг миновал. Бенкендорф: (ухмыльнувшись) Всякий раз, садясь в седло, я себе говорю, что по нынешней моей солидности пора бы научиться ездить в карете, однако никак не могу себя заставить остепениться. Но коль скоро вы так заботитесь о моем покое и здоровье (нежно пожимает локоток), обещаю отныне пользоваться экипажем – за исключением тех случаев, когда вам захочется прокатиться верхом. Ольга: (как бьется его сердце, отнимает руку и невольно опускает глаза на своё декольте – только бы граф не заметил её волнения; глубокий вздох и бархатным голосом) Что если это я… (наматывает на пальчик шнурок от аксельбанта) украла парюру? Женитесь на преступнице? Бенкендорф: (ее бархатный голос и взволнованно вздымающаяся грудь в опасной близости от его губ – и блаженство, и суровое испытание; будто бы помогая ей удобнее устроиться, перемещает свою руку с девичьей спинки чуть ниже) Если бы бриллианты государыни украли вы, это было бы ужасно… (целует кружево у нее на плече) ужасно замечательно! Не хочу тратить время на их поиски в наш медовый месяц. (добирается губами до голого плеча) Мы исчерпали весь ваш список из ста причин? (готов уговаривать ее хоть до рассвета, хоть до второго потопа) Ольга: (возмущенно дернула за шнурок, фыркнув) У вас на все готов ответ. Вы рассуждаете так, будто наш брак – дело уже решенное! (губки бантиком) Если даже, что совершенно невероятно, я отвечу - да, кто помешает мне передумать до завтра?! (пожимает плечами и отстраняется от губ графа; новые, доселе неведомые ощущения, волнуют и кружат голову – когда же кончится эта сладкая пытка и пусть она не кончается; молния сверкнула неожиданно – вздрагивает, в распахнутых глазах плещется ужас, и утыкается в плечо Бенкендорфа, в руке остается оторванный клочок аксельбанта) Бенкендорф: (смеется, успокаивающе гладя ее по голове) Это не гроза, а фейерверк. Его величество решил, вероятно, что несколько бирюлек не стоят престижа империи, и дал распоряжение празднику начинаться своим чередом. (шутливо вздыхает) Жаль, что молнии нельзя заказать, подобно фейерверкам. (поглаживает Ольгины пальцы, примеряя воображаемое колечко) Не сердитесь, я всего лишь мечтаю вслух и вас пытаюсь соблазнить моими мечтами. Если даже, что совершенно невероятно, вы мне ответите - да… кстати, вы убеждены, что это совершенно невероятно? (смотрит на ее надутые губки, покладисто) Согласен, пусть невероятно… но если предположить (улыбается, предваряя протесты) только предположить! что невероятное произошло, и вы сказали – да… зачем нам ждать до завтра? (встает, подхватив ее на руки) Обвенчаемся прямо сейчас! Ольга: (его спокойствие передается и ей, какая она трусиха, в самом деле, приподнимает голову и случайно скользит губами по его щеке - как она ошибалась на его счет! бросая Бенкендорфу резкие и, в сущности, несправедливые слова, она сама в них не верила и пыталась за ними скрыть нежное чувство к этому странному и серьезному мужчине; оно росло и помимо её воли заполняло всё её существо) Если я и сержусь, то не на вас, Александр Христофорович. Juste le contraire (совсем наоборот). (избегая его взгляда) Вы действительно не в себе. Я не могу стать вашей женой. Отпустите меня, пожалуйста. Бенкендорф: (вздохнув, бережно опускает Ольгу и нехотя размыкает руки; замечает, что едва не наступил на букет сирени, поднимает ароматные ветки, изрядно потрепанные об его мундир, и ставит их в вазу на каминной полке) Ольга: (когда ноги касаются пола, испытывает смешанное чувство облегчения и разочарования; пока Бенкендорф занят букетом и не видит, прячет обрывок аксельбанта на груди; рука тянется к серебряному колокольчику, но, передумав, подходит к окну - оказывается можно быть счастливой и несчастной одновременно) Бенкендорф: (за окном серые петербургские сумерки и всполохи фейерверков на набережной, предметы в комнате теряют четкие очертания, растворяясь в полумраке; она упрямо твердит «нет», но трепет ее тела в его объятиях и нежное, пусть случайное, прикосновение губ - от этой женщины он не откажется за все блага мира; хочет зажечь свечи, но, передумав, возвращает канделябр на каминную полку, подходит к Ольге, отвернувшейся к окну, и кладет руки ей на плечи, мягко привлекая к себе, целует в волосы) Почему вы говорите – нет, когда вам хочется сказать – да? Ольга: (не отстраняясь, оборачивается к графу) Разве вы не понимаете? Пока моему отцу грозит долговая тюрьма, я не могу дать вам согласия. А если вы пошевелите хоть пальцем, тем более! (мягко, но уверенно снимает его руки со своих плеч; отчего он улыбается? голос дрожит от возмущения) Вы находите это глупым упрямством?! Бенкендорф: (улыбается еще шире) Я нахожу это самым милым на свете упрямством. (вздохнув) А вы до сих не верите, что я вас люблю, раз считаете, что для меня может иметь значение что-то, кроме вашего счастья. (скользнув руками на ее талию, прижимает к себе и долго целует) Если бы Збигнев Змановский не оказался связан с заговорщиками, за что я третьего дня подписал приказ об его аресте, я бы сам отправился в Варшаву и раздел его до нитки за карточным столом (снова поцелуи) чтобы вернуть вашему отцу состояние, а вам – спокойствие. Ольга: (это сильнее её – женщина всегда знает, кто её мужчина - за страстными поцелуями забывает обо всем, что бы ни было дальше – её сердце сделало выбор навсегда) Я верю! (как из тумана до нее долетают последние слова графа) Не понимаю… Пан Змановский арестован? (выходит, отец писал письмо, еще не зная, что кредитор-мошенник под стражей, и угроза долговой тюрьмы миновала; нервное напряжение этого дня покидало ее странным образом – барабанит кулачками по мундиру) Почему же вы не сказали мне об этом раньше! Неужели вы не понимали, почему я… Жандарм! Настоящий жандарм здесь и здесь (пальчик упирается сперва в лоб, а потом в грудь Бенкендорфа) Мой - любимый жандарм… (возвращает нежный и долгий поцелуй) Бенкендорф: (испытывает приступ острого, сумасшедшего счастья, какого не испытывал ни разу в жизни; она его за что-то ругала и колотила кулачками в грудь – ничего не слышит и не хочет понимать, кроме долгожданного признания, слетевшего с милых губ; нежный поцелуй и теплые руки у него на плечах – если бы можно было остановить время, чтобы эти мгновения длились вечно! спустя несколько упоительных минут понимает, что ему этого мало; берет ее лицо в руки и осыпает поцелуями глаза, щеки, губы) Хочу, чтобы ты была моей, навсегда, перед Богом и перед людьми. (крепко стискивает ее в объятиях) Ты будешь моей женой, Оля? Сегодня, сейчас? Ольга: (шквал поцелуев лишает ее возможности говорить в редких промежутках, когда губы оказываются свободными, шепчет) Да! (оба в счастливом забытьи, но шаловливый нрав побеждает - уворачивается от поцелуев и улыбается) У меня осталась еще девяносто девятая причина для отказа. Я не могу выйти замуж без отцовского благословения. Придется ждать (нарочито медленно загибает пальцы и вздыхает) не меньше недели. Обсуждение приданого и других формальностей… еще несколько недель. (какое счастье, что теперь она может это произнести, избавившись от мучительной неуверенности, что граф истолкует её согласие меркантильными интересами) Бенкендорф: (не выпуская ее из объятий) Твой отец нас уже благословил – если бы он не подарил мне такой чудесный повод подозревать тебя больше других, я бы сюда никогда не пришел, и… и не хочу даже думать о том, что было бы, если бы я сюда не пришел. Что до приданого и прочих формальностей… (легкая дрожь в ее голосе, когда она это говорила, и вырвавшееся раньше «неужели вы не понимали» вдруг всё ему объяснили; ругает себя, как он мог сразу не догадаться, что ее мучит – она так не похожа на других женщин, нежная, и страстная, и гордая; проводит пальцами по скромной нитке жемчуга у нее на шее, матово белеющей в полумраке) Я знаю, что для тебя это ничего не значит, и люблю тебя и за это тоже. В тебе нет ничего, чего бы я ни любил – и что узнал, и что мне еще предстоит узнать и тоже полюбить. (поцеловав ее, распахивает окно – в комнату врывается головокружительно чистый воздух, какой бывает только после грозы; внизу лениво плещется Нева, небо расчистилось от туч, с набережной доносится стук колес экипажей, везущих гостей на бал во дворец; сняв с себя мундир и набросив Ольге на плечи, усаживает ее на подоконник, сам присаживается рядом, обняв и целуя в ушко, шутливо) Мы разобрались с девяносто девятой причиной, какая будет сотая? Ольга: (самый лучший, умный, необыкновенный, любимый - он всё понял про неё; «пожилой кавалер» - невольно улыбается и целует его в рассеченную бровь – каждый прожитый им год она не отдаст ради пылких и таких же пустых признаний молодых светских повес) Если бы кто-нибудь утром мне сказал, чем закончится этот день, я уронила бы ему книгу не на ногу, а на голову. (ласково касается его щеки) Ты понравишься папА. Он, конечно, своенравный, как все Калиновские, но наивный и добрый. (вздыхает про себя, представив, как первые дни отец будет воздевать руки и восклицать: “Матка Боска! Мой зять – жандарм, угнетатель Польши!») Сотая причина… (делает серьезное лицо, но не выдерживает и улыбается) Сотую причину я не успела придумать. (вкладывает свою ладонь в его тёплую и сжимает их переплетенные пальцы) Если это сделает тебя счастливым, я согласна стать твоей женой прямо сейчас. Бенкендорф: Откроем новый счет – причинам нашего счастья (сжимает Ольгу в объятиях, сумерки окутывают слившуюся в страстном поцелуе парочку).
Отправлено: 26.06.10 19:04. Заголовок: Я... я просто не мог..
Я... я просто не могу говорить или писать! Руки дрожат от всех переполняющих чувств и эмоций! Глаза уже давно увлажнились слезами, а сердце бьется как маленькие куранты. Как написано! Даже не написано - прожито... Все - от первого до последнего слова! Не могу, не могу ничего сказать... Только пожалуйста, умоляю, не надо таких страшных слов, что сегодня продолжения не будет! Я не проживу целую неделю...
Отправлено: 26.06.10 19:21. Заголовок: Люди, я в обмороке. ..
Люди, я в обмороке. Глубоком и прятном. Я думала, что меня ничем не пронять. БиО могут. Только не говорите мне, что в продолжении они разбегуться из-за драгоценностей. НЕ ВЕРЮ!
Gata пишет:
цитата:
Позвольте мне сказать, когда она закончится – никогда! Готов поклясться вам в этом у алтаря, в присутствии протоиерея и двух свидетелей.
Не мужчина, а мечта
Gata пишет:
цитата:
(повозившись попкой, в надежде, что граф ослабит хватку - не тут-то было, про себя, покраснев) Я, кажется, поторопилась с выводами.
Стесняюсь спросить - это то, о чем мы с панной Ольгой подумали?
Gata пишет:
цитата:
Что если это я… (наматывает на пальчик шнурок от аксельбанта) украла парюру? Женитесь на преступнице?
Вот это поворот Не на того напала. Беню этим не проймешь. Никуда не денется, влюбится и женится.
Gata пишет:
цитата:
Вы рассуждаете так, будто наш брак – дело уже решенное!
Можно подумать - нет Дело было решенным, когда книга полетела на ногу.
Только не говорите мне, что в продолжении они разбегуться из-за драгоценностей. НЕ ВЕРЮ!
Есть много, друг Горацио, такого....
Olya пишет:
цитата:
Только пожалуйста, умоляю, не надо таких страшных слов, что сегодня продолжения не будет! Я не проживу целую неделю...
Опять шантаж? Нет, нет, сегодня и не просите, у графа еще оформление не готово к последним частям. Третье отделение не рассчитывало, что в три дня придется выкладывать то, что планировалось растянуть на неделю :)
Отправлено: 26.06.10 19:45. Заголовок: Лично у меня сегодня..
Лично у меня сегодня будет сладкий сон после такой проды Я готова потерпеть, но не неделю. Тут уж дудки Понимаю нетерпение Оли, поэтому поддержу её. Если граф расскажет что там будет дальше.... Наша благодарность будет безмерной и безразмерной
Gata пишет:
цитата:
Только в наших мечтах такие и существуют
Беня - это реальность, которую потрогать можно лишь пани Ольге
Gata пишет:
цитата:
(вкладывает свою ладошку в его тёплую ладонь и сжимает их переплетенные пальцы) Если это сделает тебя счастливым, я согласна стать твоей женой прямо сейчас.
Утираю счастливую слезу Графу очень и очень повезло с женой.
Отправлено: 26.06.10 20:00. Заголовок: Светлячок пишет: Я ..
Светлячок пишет:
цитата:
Я готова потерпеть, но не неделю. Тут уж дудки Понимаю нетерпение Оли, поэтому поддержу её
Ну хоть до завтра потерпите, если понедельник вам кажется сроком вовсе нереальным :)
Светлячок пишет:
цитата:
Графу очень и очень повезло с женой
Пани Ольга - женщина одна на миллион, на миллиард, на всю вселенную, поэтому в любой истории, где бы их ни свела судьба, граф старается не упустить своего счастливого шанса. Хотя слово "счастье" не способно выразить его состояние во всей полноте
Светлячок пишет:
цитата:
Беня - это реальность, которую потрогать можно лишь пани Ольге
Что бы о нем ни думали мы, сам граф не считает себя человеком таким уж выдающимся :) Но отдастся только в ручки очаровательной пани
Утираю счастливую слезу Графу очень и очень повезло с женой.
Я уже перечитала много-много раз последнее продолжение, и боюсь, потонуть в счастливых слезах. Как будто меня опутали волшебной паутиной. Ощущение полуобморочное, и предметы перед глазами кружатся... Думаю, если бы кто-то послушал со стороны, вызвали бы скорую незамедлительно. Но я знаю, вы меня поймете Больше никто не поймет
Отправлено: 26.06.10 20:12. Заголовок: Для уезжающих есть в..
Для уезжающих есть вариант - смс-ка после публикации на форуме, с кратеньким сообщением о самом главном, а подробности - сами прочитаете, когда приедете. Третье отделение не просто идет вам навстречу - галопом несется! А вы его потом обижаете
Olya пишет:
цитата:
Думаю, если бы кто-то послушал со стороны, вызвали бы скорую незамедлительно. Но я знаю, вы меня поймете Больше никто не поймет
Еще как поймем Но скорую вызывать не надо - лично я лечиться не хочу :)
Ну, вот. Выложили проду, а читатели в обмороке. Мы с Гатой, дамы человеколюбивые, поэтому пока обмороки и прочая не закончатся, не станем выкладывать окончание детективчика. У нас на носу праздник, а народ с нашатыркой у носа
Светлячок пишет:
цитата:
Стесняюсь спросить - это то, о чем мы с панной Ольгой подумали?
Светлячок пишет:
цитата:
Беня - это реальность, которую потрогать можно лишь пани Ольге
Отправлено: 27.06.10 11:25. Заголовок: Теперь понимаю, поче..
Теперь понимаю, почему на меня произвело сильнейшее впечатление. Написано так, как будто я находилась рядом и всё видела своими глазами. БиО у Розы и Гаты получаются такими, что дух захватывает. Голубочки О такой любви можно только мечтать, чтобы сразу и навсегда. Не зря мы клянчили от них что-нибудь об этой паре
Gata пишет:
цитата:
Вы… вы… жандарм, болван, wzdęty indyk! (в запальчивости, крепко сжав в руках букет, обрушивает его вместе с негодованием на ворот и эполеты графа, стремясь дотянуться до лица)
цитата:
Понимаю, как вам нелегко согласиться стать женой напыщенного индюка и жандарма, но я обещаю исправить то, что возможно во мне исправить… (ловит ее руку и целует ладонь) И обещаю не торопить вас с ответом, готов ждать (нежно смотрит на нее) даже целый час.
Очень люблю разборки у БиО
Gata пишет:
цитата:
Ольга: (потрясена) Любите? Вы здоровы, Александр Христофорович? (прикладывает ладошку ко лбу графа, насмешливо) Когда же вы успели?
Ольга не была бы сама собой, если бы это не сказала Влюбиться можно моментально, а потом годами мучить себя и любимого человека. Мы это видели в БН Граф не такой закомплексованный нытик, чтобы годами скрести затылок. Оля могла служанкой полы в доме Бени мыть, он не стал бы долго думать, а женился на ней
Gata пишет:
цитата:
(добирается губами до голого плеча) Мы исчерпали весь ваш список из ста причин? (готов уговаривать ее хоть до рассвета, хоть до второго потопа)
Какой мужчина!
Gata пишет:
цитата:
пока Бенкендорф занят букетом и не видит, прячет обрывок аксельбанта на груди; рука тянется к серебряному колокольчику, но, передумав, подходит к окну - оказывается можно быть счастливой и несчастной одновременно) Бенкендорф: (за окном серые петербургские сумерки и всполохи фейерверков на набережной, предметы в комнате теряют четкие очертания, растворяясь в полумраке; она упрямо твердит «нет», но трепет ее тела в его объятиях и нежное, пусть случайное, прикосновение губ - от этой женщины он не откажется за все блага мира; хочет зажечь свечи, но, передумав, возвращает канделябр на каминную полку, подходит к Ольге, отвернувшейся к окну, и кладет руки ей на плечи, мягко привлекая к себе, целует в волосы) Почему вы говорите – нет, когда вам хочется сказать – да?
Оленька такая трогательная. Спрятала память о нём. Думала, что ничего у них не получится Гордая Беня всё понимает. Очень проникновенно написано. Я всплакнула.
Gata пишет:
цитата:
спустя несколько упоительных минут понимает, что ему этого мало; берет ее лицо в руки и осыпает поцелуями глаза, щеки, губы) Хочу, чтобы ты была моей, навсегда, перед Богом и перед людьми. (крепко стискивает ее в объятиях) Ты будешь моей женой, Оля? Сегодня, сейчас? Ольга: (шквал поцелуев лишает ее возможности говорить в редких промежутках, когда губы оказываются свободными, шепчет) Да!
Я могу это читать сначала и до конца, с конца к началу
Gata пишет:
цитата:
(вздыхает про себя, представив, как первые дни отец будет воздевать руки и восклицать: “Матка Боска! Мой зять – жандарм, угнетатель Польши!»)
Представила эту сцену
Gata пишет:
цитата:
Бенкендорф: Откроем новый счет – причинам нашего счастья (сжимает Ольгу в объятиях, сумерки окутывают слившуюся в страстном поцелуе парочку).
Мы совсем забыли про то, что кто-то что-то украл. Это теперь уже не имеет значения От БиО оторваться невозможно! Я присоединяюсь к просьбам о продолжении. Буду очень признательна авторам
Они еще насмехаются! Ну погодите, погодите, я вам это еще припомню!
Правильно, Олик. Такое иезуитство спускать никак не можно
Алекса пишет:
цитата:
БиО у Розы и Гаты получаются такими, что дух захватывает. Голубочки О такой любви можно только мечтать, чтобы сразу и навсегда. Не зря мы клянчили от них что-нибудь об этой паре
Теперь проду клянчим с протянутой рукой. Как что хорошее, так не дождёшься.
Алекса пишет:
цитата:
Мы совсем забыли про то, что кто-то что-то украл.
Если это не волнует главного жандарма, мы то чего должны переживать У Шарочки брюльянтов полный шкаф. Что-нибудь нацепит.
По коридору к комнате Ольги Калиновской, постукивая каблучками, приближается Катрин Нарышкина в бальном платье. Видит переминающегося с ноги на ногу жандармского поручика и замедляет шаг. Нарышкина: (про себя) Калиновская под арестом? (ревнивая радость переполняет) Я позабочусь о том, чтобы о причине отсутствия польки на балу узнал весь Петербург. (улыбка Клеопатры) Александр Николаевич, для вас моя бальная книжка всегда свободна. Увидеть бы хоть одним глазком, как Калиновская рыдает взаперти – это так вдохновляет! (Обворожительно улыбается поручику и, как бы, невзначай, роняет у его ног веер; как только офицер наклоняется за ним, быстро приникает к замочной скважине: полумрак, в кресле напротив на коленях у мужчины сидит девушка; удивленно моргает и выпрямляется – что это было? не сдвинусь с места, пока не узнаю!) Благодарю вас, поручик. (пробегает веером снизу вверх по пуговицам жандармского мундира и заканчивает путешествие у подбородка молодого человека, делает озабоченное лицо) В малиновой гостиной я встретила мосье Болина, он искал графа Бенкендорфа. Возможно, он желает сообщить ему нечто важное. (когда поручик скрывается за углом, даёт волю своему любопытству и снова приникает к замку: в отблесках фейерверков на фоне окна вырисовывается пара) Je n`y crois pas! (я не могу поверить) Quelle chance! (какая удача) (глазки злобно посверкивают) Калиновской конец! Александр: (сломя голову несется по дворцовым переходам, заставляя всех встречных – от лакея до сановника – испуганно шарахаться по сторонам и вжиматься в стенки; перед глазами картины, одна ужаснее другой – Ольга в кандалах, ее пытают, выворачивают руки, Бенкендорф с лицом Торквемады повторяет вопрос – tua culpa? (ты виновна?); сжимая в кулаке футляр с рубинами на манер тесака) Если она хоть одну слезинку уронит по вине господ жандармов… (как резвый олень, взлетает по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки, всклокоченный, запыхавшийся, подбегает к комнате Ольги, но с размаху туда попасть не получается – под дверью торчит противная Катрин Нарышкина, самая несносная из матушкиных фрейлин; рыжие кудряшки упали на носик, приникший к замочной скважине, пышные юбки оттопырились кверху) Что вы здесь делаете, мадмуазель? Где Ольга? Нарышкина: (лихорадочно прикидывает - говорить или нет цесаревичу об увиденном; в это время поворачивает к Александру самую выдающуюся часть фигуры в наиболее выигрышном ракурсе; сообразив, что делать, медленно, по-кошачьи выпрямляет спину, пропустив мимо ушей первый вопрос) Ваше высочество, какой сюрприз! (ехидно) Олли допрашивает лично граф Бенкендорф. Его высокопревосходительство так усердствует… в поцелуях. Гордячка не гнушается ничем, чтобы выгородить себя. (лицо оскорбленной добродетели) Какое бесстыдство! (пальчиком указывая на дверь) Александр: (шокирован тем, что услышал от Нарышкиной, но не потому, что поверил, а потому что ложь кажется возмутительной до смешного – чтобы Ольга и этот жандарм… право, мадмуазель Нарышкина совсем утратила чувство меры! не сразу находит слова для ответа) Поражаюсь вашей осведомленности, мадмуазель. Когда б она питалась из источника истины, вы бы уже обнаружили, несомненно, и похитителя матушкиной парюры. Нарышкина: (многообещающий взгляд наследнику) Avec plaisir (с удовольствием) поделюсь своей осведомленностью с вами, Александр Николаевич. (изобразив обольстительную улыбку, открывает рот, чтобы продолжить в том же духе) Неожиданно в конце коридора распахивается дверь, ведущая в хозяйственные помещения этажом ниже. В дверях возникают великая княжна Александра Николаевна и великий князь Михаил Николаевич. Завидев брата в обществе Нарышкиной, дети радостно бегут к ним. Адини: Саша, мадмуазель Катрин, мы первые нашли клад Тамерлана! А Николенька с Олей побежали искать в Адъютантский флигель. (в руках девочки батистовый платок, завязанный в узелок; пока фрейлина и наследник обмениваются удивленными взглядами, торжественно его развязывают – на батисте сверкают бриллиантовые украшения императрицы) Александр: (не мигая, несколько секунд смотрит на бриллианты, услышав громкое восклицание Нарышкиной, выходит из оцепенения) Тамерлан! Так вот кто покусился на сокровища нашей матушки! (громко хохочет, но, вспомнив, какой переполох поднялся во дворце из-за пропажи, делает строгое лицо) Адини, Мишель, прежде чем отправляться в подобную экспедицию, следует ставить в известность хотя бы вашего воспитателя! (догадавшись, кто мог эту экспедицию организовать) А почему я не вижу с вами Константина Николаевича? Ни за что не поверю, что он отказался участвовать в охоте за кладом Тамерлана! Адини: (честные глаза, взволнованно) Этого никак нельзя было сделать! Мы не должны рассказывать мосье Литке об экспедиции раньше, чем найдем клад. Костя спрятал сокровища и нарисовал для нас карты, как его учил Фёдор Петрович. Теперь он будет нами гордиться! Катрин, пойдемте с нами есть клубнику с миндальным кремом. Тому, кто первый найдет клад, достается весь десерт! Такой был уговор. Нарышкина: (испытывает чувство острого разочарования оттого, что противная полька не причастна к краже, но, прикинув, какую выгоду сулит оказаться гонцом доброй вести, оживает; берет детей за руки) Такая победа стоит не только десерта! Мы должны непременно порадовать её величество результатами поисков. (уходя с их высочествами, оборачивается к цесаревичу, язвительно) Александр Николаевич, вы не находите, что граф Бенкендорф слишком долго ищет черную кошку в тёмной комнате? (уходят) Александр: (подозревая, что кладоискателям во главе с составителем карты не видать десерта ни сегодня, ни еще, самое малое, неделю, все же радуется, что дело благополучно разрешилось; последняя шпилька Нарышкиной возвращает его мысли к предмету, от которого он был отвлечен на несколько минут интермедией с «тамерлановским кладом») Ольга! Ее до сих пор терзают допросом! (делает решительный шаг к двери с намерением войти в комнату и положить конец жандармскому произволу, но не успевает взяться за ручку, как с разных концов коридора появляются офицер, обманом усланный Нарышкиной, и один из императорских адъютантов) Адъютант: (поклон) Ваше высочество, государь ждет вас. Александр: (нетерпеливо) Передайте государю, что я скоро буду. (оглядывается на дверь) Через пять минут! (взглянув на каменное лицо посланца отца, понимает, что у него нет и пяти минут; явиться перед вожделенной красавицей в ореоле спасителя не удастся – сегодня всё складывается против него, quelle malchance! (что за невезение); подзывает жандарма) Немедленно сообщите вашему начальнику, что драгоценности найдены, и он должен прекратить расследование! (уходит, оставив слегка обалдевшего жандармского поручика на пороге объяснения с грозным шефом)
Бал в самом разгаре. Блеск бриллиантов и эполет, волны музыки вздымаются до золоченой лепнины растреллиевских сводов. Нарядные пары проносятся по паркету в вихре вальса. В окружении иностранных послов, министров и государственных сановников – Николай и Шарлотта. На императрице великолепная парюра. Недалеко от них Александр что-то раздраженно говорит своему адъютанту князю Репнину. За ними наблюдает Катрин Нарышкина, которая успевает одновременно увлеченно о чем-то рассказывать своим подругам-фрейлинам. Девушки, внимая ей, прикрывают веерами разинутые от удивления рты. Генерал Канкрин, по случаю дипломатического бала нацепивший все ордена, фланирует вблизи весело щебечущих фрейлин, гордо выпятив грудь, он явно кого-то высматривает. Шарлотта: (тихо императору) Ники, что у Саши с лицом? (нервно) И где же Ольга?! Мне доложили, что её увез граф Бенкендорф. Дорогой, его жандармское рвение становится чрезмерным. Бедняжка! Что ей пришлось пережить ce soir (сегодня вечером). Что нам всем пришлось пережить! Я распорядилась наказать шалунов. Им подадут только клубнику. И никакого крема! Я тоже могу быть непреклонной. Николай: (настроение благодушное; в ответ супруге, тоже негромко) Ma chéri, ты слишком добра (нежно улыбается), но после всего, что сегодня случилось, я не мог бы огорчить тебя еще и строгостью к этим petit polissons (проказникам). Что до твоего беспокойства о мадмуазель Калиновской… (позволяет легкий смешок) граф Бенкендорф не был прежде замечен в похищении девиц. (скользит взглядом по блестящей толпе, с удовлетворением отмечает восхищенные физиономии иностранцев, на старшем сыне взгляд задерживает чуть дольше) Кто заслуживает доброй взбучки, так это Саша. (недовольное движение бровью) Каковы бы ни были причины дурного настроения, будущий император должен уметь держать лицо перед подданными (делает наследнику знак приблизиться). Александр: (продолжая выговаривать адъютанту) Ступайте и выясните, Репнин, куда ее увезли. Что значит – комната пуста, гардероб пуст, никто ничего не знает! Расспросите горничных других фрейлин, умаслите их, запугайте, действуйте жандармскими методами – когда наш противник господин Бенкендорф, можно не стесняться в средствах! (замечает, что его зовет отец) Ступайте, и не возвращайтесь без сведений об Ольге! (внутренне кипя, подходит к родителям, целует императрице руку) Матушка, вы сегодня самая красивая. Шарлотта: (тянется поцеловать любимца в темечко, но вовремя останавливается, довольная комплиментом, улыбается) Саша, я тебя решительно не узнаю. Почему ты не танцуешь? Не стоит давать иностранным гостям повод к ненужным разговорам. (императору, озабоченно) Возможно, Александр Христофорович тут ни при чем, но я его тоже не вижу среди приглашенных. (снова Александру) Пригласи на вальс дочь австрийского посланника, мой мальчик. Она необыкновенно мила, к тому же глухонемая. Николай: (сухо роняет) Ко всем перечисленным добродетелям венке не хватает быть только слепой - чтобы кислый Сашин вид не отравил ей блаженство нынешнего праздника. Александр: Вы так заботитесь, государь, произвести благоприятное впечатление на иностранных гостей, и совершенно равнодушны к судьбам ваших несчастных подданных, беззащитных перед жандармской вседозволенностью! Николай: (холодно) Не понимаю, о чем вы, Александр. Объяснитесь. Александр: (горячась) Объясниться? К чему, отец? Ведь вас ничуть не волнует, что жандармы подвергли унизительным допросам ни в чем не повинных девушек, перевернули их комнаты, а бедняжку мадмуазель Калиновскую господин Бенкендорф допрашивал лично, несколько часов, после чего увез неизвестно куда – возможно, отправил прямиком в Сибирь?! Шарлотта: (посылая по сторонам царственные улыбки, дабы не привлекать внимания к назревающему семейному скандалу; наконец, догадывается - судорожно обмахивается гигантским веером из павлиньих перьев, почти шёпотом) Мальчик мой, ты увлечён Ольгой Калиновской?! Mein Gott! Мне говорили, но я не придавала значения этим сплетням (бросает взгляд в сторону Нарышкиной) и верила в твоё благоразумие. Mein Gott! Александр: (тихо, чтобы не услышал отец) Я думал, матушка, что вы давно всё знаете. Ольгой невозможно не плениться, в ней столько очарования, ума, изящества, сколько не найдется в ста принцессах! Само благоразумие рядом с ней потеряло бы голову. (видя, что мать готова лишиться чувств) Нет, нет, я никогда не забуду, кто она, и кто я, но сейчас я - самый несчастный на свете человек, я не могу ее видеть! Николай: (с трудом удерживая на лице величаво-благодушную маску) Вольно же тебе, Саша, повторять всякий вздор за нашими глупыми шутниками! (повернув голову и увидев кого-то в толпе) Да вот же они, оба! Граф, очевидно, решил проводить мадмуазель, чтобы оправдать ее опоздание перед вами, дорогая (кивает Шарлотте), это говорит о нем как о человеке весьма предупредительном и любезном. Александр: (живо поворачивается в ту сторону, куда указывает отец, и видит шагах в двадцати Бенкендорфа под руку с Ольгой – шеф жандармов в парадном мундире и выглядит непривычно оживленным, Ольга ослепительно хороша в голубом платье и сияет улыбкой, тоже далекой от холодной светской; цесаревич ревниво хмурится – ему она никогда так не улыбалась) Канкрин: (дожидается, когда Нарышкина останется одна, чтобы прояснить, где Ольга; мнётся, потеет и пытается подобрать слова, в итоге выдавливает) Мадмуазель, окажите честь. Если этот танец у вас свободный… нда, разрешите пригласить вас на тур вальса? Нарышкина: (наслаждается фурором, произведенном ее рассказом в кружке фрейлин, предвкушая скорое падение польской гордячки, однако бальная книжка полупуста – в ожидании приглашения от наследника престола отказано многим кавалерам, о чем Катрин теперь втайне сожалеет; окидывает насмешливо-оценивающим взглядом из-под ресниц тучную фигуру министра финансов – кавалер не самый завидный, однако всё лучше, чем подпирать колонну; жеманно) Не уверена, что у меня есть хоть один свободный танец… (листает бальную книжицу, делая вид, будто ищет пустую страничку) Faut voir (надо же), вальс у меня как раз свободен. (будто нехотя, подает Канкрину руку) Канкрин: (во время танца, пошлёпав губами, приступает к делу) Какой великолепный бал, не правда ли, мадмуазель? Позвольте только заметить, что музыка не столь изыскана, когда вокруг такой цветник. (взгляд министра упирается в кружевные розочки на декольте Нарышкиной, и очки сползают на кончик носа; возвращает очки на место, а взгляд на лицо девушки) Роза - прелестный цветок, и отсутствие хотя бы одной… мм… делает букет несовершенным. Вы меня понимаете? Нарышкина: (сложив два и два, смекает, о ком ведет речь кавалер, оскорблена до глубины души – ее пригласили на танец лишь для того, чтобы выведать… просто возмутительно! и почему все сходят с ума по этой польке?! сладким голоском, для тех, кто ее знает, не предвещающим ничего доброго) О да, месье, я вас понимаю, но роза, помятая в кармане жандармского мундира, придала бы букету еще больше несовершенства. Канкрин: (икает) Что вы хотите сказать? (мимо танцующих пар, занятые друг другом, проходят Бенкендорф с Ольгой – граф нежно целует пальчики девушки, не отрывая от нее взгляда; снова икает, спотыкается, и очки министра приземляются в выразительной ложбинке на груди Нарышкиной, беспомощный жест в сторону прошедшей парочки) А-а-а как же… Нарышкина: (узрев живое подтверждение своей сенсации, чуть не сбивается с такта; острый глаз замечает сверкнувшее на пальчике у Ольги обручальное колечко, такое же у графа, в первый момент страшно разочарована, но, быстро сообразив, что замужняя полька меньше вредит ее тщеславным планам, чем скомпрометированная, веселеет; двумя пальчиками брезгливо извлекает из декольте канкриновские очки и водружает их загрустившему кавалеру на нос, с притворным сочувствием) Это ужасно, когда у розы вырастают épines bleus (голубые шипы). Канкрин: (сопит c обидой) Не рассчитывайте на увеличение ассигнований в этом году на тайную полицию, любезный Александр Христофорович! (приосанивается) Милая барышня, позвольте познакомить вас с одним музыкальным этюдом… (оборачивается, но Нарышкиной уже след простыл) Бенкендорф: (приближаются с Ольгой к августейшему семейству, почтительно их приветствуют) Просим великодушно извинить нас, ваше величество, за опоздание на бал. (императрице) Счастлив, что потерянное нашлось без моей помощи, государыня. Николай: Наконец-то вы явились, граф. Да, потерянное нашлось, а вы, вероятно, только что это узнали, если не сочли возможным (с чуть заметной усмешкой) раньше прервать допрос мадмуазель? Об ее судьбе (покосившись на супругу и сына) начинали всерьез волноваться. Шарлотта: (неожиданное признание сына, счастливый вид Ольги и ее появление вместе с Бенкендорфом – не может понять, что происходит, поджав губы) Sans doute (вероятно) у Александра Христофоровича были важные причины задержать мою фрейлину и задержаться самому. (замечает, как граф мягко придерживает Ольгу за локоток) Я с самого начала была уверена, что никто из девушек не брал украшения, а теперь, когда всё прояснилось, вам стоит принести извинения мадмуазель и отпустить ее, наконец! (касается пальчиком подбородка Ольги, бросив мимолетный взгляд на Александра) Милая моя, у вас выдался тяжелый день. Я позволяю вам покинуть бал, если вы устали. Завтра мы обо всем поговорим. Александр: (бросает на мать обиженный взгляд – вот плата за сыновнюю откровенность, у него отнимают надежду даже на танец с его мечтой!) Бенкендорф: (к императрице, с почтительным поклоном) Причина есть, государыня. Та самая причина (нежно пожав Ольгин локоток и незаметно ей подмигнув) что заставляет меня обратиться к вашему величеству с покорнейшей просьбой освободить мою супругу, графиню Бенкендорф, от исполнения обязанностей вашей фрейлины. Александр: (едва не подпрыгнув на месте) Вашу супругу, граф?! (переводит взгляд, в котором гнев и удивление, с Бенкендорфа на Ольгу и обратно, голос невольно срывается на высокие ноты, стоящие вокруг сановники и дипломаты, как по команде, поворачиваются, охваченные изумлением и жгучим интересом, иные шепотом переспрашивает друг друга, боясь, что ослышались, шутка ли – шеф жандармов женился! и так скоропалительно! да еще, кажется, перебежал дорожку наследнику престола!) Николай: (бесстрастно-величавое выражение впервые за весь вечер покидает лицо императора, даже усы имеют ошеломленный вид; нельзя отрицать, что молодая полька необыкновенно хороша собой, но свести ее под венец скорее, чем Суворов взял Измаил!) C'est invraisemblable, monsieur le comte! (Это невероятно, господин граф!) Будь на вашем месте кто-то другой, un homme moins sérieux (менее серьезный человек), мы бы решили, что это шутка. Шарлотта: (за веером издает какой-то странный звук, отдаленно напоминающий смешок) Александр: (на лице написано страстное желание, чтобы отец оказался прав) Ольга: (смущенно, но глаза счастливые) Это правда. Мы обвенчались полчаса назад. Покорно просим прощения у ваших величеств за эту дерзость. (улыбается мужу) Нас может извинить только то, что для нас это тоже стало сюрпризом. Бенкендорф: Счастливым сюрпризом (целует ей руку, мало обращая внимания на жадное любопытство окружающих, но мечтая поскорее избавить от него молодую жену). Николай: (подавляет изумление; конечно, это – неслыханная дерзость, никто из гудящей за его спиной свиты не отважился бы на подобное, но его величество отнюдь не склонен сердиться, и не только потому, что питает к графу дружеские чувства; нахлынули воспоминания – вот он ведет юную Шарлотту из-под венца, тихие годы счастья в Аничковом дворце и, наполненные государственными заботами, но не менее счастливые годы в Зимнем; на сердце становится тепло; воистину, любовь – благословенный дар небес, который нужно ценить и беречь; с улыбкой) Поздравляю вас, Александр Христофорович. Ваша супруга - la femme la plus séduisante de Pétersbourg (самая обворожительная женщина в Петербурге). (галантно целует Ольге руку) Желаю вам счастья, графиня. Шарлотта: (после поздравления императора, новобрачных окружают гости с маслеными улыбками; потрясение достигло апогея - перед глазами красочной мозаикой мелькают лица: расстроенное Александра, сияющие Бенкендорфов, добродушное Никса и в завершение - отчего-то мордочка любимой левретки, которая сердито на нее тявкает, - взмахнув веером, падает без чувств на руки турецкого посла) Александр: (обморок императрицы наделал в свите переполох, толпа поздравителей отхлынула от Бенкендорфов к ее величеству, которую император пытается отнять у турка, с перепугу вцепившегося в нее, как султан в Босфор; однако наследник видит только Ольгу – она сейчас еще обольстительней, чем обычно, но ее красота и счастливый блеск в глазах - не для него, это невозможно вынести! собравшись с силами, приближается к новобрачным, сквозь зубы процедив поздравления шефу жандармов, поворачивается к Ольге) Je vous félicite, madame la comtesse (поздравляю, госпожа графиня) (хочет поцеловать ей руку, но натыкается губами на обручальное кольцо и отстраняется, как ошпаренный; бушует обида - почему ей этот знак рабства оказался дороже его рубинов?! слышит первые такты мазурки, Бенкендорфу) Разрешите похитить вашу прелестную супругу на этот танец, господин граф. (протягивает Ольге руку) Шарлотта: (слабым голосом из обморока) Ce n`est pas possible (это невозможно), первый танец танцуют молодожены. (поднимает веки – над ней раскачивается кисточка от турецкой фески, снова отключается) Ольга: (слышит стон императрицы, сдерживая улыбку) Ce n`est pas possible, ваше высочество. Я обещала первую мазурку графу Бенкендорфу. Благодарю вас за поздравление. (вежливо кивает наследнику и подает руку мужу) Бенкендорф: Прошу прощения, ваше высочество (подхватывает жену и исчезает с нею в толпе танцующих). Александр: (так и стоит с повисшей в воздухе рукой, вдруг ее ловит чья-то цепкая маленькая ручка) Нарышкина: (сверкая улыбкой в тридцать два хищных зуба) Не смею отказать вам, ваше высочество! Александр: (так толком ничего и не поняв, оказывается в водовороте мазурки) Бенкендорф: (прижимая Ольгу к себе гораздо теснее, чем позволяет фигура танца, подносит руку жены к губам и целует обручальное кольцо) Как удачно адъютант мне напомнил о двух запертых ювелирах! Впрочем, не окажись они под рукой, я бы велел вытащить их из постелей, пока ты не спохватилась и не придумала сто вторую причину для переноса свадьбы. (оба смеются; фигуры мазурки следуют одна за другой, оркестр в ударе; на любом другом празднике граф счастлив был бы танцевать с Ольгой всю ночь напролет, но только не сегодня) Дорогая, если я ничего не перепутал, ее величество разрешила тебе покинуть бал раньше? Ольга: (несколько танцевальных пируэтов проделывает, не касаясь пола, крепко прижатая к груди мужа, улыбается и не сводит с него глаз) Придётся покинуть, иначе, если ты не вернешь меня на паркет, на балу случится лавина обмороков. (читает в его глазах ответ и счастье переполняет её) Не вернёшь. (произносит, пробуя слова на вкус) Граф и графиня Бенкендорф бросают вызов обществу! (в глазах смешинки) Непременно отправлю отцу завтрашний выпуск «Санкт-Петербургских ведомостей». Бенкендорф: (смеется) Чтобы не лишать моего дорогого тестя удовольствия получить исчерпывающие сведения, разрешу напечатать завтрашний номер «Ведомостей» без цензуры. (опустившись на одно колено, дает графине пропорхнуть вокруг него, а через минуту мазурка играет уже далеко за их спинами, там же осталось и недоумение остальных танцующих пар, потерявших четный баланс; по пути схватив у одного из лакеев-разносчиков шампанское, с бокалами в руках выбегают на лестницу, смеясь, чокаются и выпивают) Устроим фейерверк на счастье? (бьют бокалы, хрустальные брызги разноцветным дождем летят вниз, по красной ковровой дорожке; оказавшись на лестнице на одну ступеньку ниже жены, подхватывает ее, с хрустом сминая юбки, и прижимает к себе, страстно целует в шею, скользит губами ниже, по кромке кружевного декольте, внезапно натыкается на кончик золоченого шнура, выбившегося из своего укрытия – удивление по поводу того, как он там мог оказаться, сменяется бурным приступом радости; еще крепче прижимает Ольгу к себе, не думая о том, что их могут увидеть) Аксельбанты были бы вам к лицу и по чину, госпожа генеральша, но я счастлив, что они нашли приют ближе к вашему сердцу, которому одному я отныне и намерен служить. Ольга: (вспоминает, как под неодобрительное ворчание горничной Гражины поцеловала шнурок и спрятала его за корсаж бального платья, которое и стало свадебным; прижимает ладонь к груди, взволнованно) Это талисман нашей любви. Ни за что на свете с ним не расстанусь. (матовые щёки порозовели, а ресницы затрепетали - радостное возбуждение и предчувствие чего-то нового и прекрасного переполняют её, обвивает шею мужа руками, губами нежно касается его губ и страстно шепчет) Моё сердце, моя жизнь и вся я – ваша, мой генерал. Бенкендорф: (поцеловав жену, подхватывает ее на руки и, мимо невозмутимой стражи, под обалделыми взглядами припозднившихся гостей, супруги покидают дворец)
Шутки шутками.. Мы действительно развлекались. Делали лёгкую и шутливую историю, не сильно обременяя себя исторической достоверностью. Но кое-какие детали тут именно исторические
Дорогие Гата, Роза, вам надо писать для театра и кино. Чудесная, легкая и романтичная пьеса
Gata пишет:
цитата:
перед глазами картины, одна ужаснее другой – Ольга в кандалах, ее пытают, выворачивают руки, Бенкендорф с лицом Торквемады повторяет вопрос – tua culpa? (ты виновна?); сжимая в кулаке футляр с рубинами на манер тесака) Если она хоть одну слезинку уронит по вине господ жандармов… (как резвый олень, взлетает по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки, всклокоченный, запыхавшийся, подбегает к комнате Ольги,
Представила картину и ржунимагу
Gata пишет:
цитата:
Тому, кто первый найдет клад, достается весь десерт! Такой был уговор.
Милые детки учудили переполох на весь дворец. Беня с Олей по гроб жизни должны быть им обязаны
Gata пишет:
цитата:
Бенкендорф: (к императрице, с почтительным поклоном) Причина есть, государыня. Та самая причина (нежно пожав Ольгин локоток и незаметно ей подмигнув) что заставляет меня обратиться к вашему величеству с покорнейшей просьбой освободить мою супругу, графиню Бенкендорф, от исполнения обязанностей вашей фрейлины.
Нормально. Я чуть со стула не упала Раз, два и в дамки
Gata пишет:
цитата:
Шарлотта: (слабым голосом из обморока) Ce n`est pas possible (это невозможно), первый танец танцуют молодожены. (поднимает веки – над ней раскачивается кисточка от турецкой фески, снова отключается)
Икаю, как скрипач. Шарочка бесподобна. Материнский инстинкт в действии
Gata пишет:
цитата:
Моё сердце, моя жизнь и вся я – ваша, мой генерал.
Оленька прекрасна . Моему восторгу от этой пары нет предела. Целую вас, авторы-кукловоды. Столько счастья подарили!
Если бы бриллианты государыни украли вы, это было бы ужасно… (целует кружево у нее на плече) ужасно замечательно! Не хочу тратить время на их поиски в наш медовый месяц. (добирается губами до голого плеча) Мы исчерпали весь ваш список из ста причин? (готов уговаривать ее хоть до рассвета, хоть до второго потопа)
Ай да граф! Gata пишет:
цитата:
Бенкендорф: Откроем новый счет – причинам нашего счастья (сжимает Ольгу в объятиях, сумерки окутывают слившуюся в страстном поцелуе парочку).
Читала и улыбалась до ушей! Гата, спасибо за такую замечательную парочку! Gata пишет:
цитата:
Александр: (не мигая, несколько секунд смотрит на бриллианты, услышав громкое восклицание Нарышкиной, выходит из оцепенения) Тамерлан! Так вот кто покусился на сокровища нашей матушки!
Отправлено: 04.07.10 08:28. Заголовок: Не ожидала того, что..
Не ожидала того, что это малышня утащила драгоценности поиграть в клад. Мы гадали кто бы это мог быть, а на них не подумали. О детишках нигде не говорилось. Беня и Оля прекрасны. Я уезжала и волновалась, как бы чего не случилось из-за парюры, и БиО не пришлось бы расставаться и прочие ужасы. Какие они молодцы, что не стали тянуть и быстро разобрались в своих чувствах. Графу особый респект - ноги в руки и под венец, пока Ольга не сыскала еще какую-нибудь причину для отказа. Только я думаю, что Оля не стала бы издеваться над Беней, дожидаясь чтобы он коленями подмел пол в ее комнате. У нее большое сердце и много любви. Семейное трио на балу повеселило Шарлотта милая, но не видит дальше своего носа.
Gata пишет:
цитата:
Ольга: (несколько танцевальных пируэтов проделывает, не касаясь пола, крепко прижатая к груди мужа, улыбается и не сводит с него глаз) Придётся покинуть. Иначе, если ты не вернешь меня на паркет, на балу случится лавина обмороков. (читает в его глазах ответ и счастье переполняет её) Не вернёшь.
Представила эту картинку и улыбаюсь
Gata пишет:
цитата:
еще крепче прижимает Ольгу к себе, не думая о том, что их могут увидеть) Аксельбанты были бы вам к лицу и по чину, госпожа генеральша, но я счастлив, что они нашли приют ближе к вашему сердцу, которому одному я отныне и намерен служить. Ольга: (вспоминает, как под неодобрительное ворчание горничной Гражины поцеловала шнурок и спрятала его за корсаж бального платья, которое и стало свадебным; прижимает ладошку к груди, взволнованно) Это талисман нашей любви. Ни за что на свете с ним не расстанусь. (матовые щёки порозовели, а ресницы затрепетали - радостное возбуждение и предчувствие чего-то нового и прекрасного переполняют её, обвивает шею мужа руками, губами нежно касается его губ и страстно шепчет) Моё сердце, моя жизнь и вся я – ваша, мой генерал.
Нет слов... Голубочки
Спасибо Роза и Гата за сладкую парочку, за то что всё закончилось хорошо и красиво
Отправлено: 04.07.10 15:06. Заголовок: Алекса пишет: О дет..
Алекса пишет:
цитата:
О детишках нигде не говорилось
Хехе, зачем о них говорить, они и так безотлучно во дворце
Алекса пишет:
цитата:
Только я думаю, что Оля не стала бы издеваться над Беней, дожидаясь чтобы он коленями подмел пол в ее комнате
Не всякой женщине подобное пресмыкательство доставляет удовольствие, и не всякого мужчину можно заставить пресмыкаться. Кому-то нравится - их дело :) К счастью, наши БиО не из этой оперы
Отправлено: 05.07.10 18:14. Заголовок: Наконец-то я добрала..
Наконец-то я добралась до окончания мазурки Перечитала все вместе. Повторю снова - сногсшибательно. Простите, что я так немногословна, но если даже подобрать самые поэтические эпитеты, они все равно не смогут в полной мере выразить мои чувства от этой истории!.. Я в пьянящем восторге! Gata пишет:
цитата:
Ольга: (вспоминает, как под неодобрительное ворчание горничной Гражины поцеловала шнурок и спрятала его за корсаж бального платья, которое и стало свадебным; прижимает ладошку к груди, взволнованно) Это талисман нашей любви. Ни за что на свете с ним не расстанусь. (матовые щёки порозовели, а ресницы затрепетали - радостное возбуждение и предчувствие чего-то нового и прекрасного переполняют её, обвивает шею мужа руками, губами нежно касается его губ и страстно шепчет) Моё сердце, моя жизнь и вся я – ваша, мой генерал.
Как искренне и чувственно Браво, браво! Спасибо большое, Роза, Гата Я не сомневалась, что ко дню усадьбы вы нас порадуете самым сладким
Отправлено: 08.07.10 12:26. Заголовок: Мы с Розой очень рад..
Мы с Розой очень рады, что смогли угодить нашим дорогим читателям Идея "Мазурки" возникла еще до Нового года, мы не раз к ней возвращались, но окончательно довести до ума удалось только теперь. Тут уже говорили о сказочных просто совпадениях, не могу не вспомнить еще об одном. Основательно наврав против истории в главной линии, по мелочам мы старались угодить строгой Клио, и вот возник вопрос, кто был воспитателем у царевича Кости. Как-то сходу не нашлось, махнули рукой, решили просто упомянуть имя какого-нибудь адмирала той поры - раз уж речь зашла о кладах, экспедициях и т.д. По времени и статусу подходил Ф.П.Литке, полезли в его биографию уточнять - а он, оказывается, был наставником Кости, которого отец определил по морскому делу
Отправлено: 10.07.10 11:28. Заголовок: Gata пишет: По врем..
Gata пишет:
цитата:
По времени и статусу подходил Ф.П.Литке, полезли в его биографию уточнять - а он, оказывается, был наставником Кости, которого отец определил по морскому делу
Восхищаюсь с вас Или это гениальная интуиция такая.
Gata пишет:
цитата:
Основательно наврав против истории в главной линии
Меня никто не переубедит, что исторический Беня не был женат на исторической Ольге в девичестве Калиновской
Отправлено: 13.07.10 15:40. Заголовок: С огромным удовольст..
С огромным удовольствием перечитала "Мазурку". Я не могу найти слова, чтобы описать все свои эмоции и впечатления! Пьеса написана так увлекательно и мастерски, что захватывает с первых строк. Гатита, Розочка, примите мои восхищения
Просто фантастическая красавица! Но в данном конкретном случае вся заслуга - фотографа и природной красоты модели, потому я и поместила здесь, как чуть увеличенную авочку. А в своей галерее выложу сейчас картинку, где моего труда присутствует побольше :)
Отправлено: 05.09.10 19:51. Заголовок: Gata пишет: С не ме..
Gata пишет:
цитата:
С не меньшим удовольствием выкладываю
Какя красота! Утащила к себе! П.с. фотографию с которой делался коллаж я сразу узнала и помнила что она не в антураже 19 века, а вроде из какой-то фотосессии, но когда увидела... забыла все, и решила - где-то по ходу Ольга на самом деле была в этом платье, я просто запамятовала - так реалистично, как будто вовсе не монтаж спасибо
Фотошоперу высшая награда, когда про монтаж говорят, что так и былО Спасибо, девочки!
Olya пишет:
цитата:
П.с. фотографию с которой делался коллаж я сразу узнала и помнила что она не в антураже 19 века, а вроде из какой-то фотосессии, но когда увидела... забыла все, и решила - где-то по ходу Ольга на самом деле была в этом платье
Платье родное Олино, из первых серий БН :) А на этой фотке Казанковой оказался просто удачный ракурс для переодевания
Прочитала детектив, поулыбалась, получила удовольствие от нарисованных сцен. Очень понравился господин скрипач, ищущий достойного ценителя своего творчества. Хорошая сцена с ювелиром, где Саня выбирал подарок Ольге, и очень понравилась сцена в покоях императрийцы, когда графа известили о пропаже драгоценностей. Бесподобная в своем царском "горе", а потом не менее бесподобная в царском обмороке Шарлотта. Кладоискатели изобретательны как никто другой.
В адрес главной пары было много восторгов, я к ним просто присоединюсь, поскольку уже все сказано. Разве что идея с запутавшимся в кистях эполета локоном. Просто и бесподобно.
Отдельно снимаю шляпу перед Гатой за оформление и последний портрет Ольги.
Отправлено: 02.11.10 16:13. Заголовок: Эйлис, от тебя услыш..
Эйлис, от тебя услышать похвалу особенно приятно Спасибо, с удовольствием чокнусь с тобой бокальчиком старого французского винца из погребка нашей Усадьбы[взломанный сайт]
Отправлено: 28.09.14 15:42. Заголовок: Это гениально! Девуш..
Это гениально! Девушки, я в восхищении. И почему я раньше не добралась до этой вещицы?! Переварю, уложу в стройный ряд эмоции радости и поделюсь впечатлениями.
Отправлено: 11.06.15 08:20. Заголовок: Наташа мне в ЖЖешечк..
Наташа мне в ЖЖешечке напомнила про мазурку. Оказывается, я не читала. Восполнила пробел :) Прэлестно, уважаемые авторы. За иллюстрации отдельное спасибо.
Отправлено: 22.06.15 20:13. Заголовок: Спасибо ЖЖ за дополн..
Спасибо ЖЖ за дополнительный канал информации Подруги, авторам очень приятно и радостно, что вам понравился наш лирический детектив, но хотелось бы поподробнее почитать, что именно и чем понравилось. Тем более кто-то обещал дать развернутый отзыв, когда справится с эмоциями Хотя б на тыщу знаков, но можно и на три :)
Отправлено: 26.11.18 11:16. Заголовок: Я тоже вчера решила ..
Я тоже вчера решила устроить себе сладкую конфету. Говорила годы назад и повторю сейчас: до чего же прекрасна эта история! А эти очаровательные моменты: "Весенняя свежесть» - так вы хотите назвать проект денежной реформы, господин граф?" "Мартын Мартынович, очень хорошо, что вы здесь. Государыне срочно нужны капли от шума дождя". "Катрин, если вы будете так упорно избегать приглашений его высочества, нас будут отчитывать перед каждым балом". Про БиО даже трудно подобрать слова. Ольга такая яркая, такая страстная натура, что от нее просто слепит в глазах. У графа не было шансов выйти из комнаты, не влюбившись в нее. Она - настоящее пламя, дух захватывает.
цитата:
Я не нахожу ничего остроумного в этом водевиле, в котором вы отвели себе главную роль (понимает, что никому другому она не сказала бы ничего подобного - граф, скорее всего в ее комнате не по собственной прихоти, а выполняя высочайшее распоряжение, но бестактность уже сказана и терять нечего).
Эта несдержанность Ольги, нитью идущая через весь рассказ, на самом деле так прекрасна! У нее есть чувство юмора и живой нрав, но ни тени кокетства. Она одна такая на весь мир:
цитата:
... она так не похожа на других женщин, нежная, и страстная, и гордая; проводит пальцами по скромной нитке жемчуга у нее на шее, матово белеющей в полумраке) Я знаю, что для тебя это ничего не значит, и люблю тебя и за это тоже. В тебе нет ничего, чего бы я ни любил – и что узнал, и что мне еще предстоит узнать и тоже полюбить.
Кажется, что в "Жандармской мазурке" проходит не день, а целая жизнь. Это здорово, с удовольствием перечитала и снова ощутила, как будто стою рядом с героями. Так все живо и искренне! И гроза, и обрывок аксельбанта на груди Ольги - невозможно было рассказать эту историю лучше и проникновеннее. Спасибо драгоценным авторам.
Отправлено: 26.11.18 17:07. Заголовок: Вот я - балда! Когда..
Вот я - балда! Когда ещё обещала написать отзыв, но обещанного три года ждут. Благодаря Olya, снова перечитываю эту изумительную весёлую историю. На этот раз, не пропаду на три года.
Отправлено: 27.11.18 14:42. Заголовок: Я сюда из Востока за..
Я сюда из Востока заглянула, увидев оживление в теме. Надо тоже освежить, потому как очень мне в момент написания эта пьеса понравилась. Запомнилась яркой эмоциональной вспышкой.
Отправлено: 28.11.18 10:45. Заголовок: По прошествии лет пе..
По прошествии лет перечитываю "Мазурку" уже не как соавтор, а как лакомка-читатель - смакуя каждую страничку Двойное удовольствие - смаковать в компании единомышленников. Мое любимое - "у него серебряные пряди в волосах и он, кажется, задал какой-то вопрос". Ну, вы нас с графом понимаете :))
Отправлено: 28.11.18 11:47. Заголовок: Очарование этой исто..
Очарование этой истории снова захватило меня. Вроде бы действие происходит всего несколько часов, а как будто проживаешь с героями не один день, и ещё удивительная особенность - начав читать, невозможно оторваться, пока не добежишь до слова "конец". Ко всему добавляется оформление и портреты действующих лиц, и полное погружение, а на верху табличка "не беспокоить".
Тонкая вязь зарождения чувств, как в "Царской охоте"? Какой там! Полёты на Марс, говорите? Детский лепет с Космосом чувств, который обрушивается на тебя с каждой строчкой. Сначала улыбаешься, потом возмущаешься, хохочешь, открытый рот и комок в горле со слезами на глазах, нетерпение и счастливая истома - каждый раз вроде знаешь, ну почти , чем закончится между графом и панной, а всё равно потрясает до корней, как это написано!
P.S.1. Роза и Gata, вы гениА. P.S.2. Сохранила себе Мазурку по странично вместе с оформлением и обсуждением. Так перечитывать ещё увлекательнее.
Тонкая вязь зарождения чувств, как в "Царской охоте"? Какой там! Полёты на Марс, говорите? Детский лепет с Космосом чувств, который обрушивается на тебя с каждой строчкой.
А представь, если бы Беня начал сопли жевать, межеваться и ждать, когда Оля созреет? Это тема внезапной любви, которая сбивает с ног. Как они ворковали на дворцовой лестнице.
Gata пишет:
цитата:
Аксельбанты были бы вам к лицу и по чину, госпожа генеральша, но я счастлив, что они нашли приют ближе к вашему сердцу, которому одному я отныне и намерен служить.
Gata пишет:
цитата:
обвивает шею мужа руками, губами нежно касается его губ и страстно шепчет) Моё сердце, моя жизнь и вся я – ваша, мой генерал.
Мазурка - легкий изящный танец, и в то же время лирический, и к тому польского происхождения Он просто создан для БиО, чем мы с Розой и не преминули воспользоваться :) Приятно, что даже спустя время эта история будоражит умы и сердца, а наши - тают от ваших теплых слов
Светлячок пишет:
цитата:
А представь, если бы Беня начал сопли жевать, межеваться и ждать, когда Оля созреет?
Это была бы не мазурка, а дряхтильон, не про Беню и вообще не наш формат ))
Все даты в формате GMT
2 час. Хитов сегодня: 22
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
Отправлено: 25.06.10 09:36. Заголовок: "Жандармская мазурка", романтический детектив
Читаю и балдею 
Смешно, трогательно и увлекательно написано. От пани Ольги я без ума 
Беня солидный, умный. Удар книгой пришелся не на ногу всё же 
Кто стянул парюру (слазила в интернет, чтобы узнать как она выглядит)? 
Одно слово - больше в моем словарном запасе после такого не осталось! 
Иначе я сойду с ума от нетерпения! 
А когда у Бени до Ольги руки дойдут?! Подпрыгиваю в нетерпении 
Вы же стопудово всё написали. 
Еще хачу, все хачу!! 
Какая любовная подборка сцен - сначала Ольга закрывает окно, и ее локон цепляется за эполет графа, потом - с картиной, потом - осколком в бровь, только что пощечину пока не влепила! 
"Болван!" 
Представляю лицо графа на этом слове. Вот так запросто взять и назвать начальника тайной полиции болваном! Какая женщина! 
Не уступать, не уступать и сантиметра! 
Покраснела до ушей вместе с Ольгой.... Как граф только после такого выжил?!! Более того: 
И еще я поняла, что он конечно к похищению не причастен, впрочем это не важно. Важно только одно, а именно... Ну вы же сами знаете, что мне важно 
Такой кайф читать. Только мало! В час по чайной ложке. Я завтра еду на дачу и как прикажите быть? Можно сегодня еще чуть-чуть, пожалуйста 
Все самое интересное , вернее не так - самое сладкое, совсем рядом 
Нет, ну вы только посмотрите! Жестокие, жестокие!! Они еще насмехаются! Ну погодите, погодите, я вам это еще припомню! 
Гордая 
От БиО оторваться невозможно! Я присоединяюсь к просьбам о продолжении. Буду очень признательна авторам 
<\/u><\/a>
Хорошая сцена с ювелиром, где Саня выбирал подарок Ольге, и очень понравилась сцена в покоях императрийцы, когда графа известили о пропаже драгоценностей. Бесподобная в своем царском "горе", а потом не менее бесподобная в царском обмороке Шарлотта. Кладоискатели изобретательны как никто другой. 
Спасибо 
Подруги, авторам очень приятно и радостно, что вам понравился наш лирический детектив, но хотелось бы поподробнее почитать, что именно и чем понравилось. Тем более кто-то обещал дать развернутый отзыв, когда справится с эмоциями 
Хотя б на тыщу знаков, но можно и на три :)
Он просто создан для БиО, чем мы с Розой и не преминули воспользоваться :) Приятно, что даже спустя время эта история будоражит умы и сердца, а наши - тают от ваших теплых слов 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
