СЦЕНА 15. Мари: (сидя в плетеном кресле на верхней палубе, любуется Александром, который прогуливается возле трапа; густую шевелюру наследника треплет легкий бриз) Как же он красив… (вздыхает)
Нарышкина: (любуясь своим отражением в маленьком зеркальце) Да, его высочество необычайно хорош собой.
Лиза: Он, кажется, немножко обгорел на солнце.
Нарышкина: Его высочество?!
Лиза: Нет, ваш носик, Кати.
Нарышкина: Ах, Лиз, вам язвить совершенно не к лицу – еще меньше, чем веснушки!
Анна: (смотрит на других фрейлин с испугом)
Мари: Не обращайте на них внимания, Анни! Если запретить им пикироваться, они и сами умрут от скуки, и нас уморят. Но какой ужас – то, что вы мне рассказали! Я до сих пор поверить не могу. Граф Кайзерлинг, такой почтенный господин…
Кайзерлинг: (прогуливаясь по палубе, издалека посматривает на дам) Гм... выбор хоть куда. И турки, и персы будут довольны, не говоря уж о японцах.
Анна: (принцессе) Князь Андрей советует мне пожаловаться его высочеству…
Лиза: Мой брат только советует, а я пойду и пожалуюсь, если ты, Анечка, сама не отважишься!
Анна: Но у господина Кайзерлинга такой сильный покровитель… (понизив голос) шеф жандармов…
Мари: Я убеждена, что граф Бенкендорф откажется покровительствовать похитителю женщин, когда узнает всю правду!
Нарышкина: (фыркает) Граф сам с удовольствием похищает женщин.
Мари: Кати, что за вздор!
Нарышкина: (обиженно отворачивается к зеркальцу, сама с собой) Ну, и зачем говорить правду, если ей никто не верит?
Бенкендорф: (прохаживается вдоль пирса, краем глаза следит за Никитой, который вкатывает по мосткам на палубу последнюю винную бочку) Богатырь! (с усмешкой) Сорокаведерную бочку ворочает, будто она пустая… (вдруг с подозрением сузив глаза, подходит к Никите) Стой! Что в этой бочке?
Никита: Дык… это… винище, барин… чему ж еще там быть? (оглядывается на Андрея)
Андрей: (быстро подсказывает) Портвейн!
Бенкендорф: (постучав по бочке костяшками пальцев и прислушавшись к гулкому звуку) Портвейн, говорите? (подзывает двух жандармов) Выбить дно! (Андрей с Никитой тревожно переглядываются)
Александр: (подходит, недовольный) Что здесь происходит, господин граф?
Бенкендорф: Сейчас узнаем, ваше высочество. (жандармы вскрывают бочку и вытряхивают из нее на пирс слегка помятого Владимира)
Владимир: (не растерявшись, вскакивает на ноги и прищелкивает каблуком, приветствуя цесаревича) Ваше высочество, барон Корф прибыл к указанному вами месту встречи!
Александр: (радостно) Я был уверен, что вы не опоздаете, барон!
Бенкендорф: (Владимиру, сурово) Как вы посмели нарушить запрет императора, господин Корф?
Александр: (вмешивается) Барон прибыл сюда по моему распоряжению!
Бенкендорф: (жестко) Всякий верноподданный обязан повиноваться одной воле – императорской. (жандармам, указывая на Владимира) Арестовать его! (Андрею) Вас, князь, не арестуют только потому, что вы, согласно этикету, обязаны сопровождать наследника престола. Однако по возвращении в Петербург о вашем участии в сем заговоре будет доложено государю, что, не сомневаюсь, положит конец вашему адъютантству.
Александр: (очнувшись от короткого замешательства, в которое был повергнут решительными действиями шефа жандармов) Господин граф, что это за произвол?!
Бенкендорф: Я выполняю приказ императора, ваше высочество.
Александр: Мой отец далеко, я – глава миссии, и здесь приказываю (подчеркивает надменно) только я!
Бенкендорф: Приказы государя действуют на всей территории Российской Империи.
Александр: Особенно приказы, продиктованные вами, господин граф, не так ли? Это вы настроили моего отца против Владимира!
Бенкендорф: Создать дурную репутацию барону Корфу лучше самого барона Корфа не смог бы никто. (жандармам) Отвезти арестованного в местную тюрьму, а это… (быстро пишет записку и прикладывает к ней свою печать) приказ содержать его там вплоть до нашего возвращения.
Владимир: (держится бодрячком) Благодарю за честь, ваше сиятельство!
Александр: (Бенкендорфу) Господин граф, прекратите самоуправствовать! Владимир останется со мной, в качестве моего второго адъютанта. Не заставляйте меня применять силу и писать отцу трагическое послание о том, что его верный слуга упал за борт...
Бенкендорф: Боюсь огорчить ваше высочество – я умею плавать.
Кайзерлинг: (Андрею) Не желаете ли сделать ставки - чья возьмёт?
Андрей: (сердито сверкнув на него стеклами очков) Уж вы-то, не сомневаюсь, поставите на вашего покровителя!
Мари: (сбегает по трапу на причал, Бенкендорфу) Господин граф! Я прошу вас оказать снисхождение барону Корфу и позволить ему плыть с нами. Барон – смелый и благородный человек, сегодня он предотвратил похищение моей фрейлины.
Александр: Мари, вы не должны унижать себя просьбами перед господином жандармом!
Мари: (слегка обиженно) Разве просить за друзей унизительно?
Бенкендорф: Не знал, что барон Корф имеет честь быть вашим другом, принцесса.
Мари: Барон – друг Александра и моей любимой фрейлины Лизы, а значит – и мой друг тоже. (просительным жестом дотрагивается до руки графа) Пожалуйста, Александр Христофорович, разрешите Владимиру ехать с нами!
Бенкендорф: (размышляет) Если откажу, приобрету еще одного недоброжелателя, от чьего недоброжелательства вреда большого не будет… а вот из приязни можно извлечь определенную пользу – Александр Николаевич невесту любит мало, чувствует за то перед ней вину, и из чувства вины готов будет пойти навстречу ее пожеланиям… (ухмыльнувшись) правильным пожеланиям. (вслух, принцессе) Барону Корфу можно позавидовать, ваше высочество… (почтительно целует ей руку) Когда б у всех арестантов нашлись такие заступницы, тюрьмы бы опустели. (делает знак жандармам отпустить Владимира)
Мари: Спасибо, Александр Христофорович!
Бенкендорф: Всегда к услугам вашего высочества.
Владимир: (опускается перед принцессой на одно колено и с чувством лобызает ей руку) Благодарю мою великодушную избавительницу!
Александр: (Бенкендорфу - тихо, сквозь зубы) Не знаю, что вы задумали, господин граф – вы бы не уступили просто так, не преследуя какого-то своего корыстного интереса, но если вы намереваетесь использовать Мари против меня, предупреждаю, что я вам этого не позволю!
Бенкендорф: (тоже вполголоса) Я действую исключительно во благо вашего высочества.
Александр: Только у нас с вами разные понятия об этом благе.
Бенкендорф: Надеюсь, что рано или поздно они совпадут.
Александр: (вспылив) Никогда! Вы забываетесь, граф! Терпеть нравоучения я буду только от его величества, моего отца, а вы – всего лишь начальник моей охраны! Занимайтесь оружием, провиантом, шпионами, и перестаньте приставать к моим друзьям!
Бенкендорф: (по-прежнему тихо) Пристают - ваши друзья к девицам неэлегантного поведения, а я отвечаю за безопасность миссии, которую ваше высочество возглавляет. И если в пути из-за молодецкой удали барона Корфа (кивает на Владимира, который с громким хохотом откупорил бутылку шампанского, сбив пробкой с Андрея очки) случится какая-то неприятность, я и только я один буду держать за это ответ перед государем-императором, не оправдываясь приказом вашего высочества или просьбой принцессы. (поклонившись, удаляется)
Владимир: (подходит, на ходу наливая из бутылки шампанское в невесть откуда взявшийся бокал) С победой, ваше высочество!
Александр: (залпом осушает бокал) С победой, барон! Хоть нам и пришлось повоевать, но тем ценнее наш триумф! (подмигнув Владимиру) Продолжим праздновать на борту, князь Андрей по моему приказу сделал внушительные запасы вина. (подает руку принцессе) Я вас провожу обратно на корабль. (заметив, что она на него дуется) Простите, Мари, я не хотел вас обидеть.
Мари: (поднимаясь с Александром по трапу) Я понимаю, вы были расстроены из-за вашего друга. Но мне кажется, господин Бенкендорф охотнее пошел бы вам навстречу, если бы вы были… менее резки… (смущается, спохватившись, что читает цесаревичу нравоучение)
Александр: (подумав и вздохнув) Вы правы, Мари… А я был неправ… Бенкендорф – верный пес, и никогда не укусит, но может изрядно попортить кровь своим ворчанием. Лучше жить с ним в ладу. Спасибо вам, Мари, вы ангел! (целует ей руку и, проводив до плетеного кресла на верхней палубе, спешит к Бенкендорфу) Александр Христофорович! Предлагаю заключить мир. Мы же не враги с вами. И вы прекрасно знаете, что мне, для моего спокойствия нужны лишь мои друзья. И вы так же знаете, что Владимир верный слуга государя и мой друг. Во всем остальном я полностью вам доверяю, и прошу меня простить за некую резкость...
Бенкендорф: Ваше высочество, я никогда не находился с вами в ссоре. Желаю вам приятно повеселиться в компании друзей, а я отправлюсь охранять ваше веселье.
Александр: (провожает взглядом графа) Во всяком случае, вам приятны мои извинения... (подзывает к себе Владимира и Андрея) Итак, мы готовы поднять тост за отплытие?
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
