Поздравляю хозяек и гостей сего прелестного уголка с юбилеем
Разрешите оставить в вашем альбоме небольшой подарок.
КОРФНЕГИН (роман в стихах) I
«Отец мой, самых трезвых правил
(Поскольку больше пить не мог),
В усадьбе балаган поставил,
В котором был и царь, и Бог.
Его пример – другим наука,
Но, черт возьми, какая скука
Смотреть спектакли день и ночь,
Не отходя ни шагу прочь!
Какое низкое коварство –
Дурацкий Гамлетов вопрос,
Иль Бержерака длинный нос,
Иль Карла Моора мытарства!
Всю эту нечисть бы метлой
Гнать из имения долой!..»
II
Так бывший гвардии поручик
Барон Корфнегин речь держал,
А князь Репнин, его попутчик,
Ему сочувственно внимал.
Друзьям указом высочайшим
Запрет наложен был строжайший
Отныне при дворе бывать.
Пришлось обоим пострадать
По легкомыслию барона:
Из-за одной мадмуазель
Средь маскарада на дуэль
Наследника он вызвал трона.
Репнин не помешал ему,
И вместе с ним попал в тюрьму.
III
Друзей едва не расстреляли
(Столь император был взбешен),
Полгода в крепости держали
И выгнали, лишив погон.
Владимир тут же взял решенье
К отцу отправиться в именье.
Приятеля с собой позвал,
И тот ему не отказал.
Их путь в уезд лежал Двугорский,
Какой губернии – Бог весть,
Но от столицы верст не счесть.
Под скрип колес и топот конский
Неслись Корфнегин с Репниным
Встречь приключениям своим.
IV
Позвольте здесь остановиться,
Чтоб бегло набросать портрет
Героев нашей небылицы:
По двадцать пять обоим лет,
В горах Кавказа воевали,
Имеют поровну медалей
(То есть, простите – орденов,
Медали для других чинов);
Не чужды оба благородства,
Десятку в тире бьют легко
И по-гусарски пьют клико;
На том их иссякает сходство.
Во всем другом – мороз и зной
Не столь различны меж собой.
V
Корфнегин, именем Владимир –
Брюнет, имеет гордый вид;
Как будто: «Я владею миром!» –
Надменным взглядом говорит.
Красавец. Вспыльчив, саркастичен,
И, что греха таить, циничен.
Друзей немного он сыскал,
Зато искусно услаждал
Слух милой дамы комплиментом,
И редкий муж спокоен был,
Коль у супруги находил
В гостях такого конфидента.
Но до сих пор сходило с рук
Ему в кавказских счет заслуг.
VI
Не то Репнин был; и наружно –
Вихором светлым, словно рожь, –
И нравом мягким, добродушным
Ничуть с Корфнегиным не схож.
Не обижался, коли в шутку
Вдруг кто-то звал его Мишуткой.
Но, хоть и флегма, и добряк,
При всем, однако, не тюфяк:
Мог укротить буяна словом,
Клеветнику ж и подлецу
Перчаткой хрястнуть по лицу.
В вопросах чести был суровым,
А в дамском обществе несмел –
Робел, смущался, и краснел.
VII
Все удивлялись дружбе этой
И ждали: вот придет гроза.
Но, несмотря на скепсис света,
Они по-прежнему друзья.
Бывало, в тихую минутку
Один покуривает трубку,
Другой листает альманах…
«Ты офицер или монах?»
Репнин в ответ пожмет плечами:
«Я – между сих двоих пунктир.
Поедем лучше-ка в трактир,
Закажем супу с потрохами!»
Корфнегин громко хохотнет
И денщика в трактир пошлет.
VIII
В тюрьме обед – одна капуста,
Нет денщиков, жестка кровать.
Чтобы от скуки не рехнуться,
Корфнегин начинал читать
Баркова страже на потеху,
Те просто лопались от смеха.
Репнин же чаще у окна,
Где неба синь была видна,
Стоял, то облака считая,
Под тихий шепот невских волн
Лиричных размышлений полн,
То, щебетанью подражая
Дрозда, высвистывал куплет –
В душе наш Миша был поэт.
IX
…Тпру! Уж Двугорское. Из дома
Старик-хозяин на крыльцо
Выходит, под руку ведомый
Лакеем с сытеньким лицом.
«Володя! Вот и ты явился!» -
Барон от счастья прослезился,
Но тут же сыну дал разгон,
Что тот не смог сберечь погон,
А Мише погрозил лишь пальцем
И в комнаты позвал скорей.
Во честь приезда двух друзей
Через неделю для дворянства
Окрестного был дан обед,
А после оного – «Макбет».
X
Хотя не знатоки Шекспира,
Ни трагилирики другой,
Надевши фраки и мундиры,
Съезжались гости чередой.
Скрипели брички и кареты,
Девицы, дамы, разодеты
По сельской моде в пух и прах –
Кто в буфмуслине, кто в шелках, –
Вплывают в залу друг за другом.
Младой барон прельщает их:
Он, всё же, выгодный жених,
Хоть и отвергнут Петербургом.
А тот, их слушая слова,
Зевоту подавлял едва.
XI
В соседях мало перемены,
Всё в них, как год, и пять назад:
Княгиня Марья Алексевна
Имеет тот же властный взгляд,
Князь Пётр Михалыч, муж законный
Ее – всё тот же вид покорный,
Их сын Андрей всем так же льстит
И так же с горничными спит.
Граф Забалуев, предводитель
И столп дворянства в сих краях,
Всё при фальшивых соболях,
Наследниц денежных любитель,
Но отличает средь fine-fleur
Князя Андрея двух сестер.
XII
Княжну меньшую звали Анной.
Миниатюрна и стройна,
С улыбкой кукольно-жеманной
Не расставалася она,
Любила до самозабвенья
Романы, кружева и пенье, –
Амур таким благоволит.
Заметив, как Репнин глядит
На грациозную соседку,
Владимир хмыкнул, но другой
Был атакован тут княжной:
«Зачем бываете так редко
Вы в доме батюшки, барон?»
В ответ лишь поперхнулся он.
XIII
Перечить Лизе бесполезно,
Он помнил это с детских лет,
Когда за грушами полезла
Она на яблоню-ранет.
А, осознав свою оплошку,
Лишь громко фыркнула, как кошка,
И с ветки сверзилась потом
Володе на руки мешком.
Другой раз резвая кобылка,
Опять по Лизиной вине,
Его лягнула по спине
И чудом лишь – не по затылку.
Сказать короче, господа,
С княжной была одна беда.
XIV
Вот и сейчас от бойкой Лизы
Не смог Корфнегин наш спастись.
Пришлось терпеть ее капризы
И на спектакль за ней плестись.
Все молодые дамы в зале
К княжне барона ревновали,
А умиленный князь-отец
Уж в мыслях свел их под венец.
Одна лишь Марья Алексевна,
Успевши тайно обещать
Дочь предводителю отдать,
С трудом скрывала взгляд свой гневный.
За Анну ж подле Репнина
Не беспокоилась она.
XV
А та сидит, потупив очи,
Изящный веер теребит,
Вниманье князя льстит ей очень
И сладко голову кружит.
Репнин же маялся и мялся,
Пока спросить ее собрался:
«Как вам понравился «Макбет?» -
«Жаль, что совсем в нем пенья нет…»
Тут Забалуев, скрипнув креслом,
Всхрапнул во полну мощь ноздрей,
Изрядно всполошив гостей.
Шекспира волшебство исчезло,
Улыбки на устах у всех,
А кое-где слыхать и смех.
XVI
Бегут минуты, тает вечер,
Банкет с «Макбетом» позади.
Повсюду в доме гасят свечи,
И князь с волнением в груди
В ночной тиши библиотеки
Поведал другу, что навеки
Пленен прелестницей Annette:
«Другой такой на свете нет!» -
«Лишь только стоит оглянуться,
Таких увидишь легион! -
Налил вина ему барон. -
Но, коль решил приволокнуться,
Совет тебе охотно дам,
Как покорять уездных дам».
XVII
Вскипела кровь у князя в жилах,
Вскочил, сжимая кулаки,
Как в деревнях в защиту милых
Встают свирепо мужики.
Но не позволил разговору
Приятель обратиться в ссору.
«Ну-ну, – похлопал по плечу
Он Мишу. – Не сердись, шучу».
Князь поершился для блезиру,
Но долго злиться не умел,
И гнев уже перегорел,
Вновь уступая место миру.
Хоть где-то в сердца глубине
Обида не прошла вполне.
Если понравится, напишу продолжение
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
